Душелов. Том 5 - Emory Faded

бы против воли отца? Против воли семьи? И даже против воли всего своего рода и дома? — и не услышав от него ответа: — Я так и ду…

— Да, — решившись, перебил он его. — Я бы вмешался. Мне хватило одного раза, когда я сбежал. Больше такого не повториться.

— Даже если придётся выступить против своих родителей? Не ожидал, честно говоря, такого от кого-то, вроде тебя. Ну, в любом случае этим своим поступком я не делаю ничего противозаконного — раз девушка здесь работает, значит она уже совершеннолетняя, и принуждать её к чему-то я также не собираюсь. Если что-то и будет, то исключительно по взаимному согласию. Вот и выходит, что всё в порядке.

— Удивительно, что такой, как ты, вообще вспомнил о законной стороне вопроса. Обычно, тебя это мало интересует.

— Ну уж точно не «обычно». Лишь в тех редких случаях, когда это касается вопроса спасения человечества.

— «Спасение человечества». Даже так, значит? А немного ли на себя берёшь?

— Много, — не раздумывая, кивнул он, отложив вилку на тарелочку. — Но что поделать? Кому-то нужно нести это бремя. И может, закончим уже эту перепалку? Всё равно причина нашего конфликта исчезла. Причём в буквальном смысле.

— Тогда зачем ты вообще назначил эту встречу?

— А сам-то ты не понимаешь, хочешь сказать? Ты ведь надеешься, что они ещё живы. Что каким-то магическим образом вскоре вернуться обратно. И не менее магическим образом после ещё и разрулят тут все свои проблемы. Так ведь? Это, если что, риторический вопрос, — прикрыв глаза, выставил он ладонь, останавливая его. — К тому же, по одному твоему лицу и так всё понятно. В любом случае раз дела обстоят так, что в тебе ещё теплиться надежда на лучшее, то тогда тебе точно не хотелось бы, чтобы я обнародовал те самые данные, из-за которых и завязалось наше с тобой общение.

— Даже после такой массовой трагедии поступаешь так подло?..

— «Массовой», ха-ха… — горько усмехнулся он. — Уж точно не тебе говорить о трагедии…

— Почему это? — всерьёз удивился он.

— Забей. Это я так, — сделал он бесформенный взмах рукой, — о своём. Как бы то ни было, что ещё остаётся такому простому человеку, как я? — едва заметно оскалился он.

Впрочем, Кевин на это совершенно никак не отреагировал, словно заранее зная, что к этому придёт.

— Хорошо, я понял. С тобой нет смысла пытаться договориться. Тогда предлагаю следующий расклад: я передаю тебе то, что ты хочешь и объясняю, как это работает, а после этого ты передаёшь мне всю информацию, что у тебя есть, не оставляя у себя никаких копии. После этого никогда в жизни не имеет друг с другом никаких дел.

— Пха-ха-ха… — негромко рассмеялся он. — Нет, я всё, конечно, понимаю. Ты — высокостатусный аристократ с рождения, а я — так… всего лишь простолюдин какой-то. Но ты меня уж совсем за идиота не держи, а? Хоть я и обычный человек, но прекрасно осознаю, что стоит мне передать тебе все имеющиеся у меня данные, как ты от меня избавишься, как бы не клялся перед этим в обратном. Так что извини, но нет. Все козыри у меня в руке, так что и условия тут буду задавать именно я. И эти условия таковы — ты передаёшь мне то, что я желаю и объясняешь, как это работает и почему именно так, а не как-то иначе. А я же, в свою очередь, не обнародую данные. После этого мы расходимся и в следующие встречи делаем вид, что никогда ранее не знали друг друга, идёт? — и когда Кевин уже собирался ответить ему, он поднял указательный палец вверх, опередив его и добавив к своей речи: — И прежде, чем ты начнёшь возмущаться, давай проясню один момент: я также прекрасно осознаю, насколько эта информация навредит и всем остальным, кто так или иначе связан с ним. Особенно — всему роду Агнэс, который сейчас из-за него же находиться в не столь уж приятном положении, — договорив это, он с лёгкой, победной улыбкой на лице поднял стакан и отпил из него кофе, будучи в ожидании очевидного ответа, с которым Кевин медлил. — Ну так? — подтолкнул он его.

— Откуда мне тогда знать, что если я пойду на эту сделку, то ты впредь никогда не обнародуешь эти данные?

— Ниоткуда. Хотелось бы сказать, что можешь верить мне на слово, однако мы оба понимаем, что эти слова ничего не стоят. Был бы я аристократом, да каким-нибудь ещё не мелким, тогда бы всё могло быть иначе, а так… слово вылетело и всё — его уже не поймать.

— Иначе говоря, ты просишь отдать тебе то, что тебе нужно, а я при этом не получаю совершенно никаких гарантий?

— Ага, абсолютно верно.

— А если я откажусь?

— Увы, но больше у тебя этой возможности нет. Я и без того дал тебе достаточно времени, чтобы ты сначала закончил со всем, а после, чтобы ты мог нормально оплакать утрату брата с сестрой.

— Они не погибли.

— Неважно, сейчас не об этом. В общем, времени я тебе дал предостаточно и больше ждать не намерен. Поэтому либо ты сейчас соглашаешься на мои условия, либо, к сожалению, к концу дня весь интернет будет обсуждать одну шокирующую тему.

— Выходит, ты готов сегодня умереть?

— Ты меня что, в прошлый раз не понял? Или же подумал, что я пошутил? Ради достижения своей цели я готов умереть не только сегодня, но и даже сейчас. Вопрос к тебе лишь в том, нужны ли эти смерти и проблемы нам, или же мы решим всё мирным путём, оба получив желаемое?

— Я желаю видеть твою голову. Отрубленную и насаженную на пику.

— Вау-вау, как пробрало-то!.. — ужасно наигранно испугался он, обхватив себя руками, якобы согреваясь. — Ты смотри только, голос особо не поднимай, а то и остальные ведь услышать могут. К чему тебе эти лишние проблемы, ха-ха-ха?..

До боли сжав кулаки, Кевин закрыл глаза и попытался успокоиться, обдумав наилучший выход из этой ситуации. Однако, увы, как он и сказал, самый лучший выход здесь только самый очевидный. Не желая смиряться с этим, но при этом понимая, что иначе никак, Кевин опустил и достал из кармана нечто странное,