Анна Одувалова - Ядовитая

Преподавателя я встретила уже в коридоре. Он сосредоточенно спешил по направлению к выходу. Дорогой укороченный пиджак с расшитыми лацканами, белоснежная рубашка и притягивающий взгляд темно-синий с серебром шейный платок.

– Айрис! – Норис фон Лифен замер и уставился на меня. Потом поморщился и вздохнул: – Вот же демоны! Я совсем о вас забыл!

– Ну, тогда, может, в следующий раз? – нерешительно заметила я и отступила, испытывая облегчение.

– Нет-нет. – Он покачал головой, задумался и сказал: – Я сегодня проспал и не успел даже позавтракать. Бога ради, не подумайте ничего такого, но не могли бы мы провести сегодняшнее занятие не здесь, а в кафе за углом? Просто я об этой чашке кофе с пенкой мечтаю с начала первой пары.

– Ну… – Я замялась, а он улыбнулся и пожал плечами, став на секунду удивительно похожим на Кэлза. – Хорошо. – Я согласно кивнула, так как тоже хотела кофе и вырваться из стен колледжа.

Кафе на самом деле было недалеко от колледжа, за углом. Я его прекрасно знала, и кофе тут подавали отменный – ароматный с густой пенкой и корицей. Заказала себе латте и шоколадный маффин и устроилась за угловым столиком у самого окна. Норис фон Лифен разместился напротив меня. Сначала я хотела замять тему, касающуюся себя, Кэлза и того, что он спас мне жизнь, а я сдала его законникам, но потом поняла, что с моей стороны это будет подло. К тому же Норис тоже помогал меня вытаскивать из той передряги, и подобное поведение много стоило. Я ценила помощь, пусть и попала в неприятности благодаря его брату, но он не обязан был приходить мне на выручку.

– По поводу того, как я поступила с Кэлзом… – Слова давались трудно, и голос звучал тихо.

– Не стоит, Айрис. – Норис нахмурился. – Я не одобряю ваше решение, но вы мне озвучили свою позицию по данному вопросу, причем раньше, чем оказались перед выбором. Признаться, я удивлен и восхищен тем, что вы не отступаете от своих принципов. Немногие могут похвастаться подобным.

– Не отступаю. Почти, – призналась я, вспомнив Грейсона и темно-зеленую платформу.

– Это достойно уважения.

– А почему вы тогда вообще задали мне тот вопрос? – Я не удержалась и спросила: – Тоже подозревали Кэлза?

– Ты сейчас интересуешься, что я думаю по поводу того, мог Кэлз убить свою бывшую девушку или нет? – В голосе Нориса прозвучала издевка, и я стушевалась. – Прости, но не скажу. Наш адвокат строго-настрого запретил озвучивать свои мысли. Но… Кэлз и Брил удивительно не подходили друг другу. Они вечно были на ножах, вечно пытались доказать друг другу, кто круче, и Кэлз проигрывал. Его это злило. В последнее время они ругались. Причем достаточно жестко. На эмоциях… – Мужчина помрачнел. – Нравилось ли мне это?.. Нет. Вспыльчив ли Кэлз? Да.

– Кэлз сказал, вы с Брил недолюбливали друг друга…

– Не совсем так. Я считал, что они не пара и не особо скрывал. Брил не любила, когда ей указывают. Это нельзя назвать нелюбовью. Скорее несовпадение взглядов. Я уважал Брил. Она была умной и целеустремленной. Кстати… – Норис посмотрел на меня в упор. – Что у вас с Кэлзом? Прости, конечно, за вопрос, но… Кэлз спасает тебе жизнь, ты сдаешь его законникам, он ночью сбегает из дома к тебе, с утра заступается за тебя, но ты не рядом. Это даже непонятнее, чем с Брил.

– Нет. – Я через силу усмехнулась. – У нас ничего нет. Он попросил меня найти убийцу Брил… Только и всего.

– И ты нашла его?

– Да. А я нашла его, точнее, думала, что нашла, когда сдавала Кэлза законникам. – Я усмехнулась. – Теперь не уверена.

– Сомневаешься, потому что сердце подсказывает обратное или есть конкретные факты?

– И то, и то, – уклончиво ответила я. – Брил ведь любила риск и парней погорячее. Да, Грейсон оказался не виноват, но это не значит, что не было еще кого-то. Того, кто полностью отвечал ее требованиям.

– Три парня на одну восемнадцатилетнюю блондинку? – Норис нахмурился и пренебрежительно отмахнулся. – Не много ли?

– Если никого не было, тогда убийца – Кэлз.

Я пожала плечами и встала. Не любила, когда на меня смотрели, как на сопливую, ничего не смыслящую в жизни девчонку. Я никогда не говорила, если не была уверена.

– Простите, но сегодня сложный день, – заметила я. – Давайте перенесем занятие на другое время?

– Хорошо. – Он улыбнулся, на секунду задумался и произнес: – И кстати, ты при расследовании пользуешься как-то своим даром?

– Да… – Я осторожно кивнула. Не любила говорить на эту тему с посторонними.

– Как именно? – поинтересовался он.

Я подозрительно прищурилась, а сердце пропустило удар. Я не понимала, к чему этот разговор. Норис сам был менталистом и знал – мы не любим афишировать свои способности.

– Не хочешь говорить? – усмехнулся мужчина. – Понимаю. Просто ты подумай вот о чем. На этой основе ты могла бы сделать очень сильную работу. Ты ведь много выяснила по делу о смерти Брил? Не хочешь рассказать общественности?

– А если я не смогу довести до конца? Если все, что я узнаю, пустышка?

– Айрис, ты студентка. Никто не ждет, что ты раскроешь преступление, которое не смогли раскрыть законники и частные сыщики, нанятые родителями Брил. Но ты можешь описать свой метод работы с даром, то, как в теории он может помочь в расследованиях.

– Мне помогают рисунки, – отозвалась я тихо. Слова о том, что от меня не ждут ничего особенного, задели, и я добавила: – И я раскрою это дело. Каждый рисунок – ключик к маленькой дверке или кусочек пазла. Рано или поздно я соберу их все. Даже если собирать придется всю жизнь.

– Ты покажешь эти рисунки?

– Может быть, некоторые, – уклончиво пообещала я, подхватила сумку и направилась к двери.

Разговор по непонятной причине заставил нервничать. Наверное, мне было неприятно. Хотелось бы, чтобы Норис фон Лифен относился ко мне чуть серьезнее. Хотя… с чего бы это вдруг? Я ведь ничем не заслужила его уважения. Я всего лишь одна из студенток. К тому же сомнительного поведения. Он ведь думает, что я сначала спала с Кэлзом, а потом сдала его законникам.

А еще меня смущало то, что я услышала от Нориса по поводу отношений Брил и Кэлза. В таких логичных рассуждениях было одно очень важное противоречие, которое не давало мне покоя. Тот, кто убил Брил, не действовал в порыве гнева. Это было хладнокровное убийство, к которому готовились. Ее не столкнули с крыши, ее заставили прыгнуть. Сломили волю, подчинили тело чужим желаниям. А потом поработали над сознанием Клэр, частично уничтожив память.

Все сходились на одном – Кэлз любил Брил. Он мог злиться, он мог обижаться и, возможно, мог убить в порыве гнева. Но мог ли он провернуть хладнокровное, заранее спланированное убийство? Не уверена.