Восхождение богов - Даша Игоревна Пар

и родился тот, кого ты знаешь. Опасный хищник. А на контрасте была я. Нежная и драгоценная дочь, самая любимая из всех и единственная, кто любил Ктуула.

Его бесило во мне все. То, что я дочь женщины, ставшей законной супругой властелина. Дочь, не обладающая и крупицей таланта, но любимая всеми. А он – изгой. От него все отворачивались вслед за нашим отцом. В конце концов брат замкнулся, накапливая силы для мести. Если отец не может его полюбить – так тому и быть. Значит, он заслужит его уважение иным способом.

Ктуул углубился в изучение магии, добираясь до самых истоков. Магия хаоса помогла превозмочь слабости тела, и он добился того, чего не смог отец ради матери – полного исцеления. Но даже тогда Алвус не признал его. И брат вызвал властелина на поединок крови.

Так было заведено – сын должен убить отца, чтобы стать следующим властелином планеты. Поначалу никто не верил, что Ктуул осмелится. Никто не верил в его победу, а Алвус считал, что парень лишь пытается привлечь к себе внимание. Он думал, это будет легкий способ избавиться от ненавистного отпрыска.

Никто не верил в победу Ктуула, кроме меня. Я умоляла брата отказаться, умоляла взамен выбрать изгнание, ведь после вызова иного способа выжить обоим нет. Но Ктуул сделал это, и отец проиграл. Сила сына оказалась слишком велика. И началось кровавое пиршество. Мой брат, мой дражайший и любимый братец, которого я считала в глубине души добрым и тянущимся к любви, начал убивать…»

Туула прервалась, вновь обратившись к вину. Когда заговорила опять, ее голос звучал резко и твердо.

«Он убил остальных. Убил всех наших братьев и сестер. Так не поступали с древних времен. Но он сделал это. А потом убил мою мать и остальных наложниц. На других планетах решили, что парень свихнулся, что он безумен, и объявили войну. Они не подозревали об истинных масштабах его способностей и ума. Ктуул нашел себе наставника из древней расы, который научил его вскрывать ядро планеты и забирать силу звезд. Брат в бездне своей жажды силы сделал это с нашим домом, чтобы победить остальных властелинов и захватить ожерелье целиком. Единственная, кого он пощадил, была я. Он честно признался, что хочет растоптать все, что мне дорого, хочет, чтобы я стала такой же, как и он.

Ему это удалось».

Туула хищно улыбнулась.

– Ты не можешь себе представить, на что окажешься способен, если тебя толкнут в пропасть. Ктуул уготовил мне судьбу своей вечной игрушки – отпускал и давал возможность поверить, что я свободна, а потом приходил и забирал все. В конце концов я отказалась уходить. Я устала от мнимой свободы и стала превращаться в такую же, как и он. Правда, интересная история? Брат и сестра, ненавидящие друг друга.

– Что ты хочешь услышать? Что я должна ощущать? Сочувствие? К тебе и Ктуулу? Или что? Как это должно повлиять на меня? – спрашиваю немного раздраженно.

Меня не заботила история давно прошедших дней. А новые знания о вечном лишь подтвердили мысли мертвой Клэрии. Психопат и конченая тварь.

– Нет. Ты должна понять одно – Ктуул тысячелетиями искал любовь. Ради этого он начал создавать последователей. Во многих мирах основал религию имени себя. Он получил желаемое. Его извращенный ум достиг таких высот, что он с легкостью влюблял в себя миллионы душ. Но это лишь злило брата, ведь он ничего не чувствовал. И это стало его целью – почувствовать. Полюбить. Он верит, что Клос – его родственная, искалеченная, как и он, душа. Верит, что с ним испытает недоступное.

– Невозможно. Ктуул не способен любить. Именно поэтому он так успешен в том, что делает. Ему не мешают чувства.

– Наша слабость кроется в нашей силе, – проницательно заметила Туула. – Брат хочет любить и быть любимым. Но какая любовь ему нужна? В чем проявляется его уязвимость? Знай, что алмаз в его лбу – символ властелина. Это то, чем он ни с кем не делится. Но я знаю, что он намеревается одарить этим Клоса, считая, что это доверие сделает их равными, откроет в нем недостающее. Он уверен, что Никлос, обретя искомое, не предаст его. Знай и то, что Ник, даже став властелином, не сможет победить Ктуула.

– Ну и к чему ты ведешь? Какой от всего этого прок?!

– Мм-м, мне кажется, я дала тебе все для успеха. Осталось только правильно распорядиться картами.

Я собиралась возразить, когда полог шатра откинулся, и показалась Мора, измазанная кровью с ног до головы. Она улыбнулась, демонстрируя белоснежные зубы:

– Прислали парламентера. В жизни не догадаетесь, кого.

Глава 17. Кто ты мне – друг или враг?

Никлос

«Все нити ведут к тебе, мой дорогой ученик. Нет амулета, нет спасительного пути из этого мира. Только ты способен вытянуть нас отсюда. Присмотрись получше к тому, что происходит с эльфийским лесом, вглядись в корни деревьев, и ты увидишь истину. Узнаешь, насколько важным ты стал для всех нас.

Вдумайся и в последствия. В то, как к тебе относятся. Посадили в клетку, как животное, надели поводок, чтобы удержать. Еще немного – и на твоем лице возникнет намордник, а перед глазами – кнут дрессировщика. Это то, что они сделают с тобой, если почувствуют слабину.

Помни, в этом мире у тебя нет сторонников, кроме меня. Помни, что даже твоя драгоценная Селеста выбирает Артана Гадельера, своих родных, эльфов и даже подводников. Она будет сражаться за семью, частью которой ты так и не стал.

Никогда не забывай о том, какое место тебе отведено. И сделай то, о чем прошу, иначе я убью ее…»

Напутствия Ктуула злили Ника, и он отчаяннее сжимал кулаки, оглядывая сверкающую бесконечность. Будь ярость материальна, он бы взорвал все зеркала мира и уничтожил бы это место в назидание остальным. Они не имели права сажать его сюда, не разобравшись! Не имели права обращаться с ним, как с опасным зверем, который подлежит укрощению!

Сколько раз за эти дни его пытались отравить Черной пьеттой, смешивая с ядами других опасных растений. И Артан, этот болван, все твердил, что пока Селеста не вернется к нему, Никлос останется в плену.

Это было даже не смешно. Арт не верил, что Ник рядом с Ктуулом такой же пленник, как и Селеста. Что не существует никакой связи между его свободой и ее. Что вечный будет делать все, что пожелает, а желает он одного – уничтожить