Лесная обитель - Мэрион Зиммер Брэдли

– Я рад видеть, что ты идешь на поправку, – лишенным всякого выражения голосом произнес Арданос, глядя на нее сверху вниз.

– О да, дедушка, мне уже гораздо лучше.

– Верно, я тебе дед, и не советую об этом забывать! – мрачно нахмурился он.

Арданос подошел к корзинке, мгновение-другое смотрел на ребенка сверху вниз, потом наклонился и подхватил его на руки.

– Ты эту кашу заварила, а нам всем теперь расхлебывать. Этот фарс слишком затянулся. Трех дней хватит, чтоб у тебя пересохло молоко; затем ты вернешься в Лесную обитель готовиться к весенним обрядам. Что до твоего сына, отдадим его на воспитание в какую-нибудь семью. – Архидруид отвернулся и зашагал к выходу.

– Остановись! – пронзительно закричала Эйлан. – Куда ты его уносишь? – Горло ее сжалось от боли: она вспомнила, как горестно выла их гончая сука, когда Бендейгид унес топить ее щенков, потому что она нагуляла их от соседского терьера.

Арданос устремил на нее немигающий взгляд.

– Поверь, лучше тебе не знать. Даю тебе слово, что мальчик будет в безопасности: о нем хорошо позаботятся. Возможно, если ты станешь беспрекословно выполнять все, что тебе велят, мы позволим тебе иногда с ним видеться.

И как это она прежде не замечала, какая жестокая у Арданоса улыбка, какие длинные и острые зубы!

– Ты этого не сделаешь! – зарыдала Эйлан. – Я сама буду его растить! Не отнимай его у меня! Прошу тебя, умоляю…

Арданос сдвинул кустистые брови.

– А что, собственно, тебя вдруг так удивляет? – язвительно осведомился он, не повышая голоса. – Или ты рассчитывала, что тебе разрешат с ним нянькаться в Доме дев, на глазах у всех жриц? Будь же благоразумна!

– Отдай мне ребенка! – закричала Эйлан. – Ты его не получишь! – Она попыталась вырвать запеленутый сверточек из рук деда, малыш проснулся и громко заплакал.

– Дуреха, отпусти его!

У Эйлан подкосились ноги, но она вцепилась в колени деда.

– Прошу тебя, умоляю, дедушка, не отбирай его… – всхлипывала она. – Не отнимай у меня сына!

– Это мой долг – и я исполню его, – сурово отрезал Арданос, дернул коленом и рывком высвободил полы своей мантии. Эйлан рухнула на пол – и друид с орущим младенцем на руках исчез за порогом.

Остались только солнечные блики – такие же невинно смешливые, как детская улыбка.

– Вот, значит, какую месть ты задумал, чудовище! – Кейлин с грохотом захлопнула за собою дверь и ворвалась в комнату. Охваченная яростью жрица даже не отметила про себя, что в римском городе архидруид живет в доме с дверью. По римским меркам, домик был маленьким и непритязательным; прямые, оштукатуренные стены и острые углы на бриттский взгляд казались холодными и неуютными.

Арданос, позабыв про трапезу, вскинул глаза на нежданную гостью – и открыл от изумления рот. Всю дорогу от Вернеметона Кейлин обдумывала, что ему скажет, – и теперь слова полились неостановимым потоком.

– Ты, гнусный старый злодей! Перед смертью Лианнон взяла с меня обещание помогать тебе. Но я тебе не рабыня и не палач!

Друид попытался было что-то сказать, но возмущенная Кейлин не давала ему и слова вставить.

– Как ты можешь так обращаться с Эйлан – с ребенком твоей родной дочери? Говорю тебе, я отказываюсь в этом участвовать: отдай ей сына, или… – Кейлин перевела дыхание. – Или я напрямую воззову к народу, и пусть нас рассудит Великая Богиня!

– Ты не посмеешь… – начал было Арданос.

– А вот увидишь! – неумолимо отрезала Кейлин. – Я полагаю, она тебе зачем-то нужна, иначе ты не оставил бы ее в живых, – уже более сдержанно произнесла жрица. – Так вот, знай: если Эйлан не вернут ее ребенка, она умрет.

– Дурости этой девчонки я нимало не удивляюсь, но вот от тебя я такого не ожидал, – буркнул архидруид, когда Кейлин наконец-то остановилась перевести дух. – Хватит преувеличивать. Женщины от такой ерунды не мрут.

– Ах, не мрут? У Эйлан вновь открылось кровотечение. Ты едва не потерял ее, старик, и что бы тогда сталось со всеми твоими замыслами? Или ты всерьез надеешься, что Диэда станет беспрекословно выполнять все твои веления?

– Во имя Великой Богини, чего ты от меня хочешь, женщина?

– Не смей даже упоминать о Богине; я слишком много раз имела возможность убедиться, что ты о Ней знаешь еще меньше, чем ничего! – сердито оборвала его Кейлин. – До сих пор я помогала тебе только ради Лианнон, которая – одним богам ведомо почему! – любила тебя и верила в твои замыслы. Но меня запугать тебе не удастся, в отличие от Лианнон, и угрожать мне без толку! Мне ведь терять нечего. Я охотно пойду к жрецам – пусть они нас рассудят! Вступать в сговор с римлянами и препятствовать Прорицаниям – дело непохвальное; во всяком случае, друидам это очень не понравится… – Кейлин ехидно усмехнулась. – Им ведь твоих «высших целей» не понять!

– Но ради чего ты так стараешься? Эйлан ведь тебе не родня! – Арданос глядел на жрицу во все глаза, как будто и в самом деле не понимал, что на нее нашло.

Кейлин вздохнула. Она любила Лианнон как родную мать и все отчетливее сознавала, что Эйлан для нее все равно что сестра или дочь, которой у нее никогда не было – и не будет, теперь, когда ее лунные крови прекратились. Но, сама будучи бесплодной, она понимала страстное желание Эйлан не разлучаться с сыном – хотя в юности Кейлин, вероятно, рассуждала бы иначе.

– Тебе достаточно знать, что остановить меня не удастся. Предлагаю тебе, Арданос, поверить мне на слово: ты потеряешь куда больше, чем я. Или ты думаешь, что жрецы твоего ордена не зададутся вопросом, а почему вообще ребенка оставили в живых? Ты обладаешь властью над Эйлан, пока она понимает, что ты в любой момент можешь отобрать у нее дитя; а надо мною – хвала всем богам! – у тебя никакой власти нет.

Арданос призадумался. В груди у Кейлин затеплилась надежда, что ей удалось-таки убедить старика. Но жрица тотчас же осознала, что немного покривила душой, утверждая, что у архидруида нет над нею власти. Угрожая Эйлан, Арданос угрожал и ей.

– Верни ей сына, Арданос. – Голос Кейлин смягчился: за столько лет, проведенных с Лианнон, жрица научилась проявлять уступчивость. – Даже если ребенок останется при Эйлан, они оба по-прежнему будут в твоей власти. По-твоему, держать в кулаке жрицу-Предсказательницу – это пустяк?

– Пожалуй, я и впрямь несколько поторопился… – наконец согласился Арданос. – Но я девчонке не солгал. Если она вздумает выставлять напоказ своего сына в