Эвис: Повелитель Ненастья - Василий Горъ

десятка. Ну и зачем лишний раз вызывать зависть у человека, от которого вы, так или иначе, зависите, и давать возможность мутить воду недоброжелателям?

Алька виновато потупила взгляд, слегка покраснела и ушла под воду с головой.

— Вроде бы, с мечом разобрались, поэтому вернемся к Манише! — предложил я. — Если мы заявимся к ней без подарков, то нас не поймут…

— Амси, ты ведь можешь «пошить» что-нибудь под ее фигуру, правда? — подалась вперед Найта.

Призрачная хозяйка ухмыльнулась:

— Расположение камер на женской половине дворца заставляет сомневаться в нормальности того, кто их устанавливал. Но в результате трудов этого любителя подглядывать за ее обитательницами, трехмерную модель тела королевы я могу показать во всех подробностях хоть сейчас. Только прикройте кто-нибудь Нейлу глаза, а то он юноша молодой, неопытный и очень впечатлительный, поэтому избытка ее недостатков может и не пережить!

Чтобы подыграть развеселившимся женщинам, я схватился за голову и тоже сполз под воду. А когда вынырнул — услышал окончание фразы:

— … подарить ей утягивающее белье. Посмотрите, как она будет выглядеть без него и в нем. А если еще пошить во-о-от такое платье…

Открывать глаза сразу же расхотелось. Поэтому я нащупал бортик джакузи, повернулся спиной к месту, где, предположительно, могла «висеть» эта самая «трехмерная модель», и выбрался на помост:

— Дамы, не забудьте о том, что любой подарок должен появиться и в лавке Колина!

— Заедем по дороге и объясним, что и как… — пообещали женщины. А через миг я почувствовал прикосновение Майры:

— Жмуриться совсем не обязательно: Амси показывает Манишу только нам и через коммы. А ты куда собрался?

— Хочу поплавать. Жарко…

— Я с тобой…

Я обрадовался, рванул к лагуне и, разогнавшись, вытянулся в длинном прыжке. А оказавшись под водой, услышал звук второго удара. До дальнего берега плыли «наперегонки». То есть, моя старшая супруга выкладывалась до предела, а я держался прямо перед ней и усиленно поддразнивал. Когда добрались, и я встал чистое дно из розового «непонятно чего», отталкивающего даже песок, то развернулся на месте и позволил Майре врезаться в живот. Потом подхватил девушку на руки, приподнял к самой поверхности и залюбовался ее воистину совершенной фигурой.

Она засияла, как лик Ати, некоторое время нежилась в моих эмоциях, а потом вдруг посерьезнела:

— Ты притащил к нам Тину очень вовремя, а то я уже начала за нее беспокоиться. Только это полумера, ведь всю осень и первую половину зимы ни одна из нас, за исключением, разве что, Найты, не чувствовала себя одинокой. А сейчас, когда мы мотаемся на балы и приемы, принимаем гостей и тренируем вассалов, недостаток твоего внимания ощущает даже Вэйлька, которая безвылазно живет в твоих чувствах!

Я согласно кивнул:

— Уже додумался. Еще вчера вечером. Но что с этим делать, пока не понимаю…

— Может быть, имеет смысл установить что-то вроде очереди? Скажем, если бы сегодняшний день был посвящен той же Тине, то во время тренировки ты уделял бы ей больше времени, чем нам. А вечером, на каком-нибудь балу, танцевал бы с ней намного чаще. Мало того, я уверена, что девочки с радостью будут освобождать таких счастливиц от домашних забот, чтобы они хотя бы стражу-две не думали ни о чем, кроме отдыха с тобой…

Сначала эта идея меня покоробила: одна мысль о том, что супруг надо будет хвалить или одаривать ласками по очереди, вызывала раздражение. Но ближе к середине объяснений, когда жена описала, что чувствовала на протяжении последней десятины, я поставил себя на ее место и решил, что отвергать то, что пока не понял, неправильно. А когда вспомнил еще и те эмоции, к которым привел Тину «естественный ход событий», решил хотя бы попробовать. И благодарно улыбнулся Майре:

— Я говорил, что ты умница?

Девушка «расстроено» вздохнула:

— Говорил. Но это было так давно! Поэтому стоит повторить… несколько раз! А еще как-нибудь поощрить… почувственнее и понежнее…

…Из дому выехали перед самым обедом. Дамы в карете, добрая треть которой была завалена подарками, а я и Фиддин с Диттом — верхом. Пока ехали во дворец через Ореховую аллею, устали проклинать дороги и время года, так как четырежды попадали в заторы и раз восемь объезжали целые грязевые озера. Поплутать пришлось даже на территории дворца — аллея, ведущая к парадному крыльцу, была так сильно разбита, что соваться на нее, не облачившись в костюмы для подводного плавания, я бы не рискнул. Впрочем, аллея, ведущая к Серебряному Двору, выглядела не лучше. Тем не менее, в какой-то момент наши мытарства закончились, и мы, выбравшись на крыльцо, поднялись в свои покои. А через какое-то время, приведя в порядок обувь с одеждой и с помощью камер выяснив местонахождение венценосцев, вышли в коридор.

Для того чтобы пройти в Королевское крыло и пронести с собой два баула со шмотками, демонстрировать кольцо Маниши или «тараны» не потребовалось: увидев нас, стражники прижали десницы к груди и расступились. При этом в их эмоциях ощущались уважение, гордость и веселое одобрение. Мысленно поразившись скорости, с которой по Лайвену разносятся слухи, я прошел в большую гостиную и, отловив первую попавшуюся горничную, потребовал сообщить ее величеству о прибытии моих дам.

Та рванула выполнять мое распоряжение прямо из реверанса — пронеслась по комнате до двери, ведущей на женскую половину, чудом не снесла бедром одну из створок дверей и исчезла. Вернулась приблизительно так же. И, зацепившись за ту же створку, но уже другим бедром, сообщила ответ:

— Ее величество королева Маниша приглашает и вас, и ваших спутниц в Розовую гостиную!

Игнорировать столь явный намек на то, что видеть желают еще и меня, было бы крайне неразумно, поэтому, забрав у парней баулы с вещами и отправив их в распоряжение Конгера, я последовал за горничной. И вскоре переступил порог помещения, красоту которого могли оценить разве что девушки — в нем все, начиная от гобеленов на стенах и заканчивая ковром, было разных оттенков розового! Слава Пресветлой, дуреть от этого «великолепия» пришлось не так уж и долго — не успели мы зайти в помещение с одной стороны, как с другой в него «впорхнула» королева. И радостно заулыбалась:

— Нейл, дамы Эвис, искренне рада вас видеть!

И ведь не солгала — была рада на самом деле. Мало того, в ее эмоциях не чувствовалось даже застарелой неприязни к Тине! Я рассыпался в комплиментах и попробовал объяснить, что навестить