Либелломания: Зимара - Н. Мар

— Не значит, — была вынуждена согласиться я.

— Место-то отличное. И Деус мне тоже… — он прервался и облизнул верхнюю губу. — Я имею в виду, элементы или частицы элементов, какая разница?

В конце концов Йола, повертев планшет так и сяк, рассудил всё так резонно и убедительно, что даже я засомневалась, не привела ли его к тайнику в самом деле. Версия с полярным сиянием и правда была хороша. Сомнения в голове ныли на разные лады. Неужели лимонная бестия из команды Зимары была права?

— Постойте, вы говорили с Деус! — очнулась я.

— Я говорил с кем-то и не отчитался шчере? — Йола приподнял бровь, не глядя на меня. — Ну надо же.

— Но она ведь из команды Бритца.

— Что поделать, если я не могу доверять членам своей? — парировал Йола.

— Если Деус того же мнения о северном полюсе, тогда почему её самой здесь нет?

— Выполняет поручение, — процедил шмель. — Меня куда сильнее интересует, отчего Кайнорт ещё не здесь. Жаль, он так скоро обнаружил клеща-шкурника. А теперь — где вот он болтается?

Обернувшись вокруг своей оси ещё пару витков для верности, Йола сел на ту же груду камней, чтобы связаться с Ктырём. И через минуту в гроте, куда десять дней назад явилась инфернальная царица, стоял Рейне, накрепко запаянный в костюм-тройку, и тёр медную щетину. Белки его глаз даже на голограмме были красны от перенапряжения. Пелена безмятежности, с которой он преподавал мне урок квахмат, тлела и распускалась. Игра потрепала Ктыря не меньше, чем нас с Йолой, хотя все три дня он в любое время отвечал на вызов из своего жаркого кабинета с газовыми креслами и камином. Возможно, он уже пожалел, что не вызвался пятым в команду. Сидеть и ждать, ждать, ждать, не принимая никакого участия, порою труднее, чем действовать.

— Вас только двое, — помрачнел он.

— И канизоид.

— Да какой это теперь канизоид, Шулли!

— Слушай, — поднял ладони Йола. — Нет, послушай! Будь нас здесь целая команда, этот серпантин и грот и озеро — да нам бы не осмотреть их и за неделю.

Ктырь то кивал, то мотал головой, но в сложившихся обстоятельствах уже не было смысла ни спорить с Йолой, ни соглашаться с ним. Словно примирившись с кем-то внутри себя, Рейне вскинул на шмеля взгляд мутно-зелёных глаз и проговорил:

— Вам двоим, конечно, не справиться. У наших… м-м… партнёров есть свободные люди из личной охраны, здесь, в Загородном Палисаде. Ждите подмогу до полуночи.

— Но это против правил!

Рейне привстал с газового кресла и подался так близко к экрану, что его длинный нос выдавил голографический слой с нашей стороны:

— На хрен игру, борода, игры закончились. Я обнадёжил партнёров, когда ты ринулся на северный полюс со стопроцентной версией, Шулли-жулик, — нос шмыгнул и убрался восвояси. — Послезавтра утром ратификация акта в Бюро ЧИЗ. Если придётся всё отменять… О, Йола, этот паровоз либо вынесет его величество, либо свернёт под откос вместе со мной и с тобой и… со всем «Закрытым клубом для тех, кто»!

— Мне казалось, если мы не преуспеем с алмазами, фалайны потеряют интерес и… всё, — пробормотал Йола.

— У них забастовки шахтёров на Карбо, того гляди империя вмешается, и конец китам, — Рейне опять сунул нос в грот и перешёл на шёпот. — Фалайны так нацелены на узурпацию, что уже готовы разориться и прислать сюда технику для взрывной добычи. Тогда они будут не прочь совсем вывести нас из процесса! Нельзя этого допустить. Жди подмогу, борода. Я всё-таки думаю, тайник где-нибудь здесь. Столько нейробитума… Значит, Зимара тут частенько гуляет.

— Но, Рейне, если шамахтон прознает…

— Поверь, Зимара — меньшее из зол!

Он втянул нос и отключился.

— М-да, — сказал Йола.

Он посидел без движения минут пять. Затем по привычке обновил видео из сфинкса и вдруг вскочил. Пока Йола лихорадочно тряс комм и вертел настройки, я ухитрилась заметить, что каменный мешок, где дети пили «Эритрошку» и играли с Мультиком, был пуст. Йола зашлёпал взад и вперёд по луже нейробитума:

— Алё, Деус! Деус? Помехи… Да там буря, что ли? — он выругался на неизвестном наречии, а увещевания Рейне, казалось, выветрились из его головы. — Тварь лимонная. Она должна была сделать это прямо в комнате, чтобы я своими глазами увидел трупы!

— Трупы?.. — не своим голосом повторила я.

— Забери свои манатки из воланера, ты останешься здесь ждать людей из Клуба.

— Что⁈

— Мне надо полпланеты отмотать и вернуться, пока тут не развернулись вояки. Давай быстро, Лау! Можешь оставить себе канизоида, чтобы отгонять песцов.

Он собрался на южный полюс! Я побрела к выходу из грота, чувствуя нарастающую тошноту. Не чуя ног от холода и беспомощности, я шла к воланеру. Кусты царапали брюки, кожу, кости. Если бы я только умела управлять планетолётом, угнала бы его из-под носа Йолы! Я запнулась о новую мысль, как о краеугольный булыжник.

А не пора ли наконец попробовать?

Дороги до южного полюса мне было, конечно, не осилить: даже Йола без второго пилота справился еле-еле. Но угнать и разбить-то раз плюнуть, пискнул мой битый ген удачливости. Только бы не дать шмелю добраться до сфинкса. Я споткнулась опять. А если детей забрал Кай? Тогда мне нельзя было умирать, просто никак не возможно. Решив во что бы то ни стало взлететь, но держаться низко-низко, чтобы, случись чего, было не слишком больно падать, я шагнула в шлюз и обомлела.

У приборной панели стоял голый мужик.

Тот широкоплечий с бычьей шеей, которого Йола шугал у обломков разбитой гломериды. Он вертелся у штурвала и светил белыми ягодицами. Каким чудом он пробрался в воланер? Я затаила дыхание, отступая, но мужик обернулся и ощерил клыкастую пасть. Это была физиономия натурального головореза. Я вскинула крименган, но тут пол вздрогнул и начал подниматься. Голодранец угонял воланер Йолы! Ледяные иглы выстрелили мимо бычьей шеи в кресло пилота. Честно признаться, я не могла прицелиться как следует, потому что не знала, куда девать глаза. Права была Злайя, когда говорила, что аукнутся мне семь долгих лет без натурального голого мужика.

— А ну цыц! — голодранец тряхнул башкой, отчего наши с ним шеи хрустнули: его — потому что