Рыцарь из ниоткуда - Александр Александрович Бушков

— Знаю, — сказал Сварог.

Он с удовольствием посмотрел бы это зрелище вживую (раньше видел только в записи), но для этого надо попасть в Горрот… Потому что "Балет фей" — один из цехов Сословия Изящных Искусств, секреты свои хранит железно, и существует этот вид искусства только в Горроте. И платья не прозрачные, и длиной до пола, и рукава длинные — но как-то так они шиты, как-то так танцуют "феи", что получается даже соблазнительнее, чем если бы они плясали голыми. Немудрящее вроде бы представление, но повторить его никому не удавалось, и иные короли специально засылали в Горрот в качестве шпионов лучших балетмейстеров, но и те ничего не добились…

— Мы болтали о всякой всячине, — продолжала Литта. — Обычная застольная беседа. Выяснилось, что граф служит при министерстве двора, советником. У меня сдуру вырвалось:

— Всего-то?

Он ухмыльнулся своей неподражаемой ухмылкой — тут смесь и веселья, и легкого превосходства, и иронии, я ее даже описать точно не могу — и сказал:

— Литта, дело не в должности, а в возможностях… — и неожиданно спросил: — Сказать честно, чем ты мне особенно нравишься? Я был знаком с несколькими актрисами. Как бы это выразиться… примерно твоего положения, а то и ниже. Так вот, все они, едва заслышав про министерство двора, моментально начинали просить пристроить их в театр получше. А ты ни о чем подобном не заикаешься, — и улыбнулся так грустно, обезоруживающе. — И правильно, между прочим. У меня нет никаких связей в том мире, мой департамент занимается совсем другими делами…

Вот тут он мне самым безбожным образом врал, несмотря на честнейшие глаза и простецкую улыбку. Уж чиновник-то министерства двора мог бы актрису поднять за пару дней. Как раз министерство двора и ведает Королевским театром и участвует в работе театров Сословия. Так что, даже если он занимается "совсем другими делами", у него в своем министерстве наверняка есть нужные связи с департаментом театров…

— Интересный какой-то жмот получается, — задумчиво сказал Сварог. — Запросто дарить кольца с огромными бриллиантами, предупреждая, что за них не нужно отрабатывать — это он может. А устроить в хороший театр, что для него раз плюнуть — так это нет…

— Вот и я удивилась сначала, — сказала Литта. — И только потом, когда все произошло, поняла, в чем тут был простой расчет. Ему нужно было, чтобы я оставалась в полнейшей житейской неуверенности, на сцене готового вот-вот обрушиться театра, без малейших перспектив и будущего… Потом сам поймешь. После ужина он отвез меня домой, помог выйти из кареты, поцеловал руку, поблагодарил за приятный вечер — и ни малейших намеков напроситься в гости… Сел в карету и уехал. Я стояла, смотрела вослед, и казалось, что это сон, но все вокруг было реальным, в том числе и огромный камень на пальце… А дальше… — она мечтательно улыбнулась. — Дальше началась сказка. Даже теперь, после всех невзгод, приятно вспомнить… Мы встречались каждый день, или вечером после спектакля, или днем… Да, я забыла про часы, тебе это наверняка интересно…

— Какие часы? — насторожился Сварог.

— Тогда же, в первый вечер в "Яблоке" он как-то умело свел разговор на талисманы. Спросил, верю ли я в них. Как не верить? Я даже знала самую настоящую колдунью, которая их делала, знала людей, носивших настоящие талисманы, не те подделки, что шарлатаны впаривают богатым провинциалам… Он сказал:

— Ну, тогда ты не удивишься… У меня тоже есть талисман. От деда. Позволяет узнать, что собой представляет человек… Слышала о таких?

Я сказала, что слышала, хоть и не видела никогда. Он достал часы — большие, явно старинного фасона, сейчас такие гири носят разве что старики. Задняя стенка была покрыта черной эмалью, с врезанной в нее затейливой золотой сеточкой — а циферблат я так и не увидела. Граф спросил мягко, но настойчиво:

— Ты позволишь? Это не страшно и ничуть не вредно…

Я кивнула, будто зачарованная. Он встал, приложил эмалевую крышку мне к виску, а сам смотрел на циферблат. Я ничего не почувствовала, и длилось это недолго. Циферблата я так и не увидела, но на лице у него отразилась несомненная радость.

— Ну и какова же я? — спросила я словно бы шутливо, а сама была вся в напряжении — мало ли что ему талисман показал, вдруг он сразу же после ужина распрощается навсегда… Хотя на лице у него, точно, радость…

Он сказал серьезно:

— Талисман показывает, что ты неплохой человек, Литта. Не шлюха, не стяжательница. А то, что было… В пределах некоей нормы. Именно та мера житейских уступок, на которые порой приходится идти…

Брехал, как сивый мерин, подумал Сварог. Это, несомненно, какой-то аппарат, какие, к черту, талисманы, не бывает таких… Что-то он снял совершенно другое… Что бы это могло быть? Сразу и не сообразишь, что у него там втиснуто было в корпус старинных часов… К виску, совсем недолго… Стоп! Он лар, теперь в этом нет никаких сомнений, но в Горроте не работает аппаратура ларов. Никакая. Что же, какие-то другие технологии? Кем разработанные и где?

— Рассказывай про свою сказку, — сказал он, понимая, что с наскока в этой загадке все равно не разберется.

— Это была сказка… — протянула Литта. — Лучшие рестораны, лучшие танцевальные залы — я люблю танцевать, да и он оказался неплохим танцором. Цирк, тоже лучший в королевстве… Речной праздник на Эрисе с фейерверками, танцовщицами, изображавшими русалок… Да чего там только не было, на том празднике… Один раз он меня даже привел на малый королевский бал, во дворец, и несколько минут мы танцевали рядом с королем и королевой, в соседних парах… И подарки чуть ли не каждый день: украшения с такими же крупными камнями, великолепные платья, всякие безделушки, тоже очень дорогие… И при всем при том — ни малейших намеков на постель. Ни малейших. Все эти две недели. А ведь я у него в глазах замечала не раз мужской интерес, такие вещи женщины моментально замечают… Две недели. Лучшие развлечения, подарки, в общем, расходы нешуточные. Если посчитать, во что ему все это обошлось, на такие деньги можно купить неплохое имение. И — ни малейшего намека, ни единого прикосновения, только целовал руку на прощанье, — она сделала добрый глоток. — Я просто извелась в догадках. Уж, безусловно не импотент, — она лукаво покосилась на Сварога. — В некоторых