Ева. Грани миров - Антон Сенин

Музей охранялся особым образом и был, пожалуй, единственным местом в Нейме, которое никогда не покидали лучи. Одни уходили, а на их место приходили другие, формируя непрерывное, устойчивое информационное поле. Подобная защита производила многослойную, нечитаемую картинку, окажись в которой, человек мог сойти с ума. Оно и понятно, музей истории собирал и накапливал ресурсы, необходимые для защиты серого дома.

Другое дело тюрьма времени. Вопреки ожиданиям, тюрьма, хоть и являлась местом особым, но практически не охранялась. Чтобы не привлекать внимания к старому, ничем не примечательному зданию из красного кирпича, над ним разрешалось летать и прогуливаться вдоль его величественного фасада. Более того, путь в главный парк по Южному проспекту пролегал как раз мимо старой заброшенной фабрики. Каждый день сотни людей проходили мимо и не догадывались, какова истинная суть и значение здания. Хочешь спрятать, прячь на видном месте.

Четыре десятка человек – героев дерзкого плана «Солнце 2.0» последний раз собрались в подводной части Куба3, чтобы, подобно лучам небесного светила, разлететься в разные стороны и проникнуть в самые защищенные места. Приходили и прилетали гости с разных сторон в одном обличии, а покидали Куб3 уже в другом. За эту часть плана отвечал Марк. Так высокий долговязый Михаил стал моложе на десять лет, обрел густую шевелюру и высокий голос. Его брат Гавриил, наоборот, осунулся, его голову покрывала серебристая копна седых волос.

Гости расположились полукругом, во главе которого стоял молодой человек с горящими карими глазами, – Друзья, – неуверенно начал Ант, – Я не буду обещать, что у нас все получится, и не буду обещать, что мы дойдем до конца. Я не могу вообще ничего обещать. Все, что я могу сейчас, быть с вами предельно честным. Мы выбрали трудный и очень опасный путь, и всё, что мы можем – это просто постараться. Постараться не поддаться соблазнам, постараться быть внимательными и не попасться в руки хранителей, постараться остаться людьми, настоящими, добрыми и смелыми. Я знаю каждого из вас, вы знаете меня, мы друг другу доверяем, – Ант сделал паузу, – Доверие, память и самоотдача – это то, что делает нас людьми и отличает от машин и алгоритмов. Мы можем чувствовать и любить, ценить прекрасное и отдавать за это время, и жизни. Ей никогда этого не понять. Ей не понять, что настоящий мир – это не мир, лишенный памяти и воли, а мир в его несовершенстве, непостоянстве, и развитии.

Собравшиеся одобрительно закивали. Они переглядывались, ведь не узнавали друг друга, но верили, что поступают правильно. Воодушевляющие речи не более чем традиция. Герои «Солнца 2.0» осмысленно шли на риск и понимали, чем все могло закончиться, ведь в их лишении времени могла пройти вся жизнь. Лишенные страха, они смотрели на Анта, чьи слова проникали сквозь кожу и вторились в сердцах горячими приливами. История первого «Солонца» научила не бояться и верить, верить удачу, верить в разум, верить в одного человека, которые не подведет. Среди собравшихся не было Ника Вэйса, сохранность и безопасность инициатора могла приблизить «Солнце 2.0» к рассвету.

Согласно плана герои делились на звенья трех порядков. В каждом звене назначался старший (первый порядок), который координировал троих исполнителей второго порядка. Второй порядок контролировал работу третьего звена. Звенья, как и уровни не пересекались, при этом никто не знал ни задачу, ни роль в предстоящей операции. Согласно замыслу инициатор, в известное только одному ему время, должен отправить сигналы первому звену. В первое звено входило всего три человека: Иван и братья Михаил, и Гавриил. Получив команду от инициатора, каждый контакт первого звена передавал информацию трем контактам второго звена, а те, в свою очередь, третьего. Потеря инициатора означала крах всего плана и отмену операции. Потеря контакта первого звена вела к тому, что второе и третье звенья его цепи оставались без команды, а значит, выпадали из плана. Ант посчитал и расстроил друзей, сказав, что выпадение целого звена (а это ни много, ни мало тринадцать человек) недопустимо. Каждый человек был бесценен.

– Наше солнце взойдет через четырнадцать дней, и запомните, если на него смотреть, то можно узнать много нового, – продолжил Ант, – Друзья, когда все закончится, я хочу, чтобы мы собрались все вместе, но уже не в тайном бункере на окраине мира, а на главной площади.

– Отличная речь, Ант, просто отличная! – Раст сидел в кабинете с окном. Его глаза были закрыты, он внимательно слушал оратора. Судя по плотному гулу, в Кубе собрались несколько десятков человек. Фантазия Раста погрузила встречу в полутьму, уж слишком хорошо он знал Анта. Гости слушали речь с открытыми ртами, внимая словам и жестам, которые ни к чему хорошему не вели. Раст мысленно пролетел над головами собравшихся, вслушивался в хрипы, редкие возгласы и кашель. Ему было неважно, кто именно участвовал в заговоре, и какую играл роль. Раста интересовал только один человек, которого среди никчемной толпы мечтателей не было.

– Играете в прятки, мистер Вэйс! – промолвил Раст, не открывая глаз, – Вы все равно проиграете, Ник, у вас ничего не получится!

48.

Пустыня продолжала приносить в город желто-рыжий песок, а висящее над головой, активное солнце выжигало все живое. В полдень люди старались как можно меньше времени проводить на открытой местности. Они укрывали головы платками и, щурясь, перебегали от одной тени к другой. Великая война лишила людей не только привычного образа жизни, но и полноценного питания. Человечеству пришлось заново учиться добывать, выращивать и собирать. Сказывались нехватка здоровой, способной к воспроизводству, земли и чистой воды. На помощь голодавшим жителям приходила наука, но и она не поспевала за ростом населения. Вкупе с израненной природой, нехватка воды и еды привели к болезням. Мелкий, взвешенный в воздухе, песок мешал дышать, он разъедал глаза, а людские тела покрывала кровоточащая сыпь. Чаще сыпь поражала лицо, шею и руки, отчего житель Нейма покрывался толстой бордовой коркой.

Среди серо-бордовой массы выделялась яркая рыжеволосая девчонка. Словно дитя солнца, она шла по горящей светом улице с непокрытой головой и улыбалась. По странной и непонятной причине, лицо и руки девушки светились чистотой, зараза обходила милое создание стороной. Проводя много времени на солнце, девушка не обретала, свойственный почти всем жителям Нейма, темный оттенок кожи и не болела ожогами. Она находила безоблачные дни прекрасными и не спешила домой, ведь там ее ждали мрак, черствость и холод, томительная темнота и смертельная, удушливая тишина.

Мы человечество никогда не поймем природу внутреннего суперличного, того,