Ключ Гидеона - Александра Торн

Элио тоже весьма это взволновало – неужели их поиски завершатся так быстро?! Неужели стареющий Арье решил прислать свое главное сокровище, заклятие Гидеона, в свою alma mater на хранение? И тигут так спокойно и без проволочек просто отдаст это им?

– Неужели оно там, – пробормотал шеф и тут же приказал: – Уведоми об этом миледи и вызови агентов Уикхем.

– Сир, – кашлянул Элио, тут же вспомнив, что он опрометчиво пообещал Диего, – Уикхемы хотели бы продолжить расследование, если вы не имеете возражений.

– Разумеется нет! Пусть они этим и займутся. Кстати, ты поедешь с ними, – внезапно заявил шеф.

– Я?! – воскликнул Элио. – Но сир! Мне же нельзя! Вы же запретили!

– Ты и не будешь ничего расследовать. Но я так подозреваю, что этот Элех бен Авнир захочет говорить только с тобой. Так что отправишься к нему, проведешь переговоры и вручишь агентам шкатулку, а дальше они уже разберутся.

– Хорошо, сир, – ответил джилах и с сильно бьющимся от предвкушения сердцем отправился уведомлять миледи о внезапном прорыве в расследовании.

15 июня 1866 года,

Авилат, предместья города Арно в Мейстрии

Вокруг расстилались цветущие зеленые луга, от которых поднимался такой сильный аромат трав и цветов, что у Элио даже голова закружилась, а Диего, едва выйдя из портала, громко расчихался.

Город Арно, виднеющийся вдали, лежал посреди плодородной долины, где чередовались луга, поля, сады и фруктовые рощи. В июне эта земля выглядела как райские кущи, особенно под ярким голубым небом без единого облачка, лишь подернутого тонкой вуалью облаков далеко на западе.

Авилат расположился в предместьях города, в окружении виноградников, олив и фруктовых деревьев. К дихабу вела дорога, мощенная белесым камнем; впереди по ней катила телега, запряженная парой лошадей и груженная мешками с зерном. На козлах сидел крестьянин, а двое его сыновей дремали, сидя около мешков.

– Тут мило, – заметила Диана. – Ну что, пойдем?

Они зашагали к дому мудрости, который утопал в пышной зелени. Солнце припекало, но жару разгонял приятный ветерок. Все здесь манило устроить пикник, забыв о делах и прочей суете, но Элио, ведомый суровым чувством долга, шел к дихабу, отгоняя все искусы. Вскоре он уже звонил в колокол у ворот. На звон выглянул привратник, которому юноша показал письмо от тигута. Привратник с удивлением оглядел агентов Уикхем, но все же, не сказав ни слова, открыл калитку и жестом предложил всем гостям следовать за ним. Они прошли по усыпанной гравием дорожке, укрытой тенью от пышных кустов и деревьев, кроны которых смыкались высоко вверху.

Поднявшись на крыльцо, привратник также жестом приказал агентам и секретарю Бюро ждать и скрылся за дверью.

Элио кашлянул. Подходило время для беседы, которой он несколько опасался.

– Диана, тебе придется остаться здесь.

– Почему?

– Вот там беседка со скамейкой у фонтана, где ты можешь нас подождать.

– С чего бы мне ждать вас там?

– В дихаб нельзя входить женщинам.

– Чтооо?! – вознегодовала мисс Уикхем. – С какой это стати?!

– Так положено, – терпеливо ответил джилах, на всякий случай отступив ближе к Диего. – В дихаб ит элаи могут находиться только мужчины. Потому привратник молчит – ему запрещено говорить с женщинами.

– А дышать у вас там не запрещено?!

– Диана, – мягко прогудел Диего. – Давай не будем сразу же обострять отношения с местными.

– Но я даже не джилахка! Почему я должна им подчиняться?

– Правило распространяется на всех женщин, неважно, джилахских или нет.

– Это глупое правило!

– Это освященная веками традиция, – холодно сказал Элио.

– Возмутительно, – пробормотала Диана, – я как будто в диком средневековье!

Но все же она направилась к скамейке под перголой, увитой виноградом, и села там, хоть и с крайне раздраженным видом.

– Булавку надел? – деловито спросил Элио.

Оборотень показал ему лацкан сюртука с приколотой булавкой из золота, с бериллом и топазом. Юноша лично настроил амулет на перевод и с джилахского, и с идмэ, поскольку в стенах столь уважаемого заведения наверняка предпочитали говорить на древнем языке предков.

Не прошло и секунды, как двери снова распахнулись, и привратник объявил на джилахском:

– Достопочтенный тигут готов вас принять!

– Сними шляпу, – шепнул Уикхему юноша. – И держись позади меня.

– Ладно, – с усмешкой ответил Диего, снял шляпу и постарался принять вид скромный и смиренный, что при его массивности выглядело скорее угрожающе, чем забавно.

Снаружи дом мудрости выглядел так же, как ратуша или купеческая гильдия – большое здание, выстроенное из чуть золотистого, почти белого камня, под темно-синей крышей со шпилями. Но внутри уже мало что напоминало о мейстрийской архитектуре – вместо светлых или расписных сводчатых потолков были ровные, покрытые панелями из темного дуба с резьбой. Потолок опирался на узкие колонны, по три-четыре рядом, еще более сужающиеся к вершине, заканчивающиеся пышным венком резьбы.

Пол был выложен мозаиками из дерева и камня, там и тут на стенах висели тканые ковры, изображающие события священной истории и более поздние сцены из бытия джилахов. Особенно часто Уикхему и Романте встречались ковры с картинами мученичества Ави Левши, в честь которого был назван дихаб. Ковры чередовались с овальными и круглыми медальонами, где на светлом фоне чернилами или краской были выведены изречения пророков, мудрецов и святых, а также цитаты из Белой Книги. Там и тут с потолка на цепях спускались квадратные и круглые светильники, похожие на дома под высокой крышей, с длинными шелковыми кистями снизу.

Всюду царил мягкий сумрак, в котором бесшумно скользили темные силуэты служителей дома, учителей и тех редких учеников, кто не был ни на занятиях, ни в библиотеке, ни в молитвенных комнатах. Диего тихонько чихнул. Привратник сурово на него покосился.

– Извините, – пробормотал оборотень. – Благовония.

По широкой дубовой лестнице они поднялись на второй этаж, в приемную тигута, где привратник оставил их на попечение секретаря. Тот некоторое время с отсутствующим видом читал какие-то бумаги, а затем, по мелодичному звонку из кабинета начальника, встал и распахнул дверь перед Элио. Диего пошел за ним, и, хотя секретарь попытался отважно преградить ему путь, агент отодвинул его в сторону и закрыл за собой дверь.

– Элио из Романты! – дружелюбно воскликнул Элех бен Авнир и поднялся, протягивая юноше руку. – Добро пожаловать!

Тигут был маленьким, кругленьким мужчиной лет шестидесяти, с густой, пышной бородой до пояса и яркими глазами-бусинками, блестящими под кустистыми бровями. Он с любопытством оглядел Элио, Диего и сказал:

– Прошу, садитесь. На столике чай и сладости к вашему удовольствию.

– Спасибо, – сказал Элио и ткнул носком ботинка оборотня в ногу. Тот послушно положил руