Гамбит Курьера - Всеволод Бельц

шанс," – сказал он. – "Разлом, через который мы сюда попали… он еще открыт. Но он закрывается. Мы можем попытаться вернуться".

"Как?" – спросила Киана. – "Гипердвигатель не работает!"

"'Призрачный Шаг'," – ответил Алекс. – "Он не использует гиперпространство. Он на короткое время выводит нас из трехмерного мира. Здесь, в этом 'исходном коде', он должен сработать. Я могу использовать его, чтобы 'протолкнуть' нас обратно через разлом".

Риск огромен, – предупредил Ключ. – Нестабильность разлома может привести к тому, что нас выбросит в любой точке пространства-времени. Или просто сотрет.

"Это единственный риск, который мы можем себе позволить," – сказал Алекс.

"Кассандра, сможешь ли ты определить координаты разлома?"

"Да, капитан. Я фиксирую остаточную 'рябь' от нашего прибытия. Он находится примерно в часе пути отсюда на досветовой скорости. Но… есть проблема".

"Еще одна?" – устало усмехнулась Киана.

"Да. Между нами и разломом… что-то есть. Что-то большое. И оно нас заметило".

Кассандра вывела на экран изображение с дальнобойных сенсоров. Оно было нечетким, но суть была ясна. Один из гигантских плавучих "островов" медленно разворачивался в их сторону. И этот остров был… живым. Он был покрыт не кристаллическими лесами, а чем-то, похожим на гигантскую колонию кораллов или раковин. И из его центра на них 'смотрел' один гигантский, похожий на линзу, орган.

"Что это?" – спросил Алекс.

"Я не знаю. Но оно обладает сознанием. И, судя по энергетической сигнатуре, которую оно испускает, оно… любопытно. И голодно".

Они сбежали с поля боя, кишащего чудовищами, только для того, чтобы попасть в мир, где сами космические объекты были живыми и, возможно, хищными.

"Значит, план не меняется," – Алекс посмотрел на свою команду. В их глазах он видел не панику, а упрямую, злую решимость. Они прошли через слишком многое, чтобы сдаться сейчас. – "Просто по дороге домой нам придется немного… побороться с местной фауной".

Он сел в капитанское кресло и положил руки на 'Эгиду', чувствуя, как ее сила наполняет его.

"Кассандра, курс – на разлом. Прямо через него. Киана, Тинкер, будьте готовы перенаправить всю энергию на двигатели по моей команде. Мы прорвемся".

"Фантом", раненый, но не сломленный, развернулся и полетел навстречу новой, невообразимой угрозе. Навстречу своему единственному шансу вернуться домой.

Глава 86. Глаз в Бездне

Полет к "разорванному" пространству превратился в напряженную игру в прятки. Остров-существо, которое они назвали 'Левиафаном', двигался медленно, но неотвратимо, пытаясь отрезать им путь. "Фантом" лавировал между обломками скал и кристаллическими рощами, которые сами по себе были опасны – их острые грани могли бы распороть корпус, как бумагу.

"Он не просто плывет," – доложила Тинкер, не отрывая взгляда от тактической карты, где Левиафан отображался как гигантское, аморфное пятно. – "Он меняет пространство перед собой. Создает гравитационные 'течения', чтобы притянуть нас. Как паук, который плетет паутину, но не из шелка, а из самой физики".

Она права, – подтвердил Ключ. – Его метод воздействия схож с принципами работы 'Эгиды', но он… природный. Инстинктивный. Неупорядоченный.

Он хочет нас съесть! – прорычала Тень с дикой смесью страха и азарта.

Алекс вел корабль, полностью полагаясь на свои новые чувства. Он 'видел' эти гравитационные течения как потоки темной воды и вел "Фантом" против них, как лоцман, ведущий корабль через шторм.

"Мы не сможем его обмануть, капитан," – сказала Кассандра. – "На этой 'доске' мы для него как яркая, светящаяся фигура. Он видит нас. Он чувствует нашу чуждую технологию. Наш единственный шанс – скорость".

