Хуррит 2 - Ивар Рави

Хаттуше оставался ещё один караван сангаров и с утра прибыл новый от касситов. Я заранее оказался у ворот, чтобы лично увидеть, как хетты пропустят караван.

Вчерашние предупреждения оказались нелишними: хетты вели себя особенно нагло. Бесцеремонно вскрывали тюки, заставили караван простоять около часа, прежде чем выпустили наружу. Пропажа Инанны словно сорвала с них маску вежливости и гостеприимства. К чести моих хурритов, они стоически вынесли все словесные оскорбления, не поддавшись провокации.

После ухода каравана вздохнул свободно: если мы незаметно выберемся наружу, сможем спокойно продолжить путь домой, не вызывая подозрений.

Вместе с тремя своими воинами хорошо подкрепился в одной из уличных закусочных, чтобы не злоупотреблять гостеприимством людей Инлала. В квартал ремесленников направились в сумерках: всего несколько часов отделяло от прощания с Хаттушем.

Оказавшись на месте, Исаил попросил подождать за большим валуном. Бесшумно подкравшись к валу, после третьей попытки эсор ловко перекинул верёвку и уравнял оба конца. Я первым поднялся на вал, тонкий серп луны периодически показывался в просвете облаков, и в такие моменты приходилось ложиться. Поочерёдно подтянул наверх Аду, Саленко и хурритов. Оказавшись наверху, те ложились прямо на валу, чтобы случайно не попасть в поле зрения любопытных. Ближайшие к валу дома находились всего в сотне метров.

Освободив верёвку, нашёл мощную ветвь, нависавшую кнаружи от стены. Исаил вполголоса пожелал нам удачи и скрылся в темноте. Первым спустил Ахбухча, за ним последовали воины. Спустив Саленко, мы с Адой остались вдвоём:

— Попрощайся со своим городом, богиня.

— Дурак, — беззлобно отозвалась Ада. Она прижималась ко мне, дрожа всем телом.

— Пора, — обвязав её за пояс, аккуратно спустил. Получив второй конец верёвки, снова сравнял концы — нельзя оставлять её на дереве и тем самым лишать Инлала и его людей потайного пути за пределы города.

— Мартаск, Берди идите вперёд. Если впереди опасность, кричите как слепая ночная птица.

Слепой ночной птицей хурриты обозначали сов. Хурриты растворились в темноте, следом двинулся я, замыкал шествие Ахбухч. Мы старались держаться на расстоянии от стены — отблески огня на сторожевых башнях помогали с направлением пути. Один раз прозвучало уханье совы:

— Ложись, — пригнул Аду и Саленко к земле. Остальные воины не нуждались в подсказке. Лёгкий ветерок донёс обрывки разговора и женский смех. Мы уже находились рядом с восточными воротами. Смех повторился, но уже слабее, словно обладательница удалялась от нас. Минут пять спустя, из темноты возник Берди:

— Там хетт был с женщиной, но он вернулся к воротам, — доложил хуррит.

— Далеко до Этаби?

— Темно, не видно, — последовал лаконичный ответ. Получив разрешение вернуться к Мартаску, Берди растворился в темноте. Угловая башня с факелами в проёме осталась справа и немного сзади, и послышалось отчётливое конское ржанье впереди в темноте. Луна вышла из облаков, увеличивая риск быть увиденными с башни. Теперь с каждым шагом мы отдалялись от города — среди тёмного пятна деревьев горело два костра. На приличном отдалении ещё несколько костров.

— Пришли, — из-за камней поднялись Мартаск и Берди. До лагеря Этаби оставалось меньше сотни метров, до нас долетали звуки животных и обрывки разговоров.

— Арт! — Этаби порывисто обнял меня, по-братски притянул и Аду, удивив меня таким отношением. Сама Ада в порыве радости крепко обняла моего друга. На Саленко хуррит не обратил внимания, он и раньше его практически не замечал. Встревоженные шумом, заревели верблюды, Самум с племянником бросился успокаивать животных.

— Арт, Самум сказал, что вы придёте ночью. Я думал, ты будешь прорываться через ворота, устроил там засаду, а сам ждал с остальными, — кони были осёдланы, хурриты ждали сигнала, готовые атаковать город.

— Верни людей, выходим рано утром. Надо уйти подальше, пока нашим врагам не пришла в голову идея вновь проверить караван.

По знаку Этаби, один из воинов описал факелом несколько замысловатых кругов. Семеро, сидевших в засаде, появились из темноты буквально через минуту.

— Этаби, там никого нет, — начал было доклад старший, но заметив меня, радостно воскликнул:

— Арт!

За несколько минут у костра успели побывать все воины, обнимаясь и похлопывая меня по плечам. Самум, за то время, что успел присоединиться к Этаби, успел растрезвонить истинную цель поездки в Хаттуш. И сейчас воины радостно поздравляли меня, смущая своими пристальными взглядами мою жену, оказавшуюся в центре внимания.

— Арт, ты оказывается Думузи, — воскликнул молодой воин, нисколько не смущаясь моего авторитета лидера. Хурриты дружно поржали над шуткой, упражняясь в остроумии как хетты потеряли богиню и срочно ищут новую.

— Этаби, удвой дозоры на ночь, не верю я им, — мотнул головой в сторону Хаттуша. Кузнец уступил мне и Аде свой временный шатёр, сам расположившись рядом с костром. Разговоры понемногу стихали, Ада заснула, положив голову мне на плечо. У меня затекла рука, но я терпеливо лежал неподвижно, не желая тревожить жену. На её долю выпало немало приключений, пусть хоть отоспится рядом с мужем.

Солнце только обозначило свое присутствие на небосклоне, когда мы стали готовиться к отъезду. Первоначально планировал усадить Аду на верблюда, закутав в сангарский плащ и напялив тюрбан, скрывающий волосы. Но доводы Этаби перевесили:

— Если придётся скакать, лучше ей быть на коне. — Усилиями Самума и воинов смогли сообразить для неё комплект мужской одежды, но тюрбан всё же пришлось напялить, чтобы скрыть волосы.

— Помажь лицо, — Этаби вытащил из потухшего костра немного золы. Я помог, и Ада предстала в образе чумазого подростка. Только хорошо всмотревшись с близкого расстояния, можно было заподозрить в ней женщину.

Этаби с десятью всадниками шёл в голове каравана, я с остальными гарцевал в арьергарде. Саленко поручил заботам Самума, я даже не сразу узнал замаскированного археолога, гордо восседавшего на верблюде.

Лошади, верблюды были свежи после длительного отдыха. Первый день мы шли без остановок, лишь поздно ночью расположившись на привал у родника. Странствующая семья хеттов тоже остановилась здесь на ночлег. В повозке, запряжённой ослом, находилась пожилая семейная пара и трое детей. Послал к ним Ахбухча с большим куском жареного мяса — хетты долго благодарили за проявленное внимание, прося богов даровать нам удачу в дороге.

Ада на второй день стала любимицей хурритов: ловко управляясь с конём, девушка не жаловалась на усталость, терпеливо снося все тяготы пути.

К полудню третьего дня пути показалась крепость Нарриш. До сих нам не встретился патруль или конный отряд. Но крепость невозможно обойти стороной, я хорошо помнил командира