Былина железных душ - Вячеслав Ларин

убил великого ворона, который очень помог витязям и дедам. Но Ведан остановил Беленира, промолвив:

– Близится утро, не за горами рассвет, но ночь и по сию пору сгущается. Да не сгустится она здесь в ваших сердцах. Не сейте вражду! Я могу отбить хоть десять стрел за раз, так что эта стрела была не опасна для меня так же, как не опасен для меня прутик соломенный. Пусть и хотел меня убить этот дурак, – и ворон указал лапкой в сторону Стрезибора, – но он не заслуживает смерти. А теперь молвлю я об Идогурне. Набрал этот змий много сил – с ним так просто не совладать! – но тут двери распахнулись и в гридницу вбежал Космач.

– Ведан прав, оченно силён Идогурн! – заржал он и тряхнул своей бородой. Стрезибор, увидев это, рухнул навзничь и потерял сознание то ли от удивления, то ли от ужаса. Видно, никогда не доводилось ему видеть говорящих коней в таком опьянении.

– Пробил час, и глупец споткнулся о свою глупость и упал в грязь лицом – народу честному на посмеяние! – прокаркал важно ворон, пока все в гриднице смеялись, даже князья. Конь борзый же вновь заржал и продолжал:

– Но Идогурн имеет слабости – он ленив, очень ленив и потому его легко победить, когда он спит или измотан в битве.

– Да, согласен, но, говорят, у того змия есть и другие слабости! – добавил ворон.

– Есть и другие слабости, да! – ответил конь громогласно. – Встарь один богатырь, мой хозяин Витагор, бился с Идогурном и пробил ему чешуйку в броне из металла небесного, какую сотворил для змея Кощевит. В итоге меч Витагора пронзил и змееву шкуру – ещё один удар в это место, и тогда Идогурн был бы побеждён. Но змий был хитёр и уполз в свою нору, убежав от битвы. Да только от той-то раны остался шрам да и броня в том месте наверняка так и не укреплена. Я знаю, где это уязвимое место, и покажу его тебе, Беленир, когда наступит битва! – витязь в ответ кивнул головой, а конь ушёл обратно на улицу.

Ведан вспорхнул, пролетел половину гридницы и приземлился рядом с Хедором и затем промолвил, взмахнув иссиня-чёрными крыльями:

– Помни, юный наследник Митрапирна, – как ворон понял, что Хедор – сын Митрапирна неизвестно, но известно, что он знал очень многое, и почти ничто не ускользало от его мудрого взора, – беспечность может обратиться в лень. Так что, коли ты не умеешь ею пользоваться по назначению, не будь беспечен. Это моё первое наставление. А вот второе: ложь – мерзость для уст честного и благородного человека, так что не ври никому, только лишь врагу и то, если нет другого выхода. И, наконец, третье, самое главное наставление: часто перед гибелью человек испытывает гордыню, которая и приводит к смерти. Опасайся её – она тлетворна. Кар-р-р-р! Кар-р-р-р!

И ворон подлетел к Белениру, который всё это время стоял в стороне и слушал каждое его слово. Присев к витязю на плечо, он прокаркал:

– А ты помни, что переносит дух все немощи плоти, он только и может их победить. Теперь же мне пора лететь, до свидания, великомогучие богатыри и доброславные князья, деды Земнородные, славный Волнозор и селяне отважные! – и ворон, вспорхнув с плеча Беленира, вылетел в окно.

Между тем Стрезибор поднялся на ноги и под хохот князей уселся на стул.

– Раз и сыны Земнородные на стороне Беленира, то бояться нечего, – молвил Аревлас. – И без наших дружин может справиться витязь. Мы же будем удерживать Ущелье Белого Камня на случай неудачи Беленира и его соратников. Все равно войска против змея в открытом поле не сильны. Также я советую простому народу уходить на север через ущелье, чтобы не играть с судьбой. Мы прикроем отход людей и защитим их!

– Слушайте меня! – заявила, встав с престола княгиня, жена Митрапирна, и смех прекратился. – Будьте все благословенны в своих начинаниях. И таковы будут мои повеления: пусть Брисинор ведёт народ, собравшийся здесь, на север, собирая по пути женщин и детей, дедов и молодцев. Мы не можем быть уверены, что победим Идогурна, потому народ надо спасти, – голос княгини дрожал и готов был сорваться. – А все остальные могут быть свободны, я здесь никого не держу, и никто никого не принуждает биться со змием. Вече окончено! – и она, кашлянув, присела, опустив влажные очи.

Глава 17. Жаркий день

Вече вскоре разошлось. В гриднице остались небольшая дружина Стрезибора числом в пятьдесят бравых воинов и сам Стрезибор. Также Аревлас и Вадир оставили под начальство Стрезибора по десятку своих воинов. Самому Стрезибору они велели написать распоряжение в свое княжество собрать воинов и отправить их в Ущелье Белого Камня.

Брисинор повёл селян: стариков, детей и женщин на север. Такое задание пришлось ему не по душе, но он понимал, что оно не менее важно и опасно, чем даже бой со змием. Длинной нестройной вереницей растянулся люд честной и потянулся к северу, шествуя меж ложбин приютных и высоких холмов. Замыкали вереницу Аревлас с Вадиром и их воины. Пройдя полверсты Брисинор обернулся и взглянул на чертог: на балконе стояли его друзья и соратники. Витязь с кручиною подумал о том, что это может последний раз, когда он их видит, и продолжил путь.

А Беленир, Всесвятлир и Волнозор вправду стояли на балконе, который выходил на север. Как раз под ним располагались двери задние, тесовые. И ветер свежий овевал лица витязей и крутил по воздуху их длинные волосы. Около входа на балкон стоял Хедор и наряжался в княжеские доспехи. Он уже обкольчужился и опоясался кушаком злачёным с дивными резами.

– Если мы убьём Идогурна, то мы поистине защитим наш народ, нашу родину! – сказал Хедор ободряюще. – Мы – последняя надежда.

– Это звучит хорошо! – воскликнул Всесвятлир. – Мы – последняя надежда. О нас сложат былины, а бахари будут распевать о нас в каждой деревне и в каждом хуторе и даже в иноземье! Так что давайте прикончим этого червяка.

– Да! – закричали все и даже подоспевший Дед-Пасечник.

Пораскинув мыслями, витязи решили идти на бой прямо сейчас, не ожидая пока змей пробудится или приползёт к храмине.

– Застанем его прямо в логове и снесём ему голову! – сказал Беленир. – Правда я очень хочу спать.

– Выспишься в седле, а мы тебя покараулим, чтоб не свалился, – ответил Дед-Пасечник.

– И нас тоже покараулите, – заметил Всесвятлир, указав рукой и на сонного Волнозора.

– Хорошо, – согласился Дед-Пасечник. – Как никак, перед