В Россию с любовью - Сергей Анатольевич Кусков

class="p1">— Почему Пугачёва? Чем я не угодила? — продолжала пояснять она так, что ничего понятнее не становилось.

Я тяжело вздохнул, с усилием отодвинул учебник, встал и размял тело несколькими резкими движениями. Попрыгал — лучшее средство для разгона крови в ногах.

— Марин, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? — надавил на неё морально, насколько мог. Ибо достали намёки и недомолвки. — Что за муха тебя укусила, что пришла и говоришь загадками?

— Тебе нужна другая служанка, да? Я не справляюсь?

— С чего ты эту чушь взяла? Ты прекрасно справляешься!

— Почему тогда Пугачёва?

— Какая на#рен Пугачёва? Кто это? Ты ещё Киркорова вспомни!

— Я не знаю, кто такая Киркорова, — зло покачала она головой. — А Пугачёва — Алка эта. Целительница.

— Бл#дь! Я не сдержался и выругался, продолжая ходить по аудиториуму из угла в угол. — Она что, и правда Пугачёва?

— Да. Личная дворянка. Но, учитывая, какой у неё дар, и кому она смогла отс… Подъехать, — сформулировала Марина,- думаю, потомственное у неё тоже вскоре будет.

— Капец! — Я ударил себя по лбу, вернулся и сел на свой стул. — Личная дворянка Пугачёва. Алла Борисовна?

— Вроде Анновна. — Она нахмурилась. — Но могу наврать — в кремле много кого работает, всех по отчеству/матчеству не упомнишь.

— Жесть!

— Где жесть? При чём тут жесть? — завертела она головой.

— Ну, Алка — бог с нею. Ты тут при чём? Чего концерты устраиваешь? — подвёл я к главному.

— Так это… Царевич, я что тебе, не мила? — Она встала и начала задирать подол. — Всё ж при мне. Смотри.

Ноги у неё красивые. И впрямь «в соку» девчонка. Трусишки не бикини, но и не панталоны, которые, кстати, модные, ибо тёплые и удобные, их с удовольствием носят. Но у Марины было более короткое и эротичное бельё. Кстати, как и полное отсутствие чувства скромности и стеснения.

— И что? Да, всё при тебе, ты классная… — Я всё ещё был одурманен физикой, чтобы понять прописную истину. Да и на ноги и трусы загляделся.

— Если я не справляюсь, что ты к Алке бегаешь… Мне самой попросить перевод? Чтобы тебе кого поляпшее подыскали? Если сами отошлют — то «не справилась», отправят куда Макар телят не гонял. А так варианты есть — «не подошла», «не люба» — так бывает. Главное не дура неспособная. Хороший шанс устроиться на новом месте.

Я снова вскочил и заматерился. И матерился сочно и цветасто — царевичу так точно не пристало.

— Между прочим, надо мной уже все смеются, — продолжала делиться горестями она. — До сих пор царевича в постель не уложила! Парня четырнадцатилетнего прыщавого! Пар с него не выпускаю! А маменька ваша так ещё и злиться — у тебя, Саш, дескать, мысли глупые в голове потому, что я плохо работаю. Женскими чарами не выгоняю.

— Ага, не портаченная сперма шарахает в голову, в которой от этого рождается дурь. Так?

— Ну, примерно.

Выдохнувшись, сел на место. Задумался. Ибо несмотря на комичность, ситуация серьёзная. И так и так надо её оперативно решать.

— Чем плохо, что бегаю к Алке? Она целительница между прочим! — сделал проброс я, пусть пояснит неумному.

— Хамка она. — Марина презрительно скривилась. — И лентяйка. Там, где настоящая баба искусством женским всё сделает, опытом своим, она силой колдовской помогает. Негоже так, не по-людски, не по божьи.

У меня в голове всплыло слово «читер», но Марина его не поймёт, а объяснять заморюсь.

— Зато с нею гарантировано получишь удовольствие! — парировал я.

— Ага, и сколько потом по миру бастардов царских собирать? И делать что с ними? — Блин, Мариночка-то по больному бьёт! По самому для семьи главному! — А я — своя, проверенная.

— Она вроде тоже на тайный приказ вкалывает? А он как и вы, на службе государыни? Нет?

— Служба, Александр, она разная, — как маленькому, менторским тоном пояснила служанка. — Тайники на государство работают. А я — дворцовая. Своя.

«Клановая, — подсказало подсознание. — Семьи Годуновых, а не общего аморфного 'государства».

— Я до конца жизни своей останусь, — продолжала Марина, — А она на службе, с которой когда уйдёт… С её даром вообще не проблема будет устроиться. Надёжные люди, царевич, должны всё самое важное делать. Проверенные и надёжные. Она — проверенная, но не надёжная. В отличие от меня, поставленной тебе такие вопросы тихо решать, не выходя из спальни. А ты…

— Спокойно! — вскинул я руку. — Всё, замяли. Я тебя услышал — будет необходимость — обращусь. Другая мне не нужна, замены не надо, так и передай в отчёте — ты меня устраиваешь, и слово моё твёрдое. И ножки твои со временем попробую, и что между ними: раз надо — значит надо. А кому я буду в рот давать, извини, ни ты, ни маман мне не указ. Я мужчина, а не раб. Когда сделаете рабом — тогда и будете за меня решать.

— Зря ты так, царевич, — покачала она головой, — ой зря.

— Марин, я к тебе очень хорошо отношусь, — усмехнулся я. — Но не лезь в дела не своего ума. Пожалуйста! — Я снова разозлился и почти рычал. Рык мой её не смутил, но нагнетать она, разумно, не стала.

— Как знаешь, царевич. — Гостья сверкнула глазами, поднялась и вышла, пыша собственной злостью, что не убедила, и только тут я снова вспомнил, что она тоже одарённая, и отнюдь не из слабых. Слабую мне, в качестве последнего рубежа обороны, не дадут. А она по сути мой телохранитель в ситуации, когда никого больше рядом не останется.

Ладно, и тут прорвёмся. Но надо будет иметь в виду, что нужно периодически «топтать» Марину, просто так, «ни почему», для профилактики. Даже если у меня официально кто-то для этого будет. Чтобы у маман лишних вопросов не возникало. Политика, мать её, интриги Русского Кремля. Что, учитывая её ножки и приличную картину в декольте, будет делом приятным… Если не брать в расчёт чёртову политику. Да-с, и тут задница.

Глава 12

Несгибаемый (продолжение)

Глава 12. Несгибаемый (продолжение)

«Лучше иногда падать, чем никогда не летать»

Оскар Уайльд

Машка вернулась под вечер. Причём я ощущал, она