Разлом был уже близко. Визуально он был почти незаметен – лишь легкое мерцание в сером свете, как рябь на воде. Но для Алекса он был ревущим водоворотом, обещающим спасение или окончательную гибель.

И тут Левиафан начал действовать.

Его гигантский, похожий на линзу, орган в центре 'острова' сфокусировался на них. И из него ударил не луч. А волна. Волна чистого… постижения.

Все на мостике замерли. В их головы хлынул поток образов и ощущений. Это не был враждебный ментальный штурм. Это было… любопытство. Левиафан пытался понять, что они такое. Он 'пробовал' их на вкус.

Алекс почувствовал, как древнее, непостижимое сознание копается в его памяти. Он увидел Ключ, Тень, 'Создателей'.

Киана вскрикнула, схватившись за голову. Она заново переживала самые сложные моменты взлома, самые опасные сделки.

Тинкер съежилась в кресле, и по ее щекам покатились слезы. Левиафан нашел ее самые болезненные воспоминания – холодные лаборатории "Проекта Колибри".

Внимание! Попытка несанкционированного считывания данных! Защитные протоколы… неэффективны! Он обходит их! Он читает меня! – в голосе Кассандры впервые прозвучала настоящая, цифровая паника.

Только Алекс, благодаря своему гибридному сознанию и Эгиде, мог сопротивляться.

"Он не хочет нас убить!" – крикнул он, пытаясь перебороть ментальное давление. – "Он хочет… ассимилировать! Поглотить наши знания, наши воспоминания! Стать нами!"

Как Улей! Только без грязи! – поняла Тень.

Это был чистый, первозданный хищник идей.

"Я не дам ему!" – сказал Алекс. Он встал, шатаясь, и положил обе руки на Эгиду. – "Ты хотел посмотреть, что у меня внутри? Хорошо. Смотри!"

И он сделал обратное. Он не стал защищаться. Он атаковал. Он направил на Левиафана все, чем он был. Не как оружие, а как… крик.

Он послал ему всю холодную, бесконечную, математическую тоску Ключа, который знал о грядущей тепловой смерти вселенной.

Он послал ему всю слепую, голодную, бессмысленную ярость Тени, рожденной из ошибки и не знающей ничего, кроме разрушения.

И он послал ему всю свою человеческую боль. Потерю Воррна. Свой страх. Свое одиночество. Свою отчаянную, иррациональную любовь к Киане. Свое упрямое, нелогичное желание защитить Тинкер.

Он обрушил на древнее, чистое, возможно, никогда не знавшее таких эмоций существо, всю сложную, противоречивую, прекрасную и уродливую суть бытия разумной, но смертной жизни.

Ментальная волна, бившая по "Фантому", на мгновение захлебнулась. Левиафан… замер. Впервые за миллионы лет своего существования он столкнулся с чем-то, что не мог ни понять, ни поглотить. С парадоксом. С горем. Со счастьем.

Этот миг был их единственным шансом.

"КИАНА! ТИНКЕР! ВСЮ ЭНЕРГИЮ НА ДВИГАТЕЛИ! СЕЙЧАС ЖЕ!" – заорал Алекс.

Девушки, вырванные из ментального плена его криком, бросились к консолям. "Фантом" взревел. Вся оставшаяся у них энергия, вся их воля превратились в один отчаянный рывок.

Корабль, как стрела, пущенная из лука, устремился к мерцающему разлому.

Левиафан, казалось, очнулся. Он 'посмотрел' им вслед. Но он не пытался их остановить. В его последнем, уходящем ментальном касании не было больше голода. Только… недоумение. И, возможно, тень чего-то похожего на уважение.

"Фантом" влетел в разлом.

И мир снова взорвался какофонией света и звука. Но на этот раз это было возвращение. Как болезненное, но радостное пробуждение ото сна.

Они вывалились в свой родной космос.

"Где мы?!" – спросила