Айзек Азимов - Cчастливчик Старр (Lucky Starr)

Во всех своих последующих приключениях Дэвид Старр ни разу не видел двух пар сапог с одинаковым рисунком, зато расцветка их всегда оказывалась исключительно душераздирающей. Таким манером здесь самовыражались.

Бигмен махал руками, как мельница, лицо перекосила злоба.

— Отдавай мои бумаги, Хеннес! Я имею на них право!

Хеннесом оказался полноватый мужчина возглавлявший процессию.

— Да ты не стоишь даже своих бумаг, Бигмен, ответил он взвешенно и рассудительно.

— Без них мне не устроиться на другую работу Я вкалывал честно два года и не филонил!

— От тебя вреда больше, чем пользы. Пошел прочь. — Хеннес обошел Бигмена, наклонился к окошку и заявил: — Мне нужен опытный сеяльщик. Только бы кого подлиннее, после этого коротышки, которому пришлось дать пинка под зад.

— О небеса! — воскликнул Бигмен. — Да я делал больше, чем положено. Стоял вне очереди на дежурстве. Долго там проторчал, так что видел, как ты на краулере укатил в пустыню. Вот только на следующее утро и виду не подал, что уезжал, а стоило мне лишь заикнуться об этом, как выкинул меня без документов.

— Грисволд, — Хеннес взглянул на Бигмена через плечо. — Выкинь ты этого дурака к чертовой матери.

Бигмен не дрогнул, хотя Грисволд мог шутя справиться с двумя такими, только заорал:

— Отлично, давай разберемся!

Но Дэвид Старр спокойно встал между ними.

— Извини, приятель, — сказал ему Грисволд, — ты мне мешаешь. Отойди сам, а то подвину.

— Все в порядке, землянин, — не унимался за спиной Дэвида Бигмен, — не лезь, я с ним сам разберусь!

— Мне кажется, мы находимся в общественном месте, — сообщил Дэвид Грисволду, не обращая внимания на вопли Бигмена. — И у нас равные права находиться здесь.

— Слушай, парень, — поморщился Грисволд. — Я сегодня рассуждать не намерен, — и грубо схватил Дэвида за руку, собираясь завернуть ее за спину.

Но вышло иначе — Дэвид легко перехватил руку противника, заломил ее, развернул Грисволда и толкнул от себя. Тот с грохотом врезался в пластиковую перегородку.

— А вот я — лучше бы поговорил, — сказал ему вслед Старр.

Клерк выскочил из-за своей стойки, прочие его коллеги приникли к окошкам, но вмешиваться не собирались. Бигмен покатывался со смеху и колотил Дэвида ладонью по спине.

— Молодцом, землянин…

Хеннес точно застыл. У третьего из них, низкого, по уши заросшего, с одутловатым лицом, цвет которого свидетельствовал о том, что его обладатель большую часть времени проводит под марсианским солнцем, а не под искусственным светом города, от растерянности отвисла челюсть.

Тяжело дыша, Грисволд приходил в себя. Он потряс головой и отфутболил в угол выпавшую изо рта сигару. Затем взглянул на противника и глаза его налились яростью. Он резко оттолкнулся от перегородки, и в руке мелькнула блестящая полоска.

Дэвид отскочил в сторону и извлек свое оружие. Маленький, неказистый с виду изогнутый цилиндр, который обычно располагался у него под левой подмышкой, скользнул внутри рукава в ладонь.

— Осторожнее, Грисволд! У него бластер, — закричал Хеннес.

— Бросай свою бритву, — скомандовал Дэвид. Грисволд разразился ругательствами, но металл звякнул о пол. Бигмен нагнулся и подобрал оружие, посмеиваясь над внезапной переменой обстоятельств.

Дэвид протянул за трофеем руку и мельком его оглядел.

— Чудная штуковина для невинного фермача. А что говорят насчет ношения силовых бритв марсианские законы?

Он знал, что это — самое варварское оружие во всей галактике. На вид — пустяк, короткий стальной черенок, чуть тоньше, чем черенок обычного ножа, вполне помещающийся в ладони. Но внутри находился микрогенератор, который вырабатывал острое как бритва поле длиной дюймов в девять, это поле проходило сквозь любой материал, как сквозь масло. Никакая броня тут не помогала, а поскольку бритва резала кости с той же легкостью, что и плоть, то любая рана оказывалась смертельной.

Между ними встал Хеннес.

— А где твоя лицензия на бластер, землянин? Отдай эту штуку, и мы будем на равных. Грисволд, забери.

— Держи, — Дэвид протянул бритву хозяину. — Но вы ищете человека на ферму, не так ли?

Хеннес обернулся и его брови от удивления поползли вверх.

— Да, мне нужен человек, а что?

— Вот вам я. Мне нужна работа.

— Да, но мне требуется опытный сеяльщик. Ты имел с этим дело?

— Увы, нет.

— А ты вообще работал на уборке? Можешь водить краулер? Насколько я могу судить по твоему костюму, — он сделал несколько шагов вперед, словно бы желая рассмотреть Дэвида получше, — ты просто землянин, вооруженный бластером. А на что мне такой?

— Не только, — Дэвид понизил голос до шепота. — Еще я скажу вам, что меня интересует все, что связано с отравлениями пищи.

Выражение лица Хеннеса не изменилось, он даже не моргнул.

— Что-то я тебя не понимаю, — ответил он.

— Подумайте лучше, — иронично улыбнулся Дэвид.

— Но работа на марсианской ферме — не подарок, — предупредил Хеннес.

— И я не подарок, — ответил Дэвид.

Остальные оглядели его могучую фигуру.

— Что ж, возможно. Ладно, даем тебе ночлег, еду, три смены одежды и пару сапог. Пятьдесят долларов в первый год, деньги выплачиваются в конце. Если не доработаешь до конца года — никаких денег.

— Что же, честно. Что за работа?

— Единственная, на которую ты сгодишься. Будешь на подхвате в столовке. Если себя покажешь, сможешь выбиться. А нет, так год прокантуешься там.

— Сговорено. А как насчет Бигмена?

Бигмен, который глядел то на одного, то на другого, почти взвизгнул:

— Нет, парень, я на этого прохиндея работать не стану, и тебе не советую.

— А твои бумаги? — взглянул на него Дэвид.

— Хорошо, — потупился Бигмен. — Согласен на месяц.

— Он что, твой приятель? — удивился Хеннес.

— Без него не поеду, — кивнул Дэвид.

— Ладно, беру и его. На месяц, и пусть помалкивает в тряпочку. Без оплаты, только за бумаги. Пошли. Мой краулер снаружи.

Они вышли. Дэвид и Бигмен замыкали шествие.

— Спасибо, парень, — сказал Бигмен. — С меня должок, стребуешь, когда захочешь.

Краулер стоял перед входом. Защита была убрана, но Дэвид заметил щели, из которых выезжают панели, укрывающие машину в песчаных бурях. Широченные колеса — чтобы не увязать, передвигаясь по мягким почвам. Окошки маленькие, притом стекло так гладко переходило в металл, словно их и выплавили вместе.

На улице в этот час было оживленно, но на них никто внимания не обращал. Краулер и фермачи — вполне привычное зрелище на улицах города.