Княжич варяжский (СИ) - Александр Владимирович Мазин

звеном выступили Машег с Сергеем в случае с хузарами и Сергей с Машегом — по отношению к Олегу и его воеводам. Опять-таки ущерб от агрессивных хоревой терпели обе стороны: контроль за суперволоком числился за хузарами, а большая часть торговых гостей, ограбленных или запертых у волока, либо относилась Киеву и его союзникам, либо торговала с русами.

О разделении шкуры пока еще не убитого печенежского мишки договорились заранее: треть — хузарам, две трети русам. Зато хузары будут выбирать первыми и им отойдет мыто со скопившихся у волока судов. Волок-то их… был.

Пока командование договаривалось, войска занимали позиции. Русы — с севера, хузары — с юга. Рёреху с Машегом досталась вспомогательная роль: пресечь бегство копченых в степь. Ту же задачу великий князь поставил и старому знакомцу Сергея, боярину-воеводе Егри, в распоряжении которого имелось две сотни пешцев.

К делу Егри отнесся ответственно. На предполагаемом пути отступления его дружинники при участии варягов разместили десятки ловушек: ям, вбитых в землю кольев, нарубленных веток. Трава тут была невысока, однако прикрыть «гостинцы» — хватило.

Чтобы приближение войск осталось незамеченным, печенегов отвлекли. Показали часть киевского войска: сотни три конных. Те наскочили на печенежские дозоры, погнались было, но при виде основного войска поспешно ретировались. Однако не совсем. Болтались на периферии, попугивали, держа в напряжении. Наконец, хоревой это достало, и на второй день более тысячи степняков как следует шуганули киевских. Те в бой не вступили. Ушли в степь. Хоревой преследовали недолго. Не стали коней утомлять попусту.

Так прошло два дня. А утром третьего, аккурат с первым светом еще не показавшегося солнышка, совместная операция началась.

Воспользовавшись правом вождя, Сергей решил лично глянуть на начало атаки. Оставил позиции и вместе с Машегом (куда без него?) выехал на холмик, с которого открывался подходящий обзор.

Хузары начали первыми. Подвести скрытно две тысячи конных — та еще задача. Но справились. Еще затемно зашли с подветренной стороны, перебив пастухов, обогнули табуны со стороны берега и уже в легких рассветных сумерках начали веселье.

Сотни луков в секунды снесли печенежские дозоры, и выскочившая на подходящую дистанцию легкая конница понеслась вкруг только-только просыпающегося лагеря, пронзительно вопя и сыпля стрелами.

Так себе «доброе утро». В лагере мгновенно началась суматоха. Большая часть копченых спала прямо на земле, у погасших костров. Идеальная цель для хузарских стрел.

Впрочем, хоревой тоже были не новички в степной охоте. Те, кому сразу не прилетело, тут же похватались за луки, а часть рванула в табунам, пасшимся с северной стороны.

Об имуществе и награбленном не заботились. Не до того. Тем более печенеги опознали нападавших, а хузары еще не успели растерять репутацию лучших воинов в степи. Так что копченые больше думали о бегстве, чем о драке.

Паники у хоревой, однако, не было. Дистанционная атака имеет не только плюсы, но и минусы.

В хузар тоже полетели стрелы…

И тогда в дело вступила тяжелая хузарская конница. Эти дистанции не держали, ворвались прямо в лагерь, цепляя на копья, рубя саблями, прорываясь через не особо плотное сопротивление к ханскому шатру.

Хан боя не принял. Сообразил, чем пахнет будущее, и дал деру. Но сбежал по-хански. То есть вместе с ближниками, коих было за сотню. Сначала — сотню. А к моменту, когда хан вырвался за пределы лагеря, вокруг него уже сформировалась группа поддержки почти в тысячу сабель. Многие, правда, охлюпкой. Оседлать коней не успели.

В принципе, сейчас он даже мог и отпор дать. Во всяком случае, попытаться. Не рискнул. Бросился наутек.

Прямо на засадный полк русов. Пехотный. В строю.

И тут хан допустил ошибку. Ему бы развернуться и пробиваться через легкую хузарскую конницу — шансы были. Тем более что сил у него прибавилось. Но лидер хоревой, как и все степняки пренебрежительно относившийся к пехоте, предпочел атаковать. Решил, надо полагать, что, увидав грозную атаку кавалерии, пешие напрудят в штанишки и кинутся наутек.

Однако русы, пусть и растянувшиеся в приличной длины шеренгу, несущихся галопом печенегов почему-то не испугались, рой стрел умело приняли на щиты, а когда всадники оказались совсем рядом, тотчас ощетинились копьями.

Собственно, все. Лошадь — животное умное. На копья ни за что не полезет. Схлопнулась атака.

И теперь уже конница киевского князя вступила дело. Луки ведь не только у степняков имеются, а с расстояния в сорок метров даже дружинный детский не промахнется.

И посыпались с коней копченые, которым ответить было уже нечем. Опустели колчаны.

Хан, однако, и тут не растерялся. Разворот на девяносто, и карьером в степь. Бойцов при нем, правда, осталось не более пары сотен. Но тоже сила изрядная, поскольку — лучшие.

— К нашим, — скомандовал Сергей, увидев последний маневр хоревой.

И галопом с холма.

Машег — за ним. Обогнал было, но Мар не позволил. Прибавил. Успели вовремя. Сергей спешился, крикнул:

— К нам скачут, готовьсь! — И Мару: — Ложись, мой хороший.

Жеребец повиновался неохотно. Возбудился. Действия желал: скакать, драться. Еле уговорил.

Печенеги летели птицами. Степь, она к такому располагает. Бескрайний простор, ровное травяное море…

Которое, как и просто море, может хранить в глубине неприятные сюрпризы.

У хана жеребец был самый проворный. Он первым и нарвался. Вскрикнул жалобно и нырнул головой в траву. Хан, отличный наездник, успел. И ноги от стремян освободить, и махнуть через холку, и даже приземлиться красиво, перекатом. Вот что значит: с двух лет в седле. Но если боги лишают кого-то удачи, то радикально. Скачущий конь даже в галопе на человека старается не наступить. Но не в такой замятне. Из скакавших за ханом половина потеряла скакунов. Вторая половина грудью встретила варяжские стрелы. И грудь эта у подавляющего большинства была защищана только рубахой. Оно, конечно, бывают зачарованные рубахи, которые даже от удара топора защищают, во всяком случае так сказители говорят. Но у печенегов подобных рубашечек не имелось. Там, куда первым и так ловко приземлился хан хоревой, в считаные мгновения образовалась дикая мешанина из раненых людей и коней. А те, кто сумел сдержать скакунов, растерялись. Вперед — некуда. Сзади — русы и хузары.

«А ведь это удача!» — подумал Сергей.

Такой враг — идеальная возможность опробовать своих в конной схватке!

Мар с радостным ржанием встал на ноги. И сотня дружинных коней немногим от него отстала. Сергей окликнул Машега и показал рукой: с той стороны веди!

И пошли варяги двумя крыльями, огибая побитых копченых и заходя с флангов к остальным, растерянным, не знающим, как дальше.

Так-то