Зита. Дорога в небо - Владимир Борисович Журавлев

кого-то ждала. Высоченная нескладная девушка в до боли знакомом «хамелеоне», с небольшим тактическим рюкзаком за спиной и еще одним, поменьше, на груди. С двумя пистолетами в набедренных кобурах. Вот она шагнула размеренно, развернулась, сверкнул знакомо белый волк на черном берете…

— Светка! — завопила Зита восторженно и побежала навстречу подруге.

Девушка неловко улыбнулась ей и почему-то развернулась боком, как будто препятствовала прыжку на шею. И тут же стало понятно, почему. В аккуратной подвеске посапывал носиком маленький ребенок.

— Уй ты, какой грачонок! — умилилась она. — Света!..

Мальчик действительно очень походил на представителей хитрого и шкодливого птичьего племени. Такой же черненький и горбоносый.

Светка Летяга неуверенно улыбалась и хлопала выгоревшими на солнце ресницами. И вообще выглядела как-то… как не подруга.

— Света?! — строго вопросила она. И с изумлением увидела, как где-то в уголках глаз подруги заблестела подозрительная влага. Чтоб Светка — и плакала? Скорее все вокруг урыдаются!

— А ну-ка пойдем! — деловито приказала она. — Давай-давай, не топчись! Вперед, капитан!

В проходе пропускного пункта встал охранник в черной форме бойцов спецназа ГБ, безликой, без знаков различия, как во время спецоперации.

— У вас превышен лимит гостевых допусков, — вежливо сообщил он и расставил ноги в высоких берцах пошире. — Пять человек в сутки. Всё, что свыше — только после просьбы в письменном виде. Форма заявления — у старшего дежурного.

— Отодвинься немножко, я ему что-нибудь отстрелю! — сказала из-за спины удивленная Светка.

Она подняла руку в условном знаке — не вмешиваться.

— Рядовой, только один вопрос: кто подписал распоряжение? Фамилия долдона?

— Таковы правила, — усмехнулся явно не рядовой.

— Ты мог просто сделать видеофиксацию, — серьезно сказала она. — Ты — мог. Твой выбор.

И выстрелила два раза. Охранник схватился за бедро, скривился от боли, попробовал шагнуть и тяжело упал на бок. Его напарника развернуло и опрокинуло на турникет. Она крутнула в ладони трубку самодельного, еще спартаковских времен травмата и убрала в кармашек. Два заряда. Тогда они искренне считали, что двух выстрелов достаточно для разрешения любой конфликтной ситуации. Выходит, правильно считали. Главное — стрелять метко. Нацепили наколенники, уроды, и думают, у них болевых мест не осталось.

— А наглая у вас охрана, как будто не в подкупольнике! — озадаченно сказала Светка. — Видели же мой берет! Сейчас набегут… А у меня запасные обоймы в рюкзаке.

— Плюнь и забудь! — успокоила она, спихнула охранника с турникета и пропустила подругу вперед. — К вечеру их здесь не будет. И будочки, и забора тоже!

Светка недоверчиво покосилась на нее, но промолчала.

— Слушай, ты как меня нашла? — спохватилась она. — Я же здесь под другой фамилией!

Подруга ухмыльнулась и наконец стала похожа на Светку-Халду из детства.

— Ты бы еще Джугашвили назвалась! Ты вообще чем думала, подруга? Выхожу я, значит, на станции, ловлю первых встречных штурмовиков и объясняю задачу: мол, так и так, где-то тут у вас проживает симпатичная грузиночка лет тридцати, как бы ее найти? А мальчики этак переглядываются и в один голос: «А, это директриса из второй, кровавый палач Берия!» На мелочи не размениваешься, ага, собственная фамилия уже не устраивает?

— Ну, Деканозишвили тоже не из простых! — усмехнулась она. Светка недоуменно моргнула. Понятно, в глубины истории подружка донырнула только до Берии.

Ребенок в подвеске проснулся, заворочался, уставился любопытными черными глазками на окружающий мир.

— Нана…

Светка тут же потеряла воинственный вид, в одно мгновение превратилась в любящую маму и заворковала на грузинском с абсолютно счастливой физиономией. Зита даже позавидовала ее идеальному произношению. Вот что значит — погружение в языковую среду!

— Сейчас, уже подходим! — улыбнулась Зита. — Будет вам и кашка, будет и горшок!

Подруга благодарно кивнула и на входе в подъезд все же не выдержала, оглянулась, как будто в ожидании погони. Понятно, мама же, беспокоится за ребенка. А ГБ, по ее воспоминаниям — не те ребята, которые прощают стрельбу из травмата по конечностям.

Дверь в квартиру им открыла Майка, округлила глаза при виде малыша, громко позвала младшенького, Дениска высунулся, открыл рот от изумления — и понеслось и завертелось. Заботы, обихаживания, кормления и поения, охи, ахи и вопли. И только через час подруги смогли более-менее спокойно устроиться на кухне под грохот трех детишек из соседней комнаты.

— Ну, рассказывай, как вы там, — улыбнулась Зита. Подумала и добавила:

— И почему ты здесь.

Светка мгновенно помрачнела:

— Умная ты, подружка, мне иногда страшно рядом с тобой. Как мы там… а рассказывать особо нечего. Когда ты разругалась с Давидом и уехала, я же вместо тебя осталась. Руководила его службой охраны. Ну и вот. Шесть покушений, два ранения у меня и у него. И… Георгий Давидович у нас. Как-то так, случайно…

И Светка подарила ей виноватый взгляд.

— А потом… — задумчиво пробормотала Зита.

— А потом стало заметно, что тебя из сердца он убрать не может, — вздохнула Светка. — И ему заметно. И мне. А у меня, знаешь ли, своя гордость. Взяла Гогика на руки и домой. Ну, решила еще к тебе заехать. Чтоб расставить все точки над ё. Что ж мы, одного мужчину не сможем поделить? А, Зита?

— Понятно, — рассеянно качнула она головой.

Понятно было, что подружка врет. Нет, что к Давиду в постель залезла, как раз могло быть правдой, она с Копейки по нему сохла и страдала. А остальное — вранье. Причем опасное. Для ребенка опасное.

— Не годится, — оценила она негромко. — Медицинские карты «Спартака» — документы не высшего уровня секретности. Кому надо, запросто узнают, что ты детей иметь не можешь. Я, например, помню личные данные всех спартаковцев. И Каллистратов тоже. У тебя неизлечимое бесплодие. Света. Так чей он?

Светка замерла. Скорее всего, побледнела, но под южным загаром как определить? Зато непроизвольно переместила ладонь поближе к оружию — тоже очень характерный знак. На войне спартаковцы нахватались мелких, но привязчивых привычек. Зита, когда нервничала, начинала щелкать финкой. А Светка, вот, тянется к пистолету.

— Сын Давида, — прошептала Светка. — Правда. Он женился, Зита. Она из тбилисских Багратидов, царского рода. Ты же сама знаешь, какое значение там придают происхождению. Она всегда с Давидом ездила, храбрая дурочка… Ну, ее и убили, Давид тогда тоже пулю словил, а Гогика я вытащила. Но противники не успокоятся, очень там все боятся восстановления монархии. Давид — он ведь тоже не из простого рода. Там сейчас творятся страшные дела, только на курортах спокойно…

И он попросил Светку сберечь сына, закончила за нее Зита мысленно. И простая, как автомат, Светка прикипела к малышу всем сердцем. И перегрызет за него горло