Рыцарь из ниоткуда - Александр Александрович Бушков

— Поняла, — слегка отвернувшись, сказала Яна.

— И наконец… — сказал Сварог. — Если тебя так прихватило, стоило тебе сделать по тамошней земле каких-то пару шагов, что будет в дороге? А в замке?

— Да все я понимаю, — сказала Яна тусклым, грустным голосом. — И не прошусь. Просто… Просто никогда прежде мне не приходилось ждать мужа, когда он отправляется на смертельно опасное дело.

— Ну, знаешь! — фыркнул Сварог. — А Токеранг?

— Тогда у меня отчего-то была твердая подспудная уверенность, что все кончится благополучно.

— А сейчас такой уверенности нет?

— Я не говорю, что нет… Просто это оказалось так тягостно — ждать…

— Привыкай, — сказал Сварог серьезно. — Прекрасно знала, что не с мирным книжником связываешься. Что ж теперь делать… Ничего. Мы обязательно вернемся, займемся Той Стороной, и уж там-то тебе найдется столько интересных дел, там без тебя просто не обойтись. Ну, улыбнись!

Она добросовестно попыталась улыбнуться, но улыбка получилась вымученной и грустной. «Хорошо хоть, не плачет, — подумал Сварог, — все же не оранжерейный ребенок — каталаунская школа принца Элвара кое-чему научит…»

— Возьми с собой… ну хотя бы Золотого Филина, — сказала Яна. — Вдруг поможет.

Сварог подумал: если там что-то очень серьезное, и все золотое воинство не поможет, как наверняка не помогло бы с Кракеном. Однако кивнул:

— Возьму. Одного-то в заплечном мешке унесу…

…Остановившись в Мраморном коридоре, он мимоходом глянул на себя в зеркало, фыркнул и пошел дальше. На груди у него, на вычурной золотой цепи, висел овальный медальон: вокруг украшения, в которых сразу узнаются морские волны, на медальоне — восьмиконечная звезда синей эмали — четыре длинных луча, четыре покороче, в центре крупный сапфир, — и ее поддерживают, встав на задние лапы, два серебряных льва. Мара осчастливила, как и всех остальных из Странной Компании. Оказывается, только что учредила новый орден — Звезда Двух Островов. Пожалуй, стоило согласиться с ее объяснениями: что никакого выпендрежа здесь нет, а есть лишь мягкое и ненавязчивое напоминание заинтересованным лицам — остров Дике останется сегурским на веки вечные. Он лишь рассмеялся тогда:

— А если возьмешь Стагар, что вполне реально? Звезду Трех Островов учредишь?

Мара с самым серьезным видом ответила:

— А почему бы и нет? Весьма символично будет…

Сварог вошел. Странная Компания в полном составе, все в тех же мундирах гвардейской гран-алы с одноименным названием сидела в рыцарском зале вокруг стола. Бутылок на столе имелась всего-то парочка, причем вина, а не келимаса или чего-то другого покрепче. Да и те едва начаты. Сварог им не приказывал соблюдать трезвость — они, вероятнее всего, и сами прекрасно поняли, что к чему. Поняли, почему Сварог задержал их в замке, а сам исчез куда-то, ничего не объяснив… Судя по пытливым, внимательным взглядам, прекрасно поняли, черти…

Он уселся на свое старое место. Сказал спокойно:

— Такие дела, господа гвардейцы… Снова подвернулось серьезное и опасное дело, откуда мы все можем не вернуться…

Наученный опытом, он на сей раз не стал выспрашивать, все ли согласны, — помнил, как жестоко их оскорбил такими речами совсем недавно, перед Токерангом. Все было видно и по глазам, ставшим прежними, хищно-азартными, и шестеро знакомо подобрались, как звери перед прыжком. Только Шедарис громко проворчал:

— Да ладно… Попривык я что-то возвращаться… Обойдется.

Сварог поневоле припомнил строчку из песни, которую любил петь под гитару еще в курсантские годы: «Гвозди бы делать из этих людей…» Кому-то это, может, и покажется слишком высокопарным, но что поделать, коли так оно и есть. Гвозди бы делать из этих людей…

— Итак, детали и подробности… — сказал он уже насквозь деловито, как было не раз. — Один монашек…

Глава XI

ЧЕТЫРЕ ЧЕТВЕРТИ ПУТИ

Они один за другим проходили мимо Сварога с совершенно невозмутимыми лицами, давно знакомой упругой походкой хищников, готовые ко всему на свете. Выстраивались в шеренгу меж серых тополей. Последним, бесшумно ступая, чуть ощетинив затылок, бдительно нюхая воздух, вышел Акбар. Сварог досадливо поморщился — но что он мог сделать? Прежде такого не случалось, но теперь пес буквально прилип к нему, всем видом давая понять, что на сей раз без него не обойдется и он пойдет со всеми. Уговорам он не поддавался, а запирать его было бессмысленно — проникнет через любую дверь. Сварог так и не взял в толк, что это может означать: за гармами не числилось способности к предчувствиям, что хорошим, что дурным. Но вот втемяшилось ему в башку тоже отправиться в поход, и точка.

С одной стороны, такой пес непременно привлечет к ним лишнее внимание. А вот с другой… Здесь все-таки Заводь. Появление семерки несомненных чужаков, одетых и вооруженных так, как здесь и не видывали, само по себе привлечет внимание любого, у кого есть глаза и хоть бы одна извилина в голове.

Оглядев всех и чуточку подумав, Акбар уселся на правом фланге — он и сидя был гораздо выше рослого Шедариса, которому при всех построениях выпадала роль правофлангового. «Самомнение, однако, — подумал Сварог, — покрутив головой. Ну, да откуда гарму разбираться в воинских построениях…»

Он вернулся в «стакан», встал лицом к лицу с Яной. Глаза у нее были грустные и сухие. Она прилежно отрапортовала:

— Инструкции помню: держать дверь открытой, перекрыв ее «стеной». Если появятся местные, напугаю их миражами так, что только пятки засверкают. Или, смотря по обстоятельствам, выпущу на них Летучие Рожи.

— Отлично, — сказал Сварог. — По всем расчетам, туда мы доберемся завтра, еще до обеда. Сколько времени отнимет работа, не знаю. Но возвратимся, не исключено, гораздо быстрее: есть у меня подозрение насчет этих корабликов, что они все-таки летучие. Иного объяснения, почему они там, и не подберешь. Через восемь часов тебя сменит Элкон, потом Родрик…

— Нет, — сказала Яна. — Сама дождусь. Великое дело — дня три без сна. На что у нас «синий эликсир»?

Сварог слегка пожал плечами: ну, в конце концов, ничего страшного не произойдет, если суток трое просидит на «синем эликсире». По собственному опыту знал: после него будешь без просыпу дрыхнуть пару суток, и только…

— Я тебя не буду целовать на прощанье, — сказала Яна. — В Каталауне это считается дурной приметой…

— Я помню, — сказал Сварог. — И правильно, что не будешь. Ты меня и перед Токерангом не целовала — и все обошлось в лучшем виде… Может, все же улыбнешься напоследок?

Она добросовестно попыталась улыбнуться.