Другое Существо - Андрей Арсланович Мансуров

что особенно «приятно» — так это то, что его заказ даже не потребует каких-либо трат из его кармана: «всё это входит в базовый пакет бесплатных услуг, предоставляемых нашей Корпорацией нашим лучшим специалистам!»

Лицемеры чёртовы.

Набрать на миниатюрной выносной клавиатуре виртуальные кнопочки нетрудно.

Сегодня он тоже решил своим традициям не изменять. Может, кого-то из коллег и интересуют особи своего же пола, но он — консерватор. Традиционалист. Поэтому в графе «пол» он набрал «женщина». В графе «возраст» — двадцать пять лет. Так, теперь вес — пятьдесят. Фигура. Вот: с соотношением восемьдесят девять — пятьдесят — девяносто два. Да, он любил женщин с тонкой, «осиной», талией, и крутыми бёдрами. Невысоких — метр шестьдесят один. Грудь должна помещаться в ладонь, а не пучиться вокруг неё безобразными валиками. Стало быть — второй размер.

Теперь — сознание. Нечего тут мудрить: полное подчинение, словарный запас — основной, характер — мягкий, уступчивый. Он знал, конечно — звукоизолировать личные каюты учёных наверное, никогда не удастся! — что коллега, живущий справа, профессор Лайон Саммерс, предпочитает молоденьких, буквально девочек, и обременён, если можно так выразиться, садистскими замашками. Недаром из-за стены раз в неделю доносятся крики боли, и звук от ударов хлыста. Однако в последний раз кричал явно сам профессор.

Сорокапятилетний мужчина, стало быть, пресытился режимом «подчинения» предметов для релаксации, или просто устал срывать на беспомощных и безответных биокуклах своё раздражение и бессилие что-то изменить, и теперь ему подай дам с «доминированием над партнёром»!..

Сам Сэвидж ещё не настолько наскучил покорными и послушными девами в самом, так сказать, «соку», чтоб предаваться мазохистским вывертам, и позволять им «доминировать» над собой. И срывать раздражение на безропотных и безмозглых биосамках всё ещё считал непорядочным.

Стыдно. Даже перед самим собой.

Впрочем, молодыми и здоровыми самцами, каковых предпочитает другой его сосед, доктор Питер Гузик, Сэвидж тоже обзаводиться не собирался — пока что он всё-таки предпочитал «релаксировать» с особями женского пола. И — быть «сверху».

Поэтому решительно плюнул в выехавший приёмник почему-то вязкой слюной, и не без облегчения проследил, как тот въехал обратно в своё гнездо, а на приёмной панели жёлтая лампочка светодиода сменилась зелёной: загружен, стало быть, его заказ.

Можно идти ужинать. К моменту отхода ко сну описанная в Заказе дама на основе его генома окажется в его комнате.

За его столиком сегодня одиноко возвышался лишь доктор Эрик Лессер: уж его-то нескладную почти двухметровую фигуру очень трудно было перепутать с чьей-нибудь ещё. Доктор задумчиво пережёвывал котлету, как всегда несколько отстранённо глядя куда-то в угол столовой — огромной комнаты с оклеенными свежими плакатами с праздничными пожеланиями, стенами. Сэвидж пробормотал, садясь на своё место:

— Приятного аппетита, доктор.

Сэвиджу немного полегчало от того, что нигде не видно объекта его «некоммуникабельности» — доктора Кроуэлла. Похоже, обиженный «в лучших чувствах» доктор перешёл в другую временную смену.

На своё пожелание Элайджа услышал не менее традиционный ответ:

— И вам того же, доктор.

Сэвидж ткнул пальцем в голографический экранчик, особо не заморачиваясь — его вполне устраивало стандартное меню номер два: «украинский» борщ на первое, мясной стейк с тушёными овощами на второе, салат из свежей капусты с морковью и варёным зелёным горошком, под майонезом. И компот из сухофруктов.

К тому времени, как он постелил себе на колени салфетку со спинки стула, и придвинулся к столу, робот-официант уже привёз поднос с несколькими тарелками. Над «вторым» клубился ароматный пар. Борщ же Сэвидж любил негорячий, о чём автоповар отлично помнил: температура кушанья никогда не превышала пятидесяти градусов. Но и ниже сорока никогда не была.

Робот, оставив тарелки на столе, бесшумно удалился на своих мягких пневматиках, Сэвидж, вздохнув, и тщательно размешав стоящий почти столбиком в центре тарелки «монумент» из густой сметаны, принялся за борщ. К тому времени, как он прикончил и стейк, доктор Лессер уже допил компот — он тоже предпочитал его всяческим экзотическим напиткам и муссам. Но уходить коллега почему-то не спешил.

Сэвидж уже догадался по некоторым признакам: доктор хочет его о чём-то спросить. Собственно, почему бы и нет, если речь пойдёт не о чём-то личном.

— Доктор Сэвидж. Позвольте задать вам вопрос.

— Да, доктор. Я вас внимательно слушаю.

— Вам в последние дни не приходилось проверять… э-э… Ромэна?

Сэвидж, собственно, так и предполагал, что вопрос будет как-то связан с одной из недавних разработок лаборатории Лессера. Ромэном.

— Приходилось, доктор. Не далее, как сегодня.

— Ну и… Как он?

— Прекрасно, если мне будет позволено так выразиться. Ваш питомец укладывает на песок уже восьмого претендента. Своего рода рекорд. Так долго у нас ещё никто не «работал».

— Но ведь вы… Простите, что спрашиваю — действуете по стандартной Программе?

— Совершенно верно, доктор. Стравливаем с ним, — Сэвидж не мог не отметить, как лицо доктора исказила чуть заметная гримаса, когда он намеренно употребил это грубое слово, — всё более тяжёлых и всё лучше вооружённых гладиаторов. Последний весил уже почти в полтора раза больше ромэна, и был на голову выше. И всё равно потерпел поражение.

— Как думаете, доктор, с чем связано столь… Э-э… Успешное выживание? Ромэн… учится?

— И это тоже. То, что он от битвы к битве учится — без сомнения. И совершенствует навыки и приёмы, и развивает, так сказать, «стратегическое мышление». Ему, разумеется, помогает и то, что ваша лаборатория наградила его и отличными пропорциональными конечностями: в меру длинными, в меру сильными. А также ромэн обладает отличной выносливостью. И высокой проходимостью на сыпучих покрытиях — то есть, для него хорошо, что его ступня широкая. Но вы ведь планировали, что он сможет и плавать?

— Да. — Лессер кивнул. Но по сосредоточенно нахмуренным бровям Сэвидж видел, что доктор ждёт продолжения.

Интересно.

Что же конкретно он хочет узнать?

— Конструкция несомненно удачная. И носитель мнемоматрицы подобран верно — с учётом антропо — пардон! — био-метрии. Способность к самообучению — выше всяких похвал. Навыки рукопашной — превосходны. За все восемь схваток лишь дважды ромэн получал серьёзные повреждения. Несмертельные. Мы нашли возможным подлатать его. Так что теперь у нас есть опытный и закалённый боец. Осталось только…

— Да-да?

— Выпустить против него совсем уж гиганта. Но такое наши работодатели вряд ли поприветствуют. Потому что такой бой покажется гротескно ненатуральным. Недостоверным. Ведь согласно Инструкции бойцы должны иметь примерно равный размер и вес — иначе такой поединок не смотрится. Или смотрится фальшиво. Да и применять гладиаторы должны против наших питомцев лишь самое простое оружие — без всяких этих новомодных лазерных пушек, квакеров,