Дуглас Брайан - Призрак и статуя

Женщина поставила на стол перед посетителями блюда с мясом, подала эль и кружки и удалилась. Конан восхищенно проводил ее глазами.

— Вот это задница, — заметил он «вполголоса». — Клянусь Кромом, должно быть, хозяин колет на ней дрова.

Краем глаза киммериец видел, как двое почтенных купцов, доселе ведших неспешную, исполненную глубокого смысла беседу, вдруг замолчали, посмотрели в сторону уходящей служанки и обменялись улыбками.

«Ага, начинается, — злорадно подумал киммериец. — А то не трактир, а какое-то собрание пожилых девственниц». -

— Вернемся к делу, — нервно заговорил Ианитор. — Следует поспешить. Мы и так с тобой задержались в Коринфии…

— Мы? — фыркнул Конан. — Мы были бы в Тарантии еще в начале весны, если бы ты не польстился на то дело с вызыванием духов.

Ианитор медленно покраснел.

— Бедная женщина желала общаться с умершими родителями. Как я мог отказать ей?

— Как ты мог отказать ей, такой соблазнительной красотке с розовой грудью и каштановыми кудряшками? — передразнил Конан.

— Она неплохо мне платила, — отрезал Ианитор. — В конце концов, нам нужны были деньги. Без денег мы не добрались бы до Тарантии.

— Ну, во-первых, еще как добрались бы, —

протянул Конан и сунул в рот огромный кусок мяса. Жуя, он продолжил, нимало не стесняясь того, что говорит с набитым ртом: — А во-вторых, если тебе уж так нужны деньги, их всегда можно украсть или забрать с трупа…

Еще несколько посетителей обменялись быстрыми взглядами и как-то очень уж поспешно допили вино. У них, по всей вероятности, нашлись неотложные дела в городе, потому что вскоре они покинули таверну.

Это также не осталось без внимания киммерийца. Он развеселился.

— Ну ладно, — примирительным тоном сказал он своему приятелю-магу, — в конце концов, тебе нужно было отдохнуть и развлечься. Я рад за тебя. Но все-таки я не уверен, что Рубрий до сих пор гнет спину над веслом. Охрана на «Лилиях Бэлит» была не на высоте. Прямо скажем, из рук вон плохо поставлена там охрана. А после того, как мы с тобой убрали трех надсмотрщиков…

— Конан! — вскрикнул Ианитор.

— Хорошо, хорошо. — Киммериец приложился к элю и замолчал. Ианитор с облегчением воспринял эту передышку. Конан и сам не знал, для чего дразнит приятеля.

С Ианитором судьба свела их на галерах. «Лилия Белит» была хорошей быстроходной галерой, но Конан по понятной причине расстался с ней без сожаления. Ианитор, который был его соседом по скамье, бежал вместе с киммерийцем. Судьба третьего их соседа, Рубрия, оставалась для них неизвестной.

Рубрий не правился обоим. Он все болтал и сетовал на судьбу. Однажды он рассказал товарищам занятную историю о статуе из драгоценных камней.

— Мой дядя — сущий болван, но руки у него были золотые, — захлебывался Ианитор. — Если ты, Конан, отдашь мне половину своей похлебки, я расскажу тебе такое… Такое, чего ты никогда не слышал!

— Ты рискуешь, — ответил великан-киммериец. — Потому что я слышал почти все из того, что происходит на свете.

— Нет, правда, — настаивал Рубрий. — Это действительно удивительная вещь.

— Я отдам тебе свою порцию, — вмешался Ианитор.

— Ну и напрасно, — проворчал варвар. — Если ты не будешь хорошо питаться, ты умрешь на этом весле.

— Не умру, — твердо возразил Ианитор. — Мне хочется услышать байку. Тут очень скучно, ты не находишь?

— Трюм и подвал — скучнейшие места в мире, — согласился киммериец. — Но не настолько, чтобы ради развлечения я расстался с едой.

— Ну а я рискну, — сказал Ианитор. — Ешь, Рубрий, и рассказывай дальше.

— Мой дядя Филодам создал статую из цельного кристалла изумруда. Это женщина, изображенная в полный рост. Не слишком высокая. Миниатюрная женщина. Приблизительно мне по грудь, а киммерийцу по пояс. Камень без единой трещинки, прозрачный. Когда луч солнца попадает на него, он весь светится. Вы даже представить себе не можете, какая это красота!

— Не можем, — сказал Конан, чавкая.

— Не смейся, — умоляюще молвил Рубрий. — Я видел ее. Дядя работал над ней почти всю жизнь, с ранней юности. Он шлифовал и полировал камень по целм дням.

— Для чего? — спросил Ианитор.

— Вряд ли он хотел продать ее, — сказал Рубрий. — За эти годы он успел влюбиться и в камень, и в свое творение. Я предполагаю, что он хотел передать ее какому-нибудь магу и постараться с его помощью оживить статую. Изумрудная красавица должна была украшать его жизнь, наполнять ее смыслом.

— Крупные и красивые драгоценные камни обладают огромной магической мощью, — кивнул Ианитор.

— Тебе видней, — заметил Конан. В этих словах крылась довольно злая ирония: дело в том, что Ианитор попал на каторгу из-за махинаций с магическими искусствами. Будучи недоучкой и неудачником, он взялся исцелить застаревшую подагру у одного из уважаемых граждан Коринфии, но в результате превратил того в странное существо, похожее на гриб. Наследники были в восторге, однако власти Коринфии быстро схватили незадачливого целителя и отправили его на галеры.

— Ради этого камня я пошел на преступление, — шептал Рубрий, давясь жидкой похлебкой, в которой плавали какие-то неопределенные куски съестного. — Я потерял жену. Бедняжку четвертовали на площади. Я пожертвовал жизнью дяди, которого по-своему любил.

— Да, это большая жертва, — сказал Ианитор. — Хватит проливать жидкие слезы! Мы же все равно не верим твоим чувствам. Не верим? Конан! — Он подтолкнул товарища под локоть.

Конан помотал длинными черными волосами.

— Раскаяние убийцы — такая же дешевка, как любовные признания шлюхи, — авторитетно ответил киммериец.

— Я не раскаиваюсь в том, что убил дядю и подверг свою жизнь опасности! — вспыхнул Рубрий. — Я раскаиваюсь только в том, что попался так глупо.

— А статуя? — спросил Конан. У варвара была удивительная особенность: он всегда схватывал самую суть происходящего, не размениваясь на мелочи и детали.

— Статую я спрятал сразу после того, как дядя отправился к праотцам.

— Стало быть, она до сих пор на месте… — протянул Конан.

Рубрий неожиданно почувствовал себя нехорошо. Но из-за чего бы ему беспокоиться? Они все трое надежно прикованы к полу галеры, их охраняют дюжие надсмотрщики, галера находился в полумиле от берега. Да если Конану с Ианитором и удастся бежать, как они найдут тайник?

Правда, им известно имя Рубрия… Теперь убийца мысленно клял себя на все корки. Он успел достаточно изучить Конана, чтобы понимать: верзила-киммериец способен решительно на любой поступок, даже самый невероятный. Особенно если чует запах наживы. Особенно — если это не обычная нажива, а нечто невероятное, поразительное. Вроде статуи из цельного изумруда.