Дмитрий Колосов - Скифские саги

Откуда-то — Скилл мог поклясться, что прямо из воздуха, — возникли столы, накрытые для пира. Такого великолепия скиф не видел никогда. Даже царский стол в захваченном лихим налетом дворце в Парсе не шел ни в какое сравнение с пиршеством гостей Призрачного города. Сотни блюд из мяса, диковинных рыб и сладкого теста, нежнейшие дыни и персики, прозрачный виноград, политый медом миндаль, кувшины с густым вином. Рот Скилла заполнила кисловатая слюна. Немудрено, он уже три дня не имел даже крошки во рту.

Столы расставлялись огромным шестиугольником вокруг фонтана. Рядом с ним вскоре появился еще один стол, круглый, из цельного среза гигантского дерева. На полированной поверхности его возникли массивный черный трон и огромное блюдо из черненого серебра, явно предназначенное для главного яства.

Жаренный на вертеле бык, осетр из соленого озера, гигантский морской кальмар… В воображении голодного Скилла возникали эти и другие не менее аппетитные образы.

И вот в звездном небе появились тени женщин, несущих какую-то темную массу. Через мгновение они опустили свою ношу на блюдо.

— Ну уж нет!

Забывшись, Скилл едва не вскочил на ноги. Несколько подземных существ, уловивших в общем гаме выкрик скифа, повернули головы в его сторону; но кочевник не обратил на это никакого внимания. Его взор был устремлен на стол, где, едва шевеля спутанными ногами, лежал Черный Ветер — «гвоздь» ночного пира жителей Призрачного города.

Надо было выручать коня. Скилл понимал, что здорово рискует жизнью, но он рисковал ею постоянно. А кроме того, спасая Черного Ветра, он спасал себя, так как без коня скиф не мог выбраться из песков Тсакума. И главное — Черный Ветер был его другом. Вот уже пять лет этот дрангианский скакун носил своего хозяина по опаленным зноем землям восточных стран от Элама до Скифии, деля с ним горести и тревоги. Скилл не привык оставлять в беде друзей.

Но как помочь? Засыпать пирующих стрелами и попытаться, воспользовавшись паникой, освободить коня? Но у Скилла осталось всего десять стрел, а ночных гостей было в сотни раз больше. Бессмысленно рассчитывать и на то, что паника будет продолжительной. Летающие женщины тут же взовьются в воздух и атакуют скифа сверху, а на земле будут поджидать существа, вооруженные кривыми кинжалами. И ему придется плохо. Нет, нужно искать другой выход.

Тем временем ночные гости стали рассаживаться за столы. Скилл заторопился. Мягко, словно пустынная кошка, он спрыгнул с крыши и тут же столкнулся с одним из подземных существ, зашедшим во дворик справить естественную нужду. Прежде чем непрошеный гость успел вскрикнуть, на его голову обрушилась рукоять акинака. Подземный человек всхлипнул и грузно осел наземь.

Сноровисто стянув с поверженного врага халат, Скилл напялил его на себя. Здесь он сделал еще одно открытие. Подземный житель был покрыт слоем белой краски, под которой кое-где проглядывала черная как смоль кожа.

— Эфиоп? — озадаченно пробормотал Скилл.

Однако предаваться размышлениям было некогда. Быстро опутав оглушенного шнуром и засунув ему в рот кляп, Скилл закинул бесчувственное тело в заросли кустарника. Затем скиф напялил на голову колпак и придирчиво оглядел себя. Сойдет! Вот только смуглая кожа… Скилл порылся в кармане халата и обнаружил там баночку с белой краской. Это снимало все проблемы. Щедро вымазав лицо и руки, скиф вышел из своего укрытия и присоединился к гостям, которые занимали места, готовясь приступить к пиру.

Он пристроился за одним из столов, где уже сидели с десяток женщин и людей с кривыми кинжалами. Затем подошли еще несколько гостей, и вскоре все места были заняты. Пирующие разместились таким образом, что каждая гостья оказалась в окружении двух подземных жителей, а те, в свою очередь, располагались между двух красоток. За круглым столом уселись двенадцать девушек в шлемах и двенадцать подземных людей, отличавшихся от собратьев более изысканным покроем одежды.

Скилл оказался зажат между двумя симпатичными девицами. Одна из них, с кудрявыми волосами, уделяла все внимание другому соседу, зато та, что сидела по левую руку, улыбалась исключительно Скиллу, время от времени игриво подмигивая ему. Не зная, как себя вести, скиф скалил в ответ свои белые зубы и усиленно мигал обоими глазами. И тут небесная странница заговорила:

— Ты, должно быть, новенький?

Слова эти были сказаны на одном из бактрийских наречий, хорошо знакомых Скиллу, потому он не замешкался с ответом:

— Да, я посвящен лишь недавно.

Ответ этот вполне удовлетворил собеседницу. Легкая настороженность, которая обычно бывает при первом знакомстве, исчезла. Придвинувшись вплотную к Скиллу, девушка прошептала:

— Тогда этой ночью тебя ожидает множество приятных мгновений и неизведанных наслаждений. — Взгляд собеседницы был столь откровенен и многообещающ, что Скилл едва не забыл о той цели, ради которой он оказался за столом. Но не забыл.

— И что же ожидает меня этой ночью?

— Сначала будет пир. Потом праздник, который будет продолжаться до рассвета.

— А что сделают с этим тощим животным? — Скилл кивнул в сторону Черного Ветра, который учуял хозяина, но не мог распознать его среди сотен одинаково белых лиц и оттого волновался.

— Его принесут в жертву Ариману, когда потухнет последняя звезда.

У Скилла чуть отлегло от сердца. В ближайшее время коню ничто не грозило. А на рассвете, когда пирующие утомятся от веселья, он найдет способ освободить Черного Ветра и исчезнет из города.

— Хоть бы напоили его перед смертью, — буркнул скиф, заметив, как мучительно косится конь на кувшины с вином.

— Напоить? Зачем? Ему осталось прожить всего ночь.

«Это мы еще посмотрим!» — подумал Скилл, а вслух сказал:

— Конечно.

Ему не терпелось узнать, что за странное общество собралось на пир в этом загадочном городе, но он благоразумно воздержался от прямых расспросов, а лишь обратился к соседке с просьбою:

— Я не посвящен во все тонкости предстоящих таинств и был бы тебе очень благодарен, если бы ты взяла на себя труд объяснять мне время от времени, что здесь будет происходить.

— Хорошо, — согласилась девушка. Она еще теснее прижалась к Скиллу и сладострастно провела языком по его шее. Прикосновение было влажным и приятным. — Коллегия посвященных дожидается, когда зажжется седьмая звезда, после чего Великий Посвященный обратится к собравшимся с речью.

Она замолчала и вновь провела языком по шее Скилла. Чувствуя, как его чресла наполняются желанием, Скилл приподнял голову девушки и впился поцелуем в полные губы. Но крепко сжатые острые зубки не пропустили язык Скилла. Девушка отстранилась и прошептала: