Благословение небожителей. Том 5 - Мосян Тунсю

– Одолжит?! Ты же поглотил его целиком, как еду!

– С его увечьями, не похожий ни на человека, ни на демона, он был гоним всеми и всюду. В этом мире его ждали только страдания.

– Ваше высочество? – вдруг позвал Се Лянь.

На мгновение принцу показалось, что тот отзовётся. Однако демон не ответил, и тогда Се Лянь предпринял ещё одну попытку:

– Ты наследный принц Уюна?

С того момента, как Се Лянь провалился сюда, он задавался этим вопросом. Стоило произнести его вслух, и жаркий воздух Медной Печи будто заледенел.

Се Лянь понимал слова, вылетавшие из пастей крыс-падальщиков, потому что Цзюнь У, советник или Безликий Бай – один из этих троих – вложил ему в голову чужие воспоминания и чувства. Значит, кто-то из них был выходцем из Уюна. Владыка появился на свет после падения древнего государства, оставались Безликий Бай и советник.

Почему гора отвергла Хуа Чэна? Навряд ли причина в его ранге. Он сам говорил, что князь демонов может повторно войти в Печь, как небожитель может вновь выдержать Небесное бедствие. Однако Хуа Чэн исчез на полпути, и самое очевидное объяснение этому – Медная Печь подчиняется указам Безликого Бая!

Во тьме долгое время царила гробовая тишина, а затем Се Лянь уверенно повторил:

– Ты – наследный принц Уюна.

Безликий Бай наконец прервал молчание. Он подлетел к Се Ляню и замахнулся ладонью, подняв невероятной силы ветер, – теперь настала очередь принца уворачиваться. Он вскочил на ноги и спросил:

– Ваше высочество, позвольте спросить: почему вы не показываете никому своё истинное лицо?

– Ваше высочество, предупреждаю, не называйте меня так, – процедил демон сквозь зубы.

– Тебе можно, а мне нельзя? Раз не хочешь отвечать, остаётся лишь строить догадки. Либо я тебя знаю, либо, едва увидев лицо, догадаюсь, кто ты… Ну, либо ты столь уродлив, что самому противно смотреть! Например…

Послышался хруст, и руку Се Ляня пронзила острая боль – демон выкрутил её и прошипел:

– Ах, наследный принц! Стоило мне проявить к тебе каплю сердечности, и ты потерял всякий страх? – От его голоса кровь стыла в жилах. Похоже, демон разозлился по-настоящему – сжимая в руке меч, он направил остриё прямо на принца. – Ты назвал его Фансинем?

Несмотря на боль, Се Лянь ещё сохранял ясность сознания, он бесстрастно смотрел, как тёмный клинок подбирается к его горлу.

– А почему бы и нет?

– Ты совершенно не умеешь выбирать имена, – хмыкнул Безликий Бай. – Слушай внимательно, имя этого меча – Чжусинь[19].

– Кто здесь?! – спросил внезапно Се Лянь.

– Думаешь, я поведусь на такую примитивную уловку? – не оборачиваясь, фыркнул демон.

– Ты… не заметил?

– Тут ничего нет. Что я должен заметить?

Он искренне не понимал, о чём речь, но Се Лянь видел, как только что свет пламени отразился от блестящего лезвия Фансиня и на каменном своде в вышине промелькнуло огромное человеческое лицо! Разве столь сильный демон, как Безликий Бай, мог упустить это? Разве что… существо было ещё сильнее!

Лицо сразу исчезло, но принц успел запечатлеть в памяти его черты, и они показались Се Ляню знакомыми. Всё его тело покрылось мурашками.

– В Медной Печи есть кто-то ещё!

– Помимо нас с тобой, здесь только камни и лава.

Принц хотел возразить, и вдруг в голове у него пронеслось: «Камни? Знакомое… лицо?» Его осенило. Не теряя ни секунды, Се Лянь сложил руки за спиной в печать. Безликий Бай, заметив, что он зашевелился, начал было:

– Бесполезно, даже если ты…

Однако договорить не успел – позади раздался раскатистый грохот и, подобно ливню, обрушились булыжники вперемешку с землёй! Безликий Бай, почуяв опасность, отскочил прочь. Движения его были быстры, как ветер, – он уклонился бы от любого удара, если бы не размер нападающего. Каменный кулак величиной с целое здание опустился прямо на демона! Пламя на земле освещало руку до запястья, а остальное скрывалось во тьме.

Затем рука повернулась ладонью вверх и сквозь камнепад потянулась к Се Ляню. Она была огромной, однако пальцы выглядели изящными и ловкими – такими можно держать и меч, и цветок. Се Лянь схватил Фансинь, перекатился, рывком поднялся на ноги и запрыгнул на ладонь. Когда рука начала движение, принц вдруг вспомнил кое о чём и поспешно крикнул:

– Подожди!

Он соскользнул вниз, подобрал свою бамбуковую шляпу, залез обратно и вновь сложил руки в печать:

– На поверхность!

Принц почувствовал, будто падает – похоже, держащий его исполин согнул колени, приготовившись к рывку, – а в следующее мгновение на Се Ляня навалилась тяжесть и истукан устремился ввысь, пробиваясь через запечатанное жерло вулкана!

Раздался оглушительный грохот, всё задрожало, и Се Лянь услышал отчётливый треск: гора, не выдержав мощного удара, разлетелась вдребезги. Он вырвался на волю! Печать была сорвана – хлынул ослепительный белый свет, со свистом налетел ветер.

Се Лянь стоял на ладони великана, одной рукой придерживая шляпу, а другой – закрывая лицо от колючей метели. Духота осталась позади, он набрал полную грудь свежего воздуха и крикнул:

– Саньлан!

Его голос ещё отзывался эхом, когда принц почувствовал, что кто-то прижался к его спине и стиснул в объятиях. Се Лянь на мгновение застыл, а затем опустил голову, увидел красные рукава и серебряные наручи и выдохнул с облегчением. Возле уха раздался низкий голос:

– Я чуть не сошёл с ума!

Принц сразу же повернулся: чёрные волосы Хуа Чэна растрепались, вид был растерянный. Маску, которую Се Ляню не удавалось снять, князь демонов сорвал одним движением и отбросил прочь. Обхватив лицо Хуа Чэна ладонями, принц прошептал:

– Ну что ты! Всё в порядке, я здесь.

Он хотел утешить Хуа Чэна и согреть его, ведь всё то время, что Се Лянь провёл в Медной Печи, князь демонов ждал его здесь, у кратера вулкана, обдуваемый ледяными ветрами. Они прыгнули туда вместе, но вдруг одного отшвырнуло обратно. Как тут сохранять спокойствие, если понятия не имеешь, что происходит внутри? Хуа Чэн крепко прижал принца к себе и забормотал:

– Я пытался, но мне не удавалось попасть к тебе! Я оставил тебя одного! Я, чёрт возьми, и впрямь…

– Саньлан, всё хорошо, правда! К тому же я выбрался из вулкана с твоей помощью!

Хуа Чэн немного успокоился и переспросил:

– Гэгэ, о чём ты?

– Смотри.

Принц указал наверх, и Хуа Чэн проследил за его рукой. Посреди снежной вьюги ввысь тянулась высеченная из скалы статуя, ногами стоящая на земле, а головой подпирающая небо. Се Лянь с Хуа Чэном расположились как раз у неё на ладони.

– Это и есть твоя лучшая работа? – тихо спросил принц. Он как заворожённый смотрел на каменного великана.

Князь демонов долго молчал, не отводя глаз от своего творения, а затем перевёл взгляд на Се Ляня:

– Да.

Запертый в Медной Печи, обречённый на годы страданий, Хуа Чэн высек это гигантское изваяние, до совершенства отточив своё мастерство. Сотни