Благословенны ночи Нергала - Влада Ольховская

скользящий среди крон деревьев вместе с сейкау. Глашатай Движения, возглавляющий табун быстроногих тринов, способных обеспечить срочное отступление, если понадобится. Глашатай Погребения, повелитель унгахов, бесшумно пробиравшихся через кусты и травы. Лорена слышала, как верховная жрица призывала еще и Нисабу – Глашатая Молчания. Но хозяйка джесинов куда-то исчезла, никого не предупреждая, и ехать пришлось без нее. Впрочем, и трех Глашатаев было более чем достаточно для защиты правительницы. Вместе со своими чудовищами они были сравнимы с армией.

Когда они добрались до назначенного места, Лорена обнаружила, что и Обретенные горы представляет все высшее руководство колонии. Здесь были братья Стеури – оба, даже Отмар, которому тяжело было путешествовать. Прибыл и Генерал, лично возглавивший отряд военных.

А еще хватило наглости заявиться Алессио Стуберу. Ублюдку, который предал ее, бросил умирать! Одного его вида оказалось почти достаточно для того, чтобы Лорена, позабыв обо всем на свете, рванулась вперед и попыталась выцарапать ему глаза. Почти. Но все же нет. Во-первых, Алессио вряд ли явился добровольно – он замер на месте, смертельно бледный, и его заметно трясло. Скорее всего, Генерал велел ему ехать, и он не нашел причин отказаться. Во-вторых, Лорена за время плена сама стала другой: менее импульсивной, более сдержанной. Она не собиралась прощать Алессио за то, что он сделал, но и срывать из-за этого подонка уникальные переговоры тоже не хотела.

Она до сих пор до конца не понимала, как колонии пошли на такое. Должно быть, ключевую роль сыграли чужаки, теперь стоящие в стороне ото всех лидеров. Люди с небес… Лорена узнала их по форме – точно такой же, как у других, погибших. Она не ожидала, что после того чудовищного преступления кто-то явится и даст им второй шанс.

Но люди с небес, очевидно, мыслили иначе. Они прислали новую команду, которая пошла другим путем. Пятеро воинов наконец сумели организовать встречу, которой, по-хорошему, следовало состояться много лет назад.

Казалось бы: одно чудо должно повлечь за собой другие. Лидеры поймут, что ошибались, война наконец закончится, сменившись эпохой совсем других отношений, и тогда… Лорена не успела даже придумать, каким будет то волшебное будущее. Как только переговоры начались, стало ясно, что они не закончатся дружескими объятиями за пять минут.

Вроде как все хотели мира – но каждый на своих условиях. Иван Стеури указывал, что им нужны земли для сельского хозяйства. Жрица напоминала, что земли исторически принадлежат культу, и неплохо было бы кое-кому признать могущество Брерис, пока не стало слишком поздно для его души. Она обвиняла колонию в том, что они регулярно воровали у жителей джунглей еду. Отмар настаивал, что у них не осталось выбора, им это было нужно для выживания, а значит, они имели такое право.

Все могло превратиться в обычный обмен старыми обидами, если бы не вмешались чужаки. Лорена была уверена, что главный у них мужчина средних лет, но заговорила почему-то совсем юная девушка с длинными светлыми волосами.

– Достаточно, – властно произнесла она. – Вы так долго не проживете – и вы это знаете. Очевидно, что даже при предоставлении земель полноценное сельское хозяйство жители Обретенных гор не разовьют.

– Почему это? – возмутился Иван.

– Потому что у вас ни техники, ни саженцев, ни обученных людей. У вашего взрослого населения в большинстве своем есть сложные профессии, которые никто не бросит ради возделывания грядок.

– Мы можем научиться…

– На это уйдут месяцы, если не годы, – возразила девушка. – Все это время вам нужно будет что-то есть. Вы неизбежно начнете подворовывать у культа Брерис – и нарушите перемирие. Поступая, как обычно, вы не получите новый результат. Чтобы у вас получилось нормальное сосуществование, необходимо наладить торговлю.

– Что могут дать нам эти бездушные создания? – презрительно поморщилась Амарсин.

– Лекарства, – спокойно ответила девушка. – Оборудование. Металл. Это будет долгий список. Вы можете дать им продукты, травы и даже обученных животных. Ваш образ жизни предполагает огромные возможности для обмена товаром.

– Справедливо, – согласился Иван. – Мы действительно не раз опускались до воровства. Да, у нас не было выбора. Но если выбор будет, мы с готовностью это прекратим. Я думаю, торговля должна быть налажена немедленно.

Верховная жрица тоже заинтересовалась, Лорена видела это. Амарсин больше не насмехалась, она задумалась, она готова была уступить… А потом к ней наклонился один из жрецов, прошептал ей что-то на ухо, и она снова нахмурилась.

– Нет, подождите! И что, мы все забудем и простим? Все, что уже произошло, все отнятые жизни? Если мы отречемся от своего праведного гнева за убитых, на нас обрушится кара великой Брерис!

– Не может обрушиться то, чего нет! – вспылил Отмар Стеури.

– Как ты смеешь оскорблять всемогущую матерь, вор!

– Скольких еще воображаемых друзей я обязан чтить?!

– Хватит! – вновь вмешалась девушка из чужаков. Лорена не представляла, как у нее, такой хрупкой и юной, получается говорить так уверенно, но результат был очевиден: игнорировать ее никто не смел. – Все вы прошли через ужасы войны. Все сталкивались с разрушениями, теряли близких и восстанавливали утраченное. Это невозможно отменить. Чтобы двинуться дальше, признайте, что потери равноценны.

– Но ведь они не равноценны, – настаивала Амарсин. – Солдат идет на поле боя с готовностью умереть, это еще можно принять. Однако они убивали наших детей – прямо на полях, многих, десятками! Юные жизни, только-только подаренные Брерис этому миру, сгорали раньше срока!

– Это нельзя назвать тенденцией, – указал Генерал. – Таких случаев действительно было несколько, я признаю. Но мы не хотели убивать именно детей, мы не сразу поняли, что вы легко посылаете детей на работу, предназначенную для взрослых.

– Но не на смерть же!

– Нет, не на смерть. Дети гибли только в тех атаках, на которые мы посылали роботов. Машины не воспринимают возраст человека, они уничтожают всех, кто пытается помешать им выполнить миссию. И если это были дети, они убивали детей. Мне очень жаль, что так получилось. За это я приношу свои извинения от лица всей колонии Обретенных гор.

– Извинения ничего не возвращают и не исправляют!

– Если бы в моей власти было воскресить мертвых, я бы сделал это. Но что еще я могу отдать?

– Жизнь! – упрямо заявила Амарсин. – Весь мой народ видел смерти тех детей! Если я просто прощу, будто ничего и не было, Брерис отвернется от меня. Кровь искупается кровью, так искупите же вину!

Теперь заволновались обе группы. Дикари явно одобряли решение своей госпожи, и вряд ли их так уж волновали безымянные дети, которых с малых лет бросили на тяжелую работу. Скорее, тут было дело принципа: наказать горных воров, заставить их принести жертву Брерис.

Жители Обретенных гор, в свою очередь, гневались. Они все громче говорили о том, что с дикарями бесполезно договариваться, разум в них давно мертв, любое