Нити судьбы. Новый мир - Эмили Ли

его каменное выражение лица и без предупреждения прыгнула вниз. Фенрис испуганно выдохнул, не ожидая, что его шутку она воспримет буквально, и дернулся, обеспокоенно смотря вниз.

— Тэруми? — Она не ответила. Он снова позвал: — Тэруми?! Ты как? Цела?

— Твои обеспокоенные интонации мне очень нравятся! — съехидничала она откуда-то из темноты. — Слушала бы и слушала…

Фенрис тихо ругнулся и прыгнул следом.

Глава 20

Лайя закончила краткий рассказ о городе и медленно шла к своему дому. Лукас, прихрамывая, следовал за ней. Основные места она ему показала. Предстоящий род деятельности попозже определит Чонсок. Пока юному магу нужно восстановиться.

— Лукас, — обратилась она вдруг к нему. Хоть она с Фенрисом и Чонсоком не обсуждала этот момент, знала, что пришедшее ей на ум решение было верным. — Я так понимаю, магические линии при колдовстве у тебя не проступают?

— Нет, — ответил он, поворачивая к ней голову, заранее предчувствуя, что она дальше скажет.

— Хорошо. Тогда для всех остальных ты будешь простым человеком. Не нужно пугать людей магией духа.

— Чтобы избежать соблазна обвинить в своих злодеяниях наличие чужой воли? — со злой иронией уточнил Лукас.

— В Изиме не так часто бывают конфликты, но бывают. Ведь там, где живут и тесно общаются люди, не может быть всё хорошо и спокойно, без проблем. Но да, ты прав, не стоит давать им в руки такой козырь.

— Как они ещё Тэруми ни в чем не обвинили? Она же темная ведьма. А винить в своих несчастьях кого-то… это же так… по-людски.

— Она жена их Правителя, кроме того, не раз спасала изимцев, а однажды спасла и весь город.

Лукас запнулся и сник.

— Она вышла замуж за Чонсока?

Лайя на мгновение растерялась и уставилась на парня. Она, конечно, знала, что Тэруми была его первой влюбленностью, но не думала, что он всерьёз на что-то надеялся.

— Это как бы… было вполне естественным, после всего, что было, через что они прошли и от чего отказались, чтобы быть вместе.

— Я много думал, почему она мне так запала в душу, — серьёзно сказал Лукас, словно оправдываясь за свои несбывшиеся надежды.

— О нет-нет-нет. Это смешно! — перебила его Лайя.

— Почему? А как ты ещё объяснишь тот факт, что мы встретились? И что продолжаем находить друг друга на пути? Она — моя ведьма.

— Ты знаешь, что я высоко ценю твои аналитические способности и ум, но в этот раз ты ошибаешься. Тэруми, как минимум, должна испытывать хоть что-то похожее на притяжение.

— Я ей нравлюсь.

— Ты и мне нравишься, и Фенрису, хоть он этого тебе никогда не скажет. Но это же не значит, что я твоя ведьма. Ты нам как младший, надоедливый брат или сын. Не берусь утверждать на сто процентов, но, скорее всего, у Тэ к тебе такие же чувства. Да и она не раз брала тебя за руку. Помнишь? Ничего не произошло. Ваши магии бы потянулись к друг другу.

— Ты отвратительно утешаешь, — обиженно проворчал Лукас. — Даже хуже отца.

Она рассмеялась и потрепала его по голове. Повязка на лице от этого слетела, и Лайя, ойкнув, поспешила вернуть её на место.

— А есть здесь ещё ведьмы? Кроме вас и вашей матери? — встрепенулся вдруг Лукас.

— Не оставляешь надежду найти свою ведьму?

— Конечно! — горячо воскликнул он. — Где-то там сидит, бедняжечка, ждет меня, пока я сражаюсь за свободу магов! Так что? Есть здесь ещё ведьмы?

Лайя снова рассмеялась.

— Нет, но как только появятся, я сразу познакомлю их с тобой.

— Отлично, — вполне серьёзно проговорил он.

Они проходили мимо школы. Время обучения давно закончилось, но леди Ивори закрывала здание только сейчас. Она часто засиживалась допоздна, готовясь к новому школьному дню заранее. Вместе с ней из школы вышел Коди. Он держал в руках кипу бумаг и книг, помогая их единственному учителю в городе.

Лайя нахмурилась: эту женщину, бывшего Инквизитора, она до сих пор не могла нормально воспринимать. Не так сильно ненавидела, как Лоран, но тоже мечтала никогда её не видеть. Лайя с ней даже не могла здороваться, просто не могла себя заставить. Леди Ивори по этому поводу не печалилась, конечно. Ведьмы и маги вызывали у женщины такой же яркий негатив, как и она у них. Исключением был только Дарий и сын.

— Инквизитор здесь? — изумленно прошептал Лукас при виде леди Ивори.

— Знаешь её?

— Лично нет, ну а так… Как не знать врага в лицо?

— Чонсок разрешил ей остаться в городе, — на всякий случай предупредила его Лайя.

Лукас её уже не слышал. Он шел, словно заколдованный, всматриваясь в женщину. Она тоже заметила его и остановилась.

— Я вас знаю? — настороженно спросила леди Ивори, окидывая беглым взглядом его запястье, где маги обычно носят браслет.

— Пустая рама, и вы в неё смотрите, — отстраненно проговорил Лукас. — Осколки выпавшего зеркала лежат на каменном полу и впиваются вам в босые ступни, принося муки. Можно уйти, отвернуться, но вы продолжаете стоять и смотреть, терпите боль. Боль — наказание. И это ваш выбор. Вы сотканы из этого. Из вины и наказания.

— Маг духа, — с презрением выдавила из себя леди Ивори, подняла руку и круговым движением провела по воздуху перед собой.

Лукас вздрогнул и часто заморгал, приходя в себя.

— Ого! Вы умеете закрывать свои образы! Невероятно! — Он снова стал вглядываться в неё, но леди Ивори одарила его взглядом, полным ненависти:

— У тебя ничего не получится, можешь оставить свои никчемные потуги.

Она обернулась к Коди, взглядом приглашая отправляться за ней, и неторопливо пошла прочь.

Взбудораженный Лукас проводил её глазами и, едва Инквизитор скрылась из вида, схватил Лайю за руку.

— Вот это да! Значит, то, что я выяснил до этого, верно! Инквизиторов учат противостоять магии духа! Интересно, а что она ещё умеет? Вот бы подружиться и разузнать!

— Это вряд ли выйдет, — иронично сказала Лайя, подталкивая его идти дальше. — И когда я говорила, что другим знать о том, что ты маг необязательно, я имела в виду как раз это.

— Прости, оно само нашло. У неё был такой сильный образ. Она словно кричала о своей боли. Вся её суть в агонии.

— Хватит! — возмутилась Лайя, не желая ничего знать про эту женщину, не желая понимать, почему она стала такой, какой стала. Злу нет оправдания. Ни во имя чего. — Идем домой. Сегодня в столовую ко всем не пойдешь. Со мной поужинаешь.

— А где я буду жить? — перевел тему он, не желая ругаться.

— В моем доме пока. Позже Чон найдет