Полина Волошина - Маруся

– И что мы скажем?

– Говорить будешь ты, я этого языка не знаю.

– От тебя на удивление много пользы, – сердито бросил Нос и направился к дому.

Он постучал в дверь и глубоко вздохнул, набирая в легкие побольше воздуха, как будто собирался проговорить целый час на одном дыхании. Дверь не открылась.

– Может, никого нет дома? – спросила Маруся.

– Ну, свет же горит…

– А может быть он один и не может встать с кровати?

– Так не бывает… – замотал головой Нос, – у него обязательно должны быть родственники или сиделка.

Он постучал еще раз.

– А если так и не откроют, что будем делать?

– У тебя есть… – Нос прервался и приложил ухо к двери. – Слышишь?

Маруся услышала женский голос, который что-то кричал, постепенно становясь громче, – видимо, женщина подходила к двери.

– Что она там кричит? – прошептала Маруся.

– Ну, что-то типа «сейчас вернусь».

Дверь резко распахнулась, и на пороге появилась женщина с длинными рыжими волосами, которые она тут же стала заплетать и завязывать в узел. Вид у нее был крайне взволнованный.

Маруся приветливо улыбнулась, а Нос начал быстро тараторить. Ну надо же, по-русски он и то медленней говорил!

Женщина выслушала Носа и что-то ответила. Нос резко обернулся к Марусе, но ничего не сказал. Однако на его лице было написано сильнейшее смятение.

– Что она говорит?

– Ну, это…

– Что?

– Он умер.

– Как умер?!

Нос снова заговорил с женщиной, потом обернулся к Марусе.

– Несколько дней назад. Сильно болел и умер.

Вот тебе и на!.. Маруся настолько растерялась, что даже не понимала, что делать дальше. Правда, и до этого она не особо понимала, но был хоть какой-то план. А что сейчас? Рассказывать обо всем этой даме? Но кто она? И кто еще находился в доме?

– Может быть, она врет? В доме явно кто-то есть и выглядит она какой-то перепуганной.

– Ты предлагаешь мне спросить, не врет ли она?

– Нам надо проникнуть в дом.

Нос вздохнул и продолжил диалог с Рыжей. Буквально через минуту она закивала и раскрыла дверь пошире, явно предлагая войти.

– Что ты сказал?

– Что мы студенты из России и собирались написать о Генрихе Гердхарте материал как о великом географе.

– И что будем делать дальше? – спросила Маруся, проходя в дом и рассматривая комнату.

– Ты хотела в дом, вот тебе дом. Дальше думай сама, – проворчал Носов.

Он улыбнулся Рыжей, показал на Марусю и начал говорить что-то непонятное, но с упоминанием ее имени. Видимо, представлял. Рыжая вежливо улыбнулась и протянула Марусе руку.

– Эльза.

– Маруся, – ответила Маруся и пожала протянутую ладонь.

– Это его дочь. Она живет здесь со своим ребенком.

Женщина снова заговорила, указывая на стол.

– Предлагает выпить чай, – перевел Носов.

Маруся кивнула.

– Как по-немецки будет «спасибо»?

– Данке.

– Данке, – повторила Маруся и улыбнулась женщине.

Они сели за стол.

– Попроси ее рассказать о нем. Пусть покажет фотографии или еще что-то.

Носов заговорил с женщиной, и она стала отвечать.

– Говорит, что он очень любил путешествовать, – начал переводить Носов. – Практически никогда не бывал дома. Говорит, что после последней поездки чем-то заболел…

– Она все врет…

– Разумеется, – кивнул Носов.

– Спроси, не привозил ли он чего-нибудь интересного. Какие-нибудь сувениры, предметы…

– Это как-то слишком в лоб…

– Она не заподозрит… Иначе бы не пустила в дом.

Носов перевел Марусин вопрос. Женщина грустно закачала головой и ответила.

– Говорит, что ничего не привозил, потому что странно относился к вещам…

Женщина снова заговорила.

– Считал, что каждая вещь несет какой-то… эээ… ну, типа ауры, – перевел Носов. – И что в дом нельзя привозить незнакомые предметы, чтобы не навлечь беду.

– Ну-ну.

– Даже фотографии никогда не делал.

– Как бы он их сделал, не вставая с постели, – скептически заметила Маруся.

Эльза принесла поднос, на котором стояли чашечки с чаем и тарелка со сладостями.

– Данке, – снова заулыбалась Маруся.

Эльза что-то ответила ей. Видимо, «на здоровье».

Откуда-то сверху раздался плач ребенка. Эльза подняла голову и посмотрела на потолок, словно пытаясь разглядеть сквозь стены, что происходит на другом этаже. Потом она быстро заговорила, грустно улыбнулась и побежала в сторону лестницы. Носов что-то выкрикнул ей в ответ. Эльза ответила ему, не останавливаясь, и скрылась из виду. Стало слышно, как она взбегает по ступенькам и что-то кричит, теперь уже, видимо, ребенку.

– Что она сказала?

– Сразу после смерти профессора ребенок начал болеть, и они не знают, что с ним.

Маруся замерла с вытянутой рукой, так и не дотянувшись до плюшки.

– Заболел ребенок?

– Ну да.

Маруся убрала руку от тарелки, встала и направилась в сторону лестницы.

– Ты чего?

– Нам нужно к ребенку.

– Как ты себе это представляешь?

– Поднимемся, и ты скажешь, что мы пришли на помощь…

– Это как-то неприлично…

– Что неприлично? Помогать детям?

– Идти туда, куда тебя не приглашали! Тем более в комнату к больному.

– Откуда она знает? Может, у русских так принято. Ну, что ты сидишь?

– Да ну…

– Нос! Ну, елки-палки! Предмет там! Рыжая явно ни сном ни духом – она понятия о нем не имеет!

Нос нерешительно поднялся.

– Давай! Мне просто надо попасть в ту комнату, пока она не вышла… Иначе потом это действительно будет странно.

Они поднялись по лестнице и остановились у двери, из-за которой слышался плач.

– Постучи и скажи, что я врач!

– Ну какой ты врач?! – возмутился Носов.

– Детский! Скажи, что я дочка известного в Москве педиатра, что я учусь на медицинском, что я могу позвонить папе и проконсультироваться, описать симптомы, – в общем, наври ей что-нибудь. Главное – ее заговорить…

Нос посмотрел на Марусю как на сумасшедшую. Маруся разозлилась, постучала в дверь, раскрыла ее и втолкнула Носова внутрь. Пока он объяснялся, вздыхая и заикаясь, она осмотрела комнату.

Обычная детская со светло-желтыми стенами и картинками мультипликационных героев; игрушки, маленькая и симпатичная мебель… Сам ребенок, девочка лет пяти, лежала в кровати и плакала, растирая глаза. Маруся перевела взгляд на Эльзу – та смущенно улыбалась, слушая Носова – конечно же, она обалдела от такой бестактности, но пыталась с достоинством вынести внезапную атаку.

Эльза быстро заговорила, показывая на ребенка и заправляя за уши вновь растрепавшиеся волосы.

– Она благодарит и просит посидеть тут минутку, пока она сбегает вниз за лекарством, – сухо перевел Носов.

Ему явно не нравилось все, что происходило.

Маруся закивала и подошла к детской кроватке.