Эвис: Повелитель Ненастья - Василий Горъ

То, что близняшки устроятся рядом с Фиддином и Диттом, было предсказуемо. Что Тиммел обаяет Ниллима настолько, что тот захочет оказаться рядом с ним — более-менее. А то, что рядом с Конгером сядет не Ирлана, а Софа — нет. Но никакого недовольства в эмоциях ар Койрен-младшей, устроившейся возле Альки, я не чувствовал, поэтому поднял кубок с ягодным взваром и, как и положено хозяину дома, сказал небольшую приветственную речь. Потом слово взял Лайвенский Пес, как самый старший из гостей — мужчин, за ним — Наставник и ар Койрен, и на этом официальная часть закончилась: наши горничные внесли горячее, и мы принялись за еду.

После сладкого Майра пригласила нас перебираться поближе к винарре. А когда мы расселись по креслам и диванам, компанию начали веселить сначала Ивица, Найта и моя старшая супруга, а потом и примкнувшие к ним Ниома с Софой.

Голос дочки дяди Витта мне понравился — он был не очень сильным, но высоким и чистым, а жена Наставника больше шептала, чем пела. Но фальшивить не фальшивила. И улыбалась так, что тянуло улыбнуться в ответ. Потом Найта заиграла что-то незнакомое, Ивица поддержала, и к ним вышла Алька. Сначала замерла, как изваяние, а через несколько мгновений взорвалась в шквале ломаных и до невозможности странных движений. С точки зрения привычного с детства мировосприятия это было непонятно что. А для меня и моих женщин, уже видевших ролики, демонстрирующие искусство Ушедших — танец. Вернее, выраженный в движении рассказ о жизни куклы.

Рассказ получился на редкость интересным и образным: будучи новой и красивой, кукла радовала хозяйку не только одним фактом своего существования, но и любым движением рук и ног. Поэтому сопровождала ее с утра и до позднего времени, а ночь проводила в постели. Чуть позже, слегка пообтрепавшись и надоев, уступила место другой игрушке и отправилась кочевать по рукам детей слуг. Потом была безжалостно выброшена на улицу, переходила от одной хозяйки к другой, совершая путь из Верхнего города в самые трущобы Нижнего. И, в итоге, закончила свое существование под колесом проезжавшей по улице телеги.

За все время, пока Алька танцевала, она не произнесла ни одного слова. Но объяснений и не требовалось — мы видели и ощущали все, что она хотела показать. Причем настолько ярко, что когда «ее тело», придавленное тяжеленным ободом, вдруг хрустнуло и сломалось, чуть не рванули поднимать. А в глазах у Софы и Ирланы заблестели слезы.

Мелкой рукоплескали стоя. А она, приседая в реверансе и сияющими глазами оглядывая гостей, окатывала меня волнами благодарности, счастья и любви…

…Кольца через полтора после ее выступления я проводил гостей к выходу, договорился встретиться на балу, дождался, пока они рассядутся по каретам, а кареты выедут со двора, после чего приказал Конгеру собрать всех парней в обеденном зале и отправил туда же свою семью. Когда в комнату вбежали чуть задержавшиеся Раздан с Давелом, я жестом показал, чтобы они закрыли за собой дверь, а затем негромко заговорил:

— Есть две новости, и обе радуют как-то не очень. Первая — на бал к Шеллам приедет арр Ассаш, посол Хейзерра в Маллоре. Приедет не один, а в сопровождении полной боевой звезды. А такое проявление храбрости выглядит странновато, ведь с тех пор, как мы высмеяли его камзол, он от нас прятался. Новость вторая: вероятнее всего, еще одна боевая звезда сегодня ночью наведается к нам в гости. И явно не с подарками…

— Задача, которую ей поставили — показательно вырезать всех, кто найдется в доме, а потом встретить тех из твоих спутниц, которые каким-то чудом вернутся с бала! — сообщила Амси в личном канале. — Кстати, визит второй пятерки состоится только в том случае, если ты уедешь из дому. Нет — перенесется на другой такой же удобный день.

— По уверениям осведомителей, работающих в посольстве, второй звезде поставили задачу убить всех, кто найдется в доме, а затем встретить тех, кто умудрится вернуться с бала… — повторил я для личной боевой пятерки и десятка вассалов. — Если я не поеду на бал сегодня вечером, то такую же встречу устроят завтра или послезавтра. Поэтому сделаем так. Со мной отправятся Майра, Вэйлиотта, Сангор и Кэйлор. Остальные, соответственно, должны встретить незваных гостей тут. Далее, за себя я оставляю Найту: любые ее приказания, какими бы глупыми они ни казались на первый взгляд, должны выполняться, не задумываясь! Ясно⁈

Парни прижали кулаки к груди.

— Среди вас… — я оглядел строй вассалов, — … старшим по-прежнему считается Конгер. То есть, до тех пор, пока Найта не вмешивается в бой, командует он, а вы действуете в соответствии с теми инструкциями, которые вбивали в ноги все это время. Повторю еще раз — в точном соответствии с инструкциями. То есть, заботиться о моих женщинах НЕ НАДО: они знают, что делать, и в опеке не нуждаются!

Воины снова подтвердили, что им все понятно.

— И последнее: пленные мне не нужны. Поэтому болты экономить не обязательно…

…После того, как я отпустил парней готовиться к «веселой» ночке, а мы поднялись в мою спальню и завалились на кровать, мелкая забралась ко мне под руку и тихо спросила:

— Я не оспариваю твоих распоряжений, просто хочу понять, почему ты берешь с собой именно Майру с Вэйлькой?

— С тем, что и там, и тут нужен кто-то с Даром, согласна?

Кивнула вся боевая звезда.

— Дом подготовлен к встрече незваных гостей очень неплохо. А что будет на балу — неизвестно. Поэтому ту Дарующую, которая слабее, я оставляю здесь. Логично?

— Ага.

— Если там придется драться даже моим спутницам, то хотелось бы, чтобы хорошее владение клинком демонстрировали только инеевые кобылицы. А из таковых свободной осталась только Майра. Опять же, отпускать с миром тех, кто придет к нам в гости, мы, вроде как, не собираемся. Поэтому если тут возникнет ситуация, в которой вам придется вступить в бой, вы удивите только наших парней. А они связаны Клятвой Мертвого Слова.

— Ну да, логично и это… — вздохнула мелкая.

— Аль, как говорил мой отец, бой — это не праздник, а очень неприятная и тягостная необходимость. Лучший бой тот, который ты выигрываешь, не обнажая меча! Поэтому, пожалуйста, не лезь в схватку без самой крайней нужды, ладно? А если вступить все-таки придется, то атаковать я разрешаю только после «стужи», и никак иначе!

—