Голубая Луна — Возвращение - Саймон Грин

золотой поясок на груди, ожидая, что узнавание вот-вот произойдёт, и, когда этого не произошло, выглядел весьма огорченным. — О, да ладно; вы, должно быть, слышали обо мне! Обо мне везде поют песни! Улыбающийся разбойник, ослепительный преступник, неофициальный налоговик богатых и преуспевающих! Что-то из этого должно быть вам знакомо… Он окинул взглядом свою армию, стоявшую позади него. — Я говорил вам, мы должны найти себе менестреля! Дать знать миру! Люди не будут уважать вас, если у вас нет своего собственного рифмоплёта! Он снова повернулся к Хоку и Фишер. — Мы — свободные люди Леса, никому не подчиняемся и ни перед кем не отвечаем. Мы отбираем у богатых и перераспределяем богатство.

— Воры, — сказал Хок.

— Убийцы засадники, — буркнула Фишер.

— Мелкая сошка, — сказал Чаппи.

Взгляды всех бандитов сразу же обратились к псу. Губы Чаппи скривились в злобной ухмылке, обнажив крупные зубы. Его огромные мышцы на плечах и груди вздулись. Он действительно был очень крупным псом. Некоторые бандиты начали пятиться.

— Остановитесь! — немедленно сказал Гамблер, не оборачиваясь. — Не отвлекайтесь! Это всего лишь пёс! Один из этих шутников, должно быть, чревовещатель. Вы ведь видели таких раньше, не так ли?

— Ага, — пробормотал один из разбойников. — У него был манекен. Жуткая штуковина. Несколько месяцев мне снились кошмары.

— Заткнись!

— А что если он одержим? — взволнованно спросил чей-то голос из-за спин. — Или это демонический фамильяр?

— Что демону — фамильяру делать в монастыре, идиот? — сказал Гамблер. — Это просто пёс!

— Или волк, — сказал голос из-за спин.

— Заткнись! А теперь все следуйте плану! Рассредоточьтесь, соберите всех монахов из Аббатства и садов и приведите их сюда. Если кто-то будет медлить, — убейте нескольких, чтобы простимулировать остальных. Все они нам не нужны.

— Плохая примета убить монаха, — произнёс голос из задних рядов.

— Я стану для тебя несчастьем, если ты не заткнёшься, Морис! — сказал Гамблер. — Я взял тебя только потому, что твой отец умолял меня об этом, и я начинаю понимать почему. Они монахи, и у них здесь сокровища, которые они хранят, так что это делает их честной добычей. Почему все стоят? Хотите вывести меня из себя? Вы этого хотите? Вы знаете, что бывает, когда я выхожу из себя!

— Дай угадаю, — сказал Хок. — Ты брыкаешься, пускаешь слюни, хнычешь и зовешь свою маму?

— Это вы должны беспокоиться о том, что происходит, когда мы теряем хладнокровие, — сказала Фишер. — Мы уже встречали таких, как вы.

— Мы встретили Вульфсхеда и остатки его Оборотней, у Тысячелетнего Дуба, — сказала Хок. — Вы, наверное, заметили — мы здесь, а его нет.

— Да, — сказал Чаппи. — Вкуснятина. Он мерзко захихикал.

Но в этот раз его никто не слушал.

— Дуб? — спросил Гамблер. — В Ланкре? А вы кто такие?

— Хок, — сказал Хок.

— Фишер, — сказала Фишер.

— Чаппи! — громко сказал пёс.

— Я думаю, нам надо уходить, прямо сейчас, — сказал голос из задних рядов.

— Заткнись! — сказал Гамблер. — Любой может объявить себя Хоком & Фишер. Не они первые.

Разбойники смотрели друг на друга, явно потрясённые, и в этот момент дверь главного входа в Аббатство отворилась, и оттуда вышел Джек, со старой котомкой за плечами, он опирался на длинный деревянный посох. Он не спеша пошёл вперёд, чтобы встретить разбойников и их предводителя. Обычный старик в грубой монашеской одежде, он благожелательно улыбнулся им всем. Он остановился рядом с Хоком и Фишер и приветливо кивнул Гамблеру.

— Я вижу, вы уже представились, — сказал он матери и отцу. — Ох какой взгляд… Но давайте посмотрим, сможем ли мы решить это без насилия. Если это возможно. Он улыбнулся Гамблеру. — Ты и правда очень шумный. Я слышал тебя на другом конце Аббатства. Кто ты такой, чтобы приносить шум и ярость в мирное место?

— Я — Gambler Gold, и меня не отвлечь от моего плана действий! — воскликнул предводитель разбойников. — В этом месте есть сокровища, и они достанутся мне!

— А, это ты, — сказал Джек. — Да, мы слышали о тебе, даже в этом уединённом месте. Выскочка с манией величия, со своей армией убийц… из засады. Грабитель богачей. Грабитель награбленного. Здесь нет сокровищ, парень; ни одной золотой чаши или серебряной ложки. И хотя мы можем предложить прощение прошлых грехов, это очень плохой способ просить об этом.

Гамблер просто стоял с открытым ртом. Очевидно, он не привык, чтобы с ним так разговаривали. И тут он понял, что все его люди с интересом наблюдают за тем, что он будет делать после того, как ему так открыто бросили вызов. Он взял себя в руки и повысил голос, чтобы все его слышали.

— До нас дошли слухи, — торжественно произнёс он, — что в библиотеке этого аббатства хранится очень старая и очень особенная книга. Книга, содержащая оригинальный договор, по которому человек может заключить сделку с Богом, чтобы стать Ходоком. Мы хотим её получить.

— Ради всего святого, зачем? — воскликнул Джек. — Какая польза от этого для таких, как ты? В его голосе звучало искреннее любопытство.

— Ты хочешь сказать, что я недостаточно хорош, чтобы стать Ходоком? — спросил Гамблер.

— Ну, да, — сказал Джек.

Спокойная уверенность в его голосе снова остановила Гамблера. Затем он пожал плечами и улыбнулся. — Наверное, ты прав. Неважно. Главное, что мы можем продать эту книгу за очень большие деньги. И тогда для нас наступит хорошая жизнь, правда, парни? И никаких больше ночёвок в лесу!

Бандиты выразили общее согласие. Они действительно выглядели так, словно уже некоторое время спали вповалку.

— Книга в библиотеке Аббатства, — сказал Джек. — Но вы не можете её взять. Вы не можете даже взглянуть на неё. Вы недостойны, любой из вас. Посмотришь, попробуешь прочесть и твои глаза лопнут. Забудь об этой глупости. Уходи сейчас. Пока ты ещё можешь.

И было что-то в этом маленьком старике с седыми волосами и морщинистым лицом, спокойно опирающемся на свой посох — что-то холодное, уверенное и опасное, — что заставило замолчать маленькую армию бандитов… мурашки пробежали у них по спине. Пока Гамблер не рассмеялся, нарушив тишину и настрой.

— Ты молодец! — сказал он. — Хорошая попытка! Но мы не уйдём без книги. Если она так опасна, как ты говоришь, спасибо за предупреждение; мы обязательно завернём её в твою окровавленную рясу, для надёжностьи после того, как снимем её с твоего мёртвого тела. Потому что никто не говорит со мной в таком тоне и никому это не сойдёт с рук.

Он оглянулся на своих людей. — Я отдал вам приказ! Соберите монахов, убейте нескольких самых медлительных, чтобы побудить остальных, и выведите их всех сюда. И Святейший Брат поможет