Ноктис 1: Луны и Творцы - Кирилл Грошков

без толку. Покалывать стало по всему телу.

— Можешь не пытаться, Над. Это «Облака». Я проверяла их на Раайане. Он не смог и ниточки сотворить перед тем, как начал дрыхнуть. Прекрасное средство.

Надин сделала несколько шагов и поняла, что ноги немеют. Ещё шаг и она опёрлась о книжную полку.

Мысли путались, а мышцы сами по себе то напрягались, то наоборот расслаблялись. В теле чувствовалась невероятная лёгкость и поминутно приходил экстаз, волнами, как головная боль.

— Тварь… — выговорила она еле шевеля языком. На лбу выступил пот, а причёска всегда опрятная и величественная, рассыпалась прядями прямо на лицо.

— Что ты, Надин. — лёгкий издевательский смешок. — Я всего лишь человек, что знает своё место в механизме, в отличии от тебя.

— Где… антидот…? — прошипела она с безумным видом. Левая рука повисла плетью вниз.

— Анти… что? Я не расслышала. Ты очень тихо говоришь.

— Анти… дот. Дай… его… — Надин вцепилась ломающимися ногтями в полку. Ноги подкашивались. Ещё немного и она упадёт.

— А! Антидот. Я поняла. — Мерсейл наигранно сокрушённо покачала головой. — Надин, к сожалению, от чистого концентрированного 100 % Розового Порошка, основы «Облаков», нет никаких средств детоксикации.

— Что…?

Полка рухнула под весом женщины и кординатор упала на пол, ударившись головой. Перед глазами забегали искорки.

— Знаешь Над, а ведь мои слова про «место» в механизме — чистая правда. Это моё личное наблюдение, если тебе так будет легче.

Надин заметила, как обувь на широких каблуках стала приближаться к ней. По телу прошлись судороги, и женщина затряслась, дрожа. Зубы прокусили язык и с губ стали капать капельки крови.

— Не стоило обсуждать свои планы насчёт меня со слугами. Особенно с Нориком. — она присела рядом на корточки, не заботясь о задравшемся выше колен подоле платья. — Они имеют свойство болтать с теми, кто их не убивает и не калечит, а ещё и раздаёт очередные бесплатные дозы эфирной пасты.

— Кобелица… — вымолвила Надин из последних сил.

— Что ж, не самые лучшие у тебя последние слова.

Мерсейл встала.

Глаза Надин рефлекторно последовали за искусно вышитым подолом платья девушки, а потом кординатор перевернулась на спину, хрипя, и не в силах сделать вдох.

— Ох, началась анафилаксия. Очень хорошо.

Нога Мерсейл вместе с каблуком легла на шею кординатора, сдавливая и пригвождая к полу.

Это было последнее, что ощутила Надин перед тем, как её разум окончательно угас во вспышках боли и радужного экстаза.

* * *

«Это тебе за то, что ударила меня на балу, проклятая тварь!»

Мерсейл держала каблук на горле Надин какое-то время и по мере возможного постаралась остановить поток эмоций.

«Это не должно выглядеть, как прямое убийство.»

Девушка убрала ногу и присела на колено, попытавшись нащупать на шее Надин пульс двумя пальцами. Оный отсутствовал.

— Ну, вот и всё. — Мерсейл хмыкнула. — Неплохо для эфироманки, не так ли? Чисто и даже почти не осталось следов.

Девушка встала с колена и спокойно уселась в сиденье напротив такого же, но с регалией, в которой хранилась душа её отца.

— Что же делать с тобой, Па? — Мерсейл откинулась на спинку сиденья, вспоминая все те издевательства, все те лишения, что она пережила благодаря своему «папе».

«Всё очевидно, отец. Всё было очевидно с самого начала. Я уже ступила на эту дорогу, значит нельзя с неё сворачивать.»

Она встала с сиденья и взяла «Призму» в руки.

«Дочь! Наконец-то! Ты спасёшь меня! Эта проклятая ведьма околдовала твоего отца, поганая дрянь. Я так рад, что ты оказалась рядом. Если бы не ты, то Гранд План рухнул окончательно! А теперь, найди верного мне творца и пусть он перенесёт меня в моё тело. Ведьма успела залатать в нём все дыры. Время ещё есть и…» — Астерзаль принялся лебезить и извиваться, словно червь, которого рубят лопатой.

— Отец, я пришла сюда не спасать тебя.

«Ах, ты проклятая…»

— Послушай наконец меня, мужчина, что зовётся моим отцом! — Мерсейл повысила голос, заглушая им ругательства в своей голове. — Я думала, что скажу тебе, готовилась к этому дню, считала часы. Однако лишь сейчас я поняла, что совершенно не нуждаюсь в тебе. Я полноценна. Ты мне не нужен.

«Нет, стой, девочка моя! Ты всё не так поняла. Я могу всё объяснить. Я лишь хотел, чтобы ты стала лучше, закалилась, как меч в кузнице…» — его голос стал жалобным и больным.

— Вновь игра, отец. Игра и игра. Одна большая Арад та Сэ. — она с искренней горестью вздохнула. — Я думала, что что-то изменится, когда ты… Впрочем, это не имеет смысла.

Мерсейл протянула руки вперёд.

«НЕЕЕЕЕТ!!!» — завопил Астерзаль, когда «Призма» упала.

Мерсейл закрыла глаза.

Звук разбитого стекла.

Крик, что медленно и тягуче исчез из головы девушки.

Мерсейл наступила на разбитые куски многогранника туфлёй и с блаженной улыбкой на устах принялась давить осколки.

С её сердца, будто бы упал груз и девушка чувствовала себя свободной, как никогда.

* * *

Мерсейл размашистым движением рук открыла двери Тронного Зала. Тот был пуст. Слуги немного прибрали его, но кучи битого камня и трещины повсюду всё также декорировали огромное помещение, ровно, как и огромная дыра в потолке, а также разбитое витражное окно.

Девушка вытянула вперёд руку, ладонью вверх, ловя снежинки, что уже припорошили пол помещения.

— Я новая Местоблюститель.

Она рассмеялась своим словам, как какой-то дурацкой шутке, что часто повторяют и желают увидеть реакцию слушателей, которым всё уже приелось.

Девушка подошла к трону Местоблюстителя. Он был весь в пыли, но слуги поставили его на прежнее место. Огромный же хрустальный трон истинного Императора был разбит и восстановлению не подлежал.

В правой руке девушки была корона её отца.

Она посмотрела на неё.

— Ничего лишнего. Лишь то, что нужно.

Мерсейл надела её на свою голову, а потом уселась на трон, перекинув обе ноги через подлокотник и развалившись в нём, как на подушках.

Её улыбка и блеск очков были ритмом сегодняшнего и ритмом завтрашнего дня. А может даже и прошлого.

Шпильград же за окнами оживал от ужасной бойни недельной давности. По улицам, как по артериям передвигались фургоны с эфиром и каждый мог получить свой свёрток с пастой. И любой знал, кто помогает городу, ведь к каждому свёртку прилагалась личная печать нового Местоблюстителя.

Мерсейл закрыла глаза.

— Власть — это прекрасно. Остаётся лишь не забывать подкармливать Раайана дурманом и всё будет хорошо.

Она вздохнула.

— Разве не этого хотел народ? — она усмехнулась. — Счастья. Я дала его им.

Она повела рукой, подзывая, когда в дверях появился слуга