Крестоносец: Железная земля - Андрей Львович Астахов

ответил ей. Просто смотрел, как мои товарищи укладываются на маты, сморенные усталостью и сытостью. Первым захрапел Домаш. Меня тоже морило - во время плавания я ни одной ночи не поспал как следует, - но я не последовал примеру друзей, вышел на воздух.

Древний Алтарь дракона был перед моими глазами, и мне очень хотелось подойти к нему поближе, но я помнил приказ не ходить по лагерю без разрешения Орфина. Стоял и смотрел на древние менгиры, покрытые лишайником, ловил на себе любопытные взгляды виари, проходивших неподалеку. Тучи между тем скрыли солнце, ветер усилился.Я подумал, что завтрашний день, пожалуй, будет очень холодным.

- Джарем, - сказал я оруженосцу, который продолжал оставаться у коновязи, - иди, поешь и отдохни. Я побуду с лошадьми.

Парень поклонился и ушел в шатер. Я достал из сумки прихваченную со стола горбушку и разделил ее между всеми пятью лошадьми. И вновь мой взгляд упал на камни Алтаря дракона.

До сих пор считалось, - и Ганель говорил об этом неоднократно, - что драконы вымерли еще в стародавние времена. Но в Нум-Найкорате два дракона спасли нас от стаи Триады. Виари пока не знают подробности этого боя - интересно, что они скажут, когда я расскажу о событиях в Заповеди. Если эти драконы могут покинуть реальность Нум-Найкората, если с ними можно найти общий язык, каких бы мы приобрели могучих союзников в нашей борьбе с Суль! Я был почти уверен, что магическая сила Домино может помочь нам приручить этих драконов. И тогда...

"Пустые мечты, Эвальд. А реальность такова, что завтра может решиться ваша с Домино судьба. Неизвестно, согласится ли Совет тебя выслушать. А если даже согласится, то какие найти слова, чтобы убедить эльфов поступить правильно? У тебя есть только один аргумент - меч Зералина. Пока он в твоих руках. Но что мешает виари отнять его у тебя?

Ничто.

И это будет твое окончательное поражение.

Хотя... Кто может сказать, что случится завтра?"

Глава 2

***

Что-то вошло в мой сон, и я сразу открыл глаза.

Золотистый светящийся шарик лежал у меня на груди, а потом взлетел вверх и повис над моей постелью, рассыпая искры. Я поднялся на локте, глядя на моего ночного гостя. Шарик немедленно поплыл к выходу из шатра, будто приглашал идти за ним.

Следуя за светляком, я вышел в ночь. Небо было усыпано звездами, было светло и холодно. Изморозь на земле тихо скрипела под подошвами сапог. Светляк поплыл в воздухе в сторону Алтаря дракона, и я собрался было следовать за ним - но остановился взглядом на кусте кардалы у шатра. Повинуясь скорее предчувствию, чем оформленному желанию, вынул из ножен кинжал и срезал цветущую веточку.

Домино стояла у Алтаря, у дольмена, покрытого древними рунами. Хрупкая, прекрасная, похожая на чудесное видение из снов. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, словно не верили своим глазам, а затем бросились друг к другу.

- Любимый мой! - выдохнула она, уткнувшись лицом в мое плечо. - Вот ты и нашел меня.

- Домино! - Я обхватил ладонями ее голову, заглянул в глаза. - Моя Домино!

- Мой рыцарь!

- Как долго я ждал этого мгновения! Милая моя, любимая!

- Эвальд, прекрати! Ты мне все кости переломаешь.

- Я так тосковал без тебя. Я думал... я боялся...

- Ни слова о плохом, - она коснулась пальцами моих губ. - Мы снова вместе, и это не сон.

- Это тебе, - я подал ей цветок. - Я спрашивал о тебе, но...

- Я все знаю. - Она улыбнулась, но ее улыбка была печальной. - Я почувствовала твое приближение. А потом дуайены сказали, что прибыл представитель императора. Я сразу подумала о тебе.

- Почему?

- Император мог послать только тебя для переговоров с виари.

- Проницательная ты моя! - Я обхватил ее лицо ладонями. - Мераль Варин сказал, что ты на осталась на корабле.

- Так и было. Я спросила Мераля о тебе, и он не стал лгать мне. Мне не позволили говорить с тобой до начала Совета. Но я нарушила их приказ.

- Ты ослушалась дуайенов?

- Ну, почти, - Домино показала на слабое сияние между опорами кромлеха. - Я не сошла с корабля на берег, как мне было приказано. А вот про портал мне никто не сказал.

- Любимая! - Я прижал девушку к груди, нашел ее губы. Какое-то время мы целовались, забыв обо всем. А потом Домино мягко отстранила меня.

- У нас мало времени, Эвальд, - сказала она. - Я должна кое-что сказать тебе. Что-то очень важное. Прошу, выслушай меня, и не перебивай.

- Это что-то меня не обрадует, так?

- Вчера почти одновременно с тобой на Мьюр прибыл представитель сулийцев. Я знаю, что он будет требовать моей выдачи. И еще...

- Что?

- Боюсь, Совет примет решение выдать меня магистрам.

- Это невозможно! - Я почувствовал настоящее отчаяние. - Они не посмеют!

- Увы, любимый, все уже решено. Решение Совета лишь формальность. Никто не пойдет против обычая, который существует уже столетия. Обычая, который освящен письменным обязательством и устной клятвой наших предков.

- Я не позволю им!

- Полагаешь, дуайены и мистики послушают саларда? Мне очень жаль, Эвальд. Если Совет примет решение передать меня магистрам, я вынуждена буду подчиниться.

- Домино, я... никогда не смирюсь с этим. Я буду бороться за тебя.

- Эвальд, я очень люблю тебя. Ты славный, храбрый и благородный человек, мне еще не приходилось встречать таких. Может, за это я тебя и полюбила. Но воля одного человека мало что может изменить.

- Так ты вызвала меня сюда, чтобы разбить мое сердце?

- Разбить сердце? - Домино вздохнула так горько, что у меня все внутри оледенело. - Нет, конечно нет. Я всего лишь хотела увидеть тебя. Сейчас, до Совета.

- Постой, погоди, я не верю, что у нас нет выбора! Может быть, есть решение, которое устроит всех.

- Сулийцы не отступятся. То, что случилось на Порсобадо, для них не тайна. Они знают, что это я отыскала Харрас Харсетта, а это под силу только Гленнен-Нуан-Нун-Агефарр. Они имеют на меня все права.

- Ты говоришь так, будто ты рабыня!

- В каком-то смысле - да. Беглая рабыня. Такова судьба всех арас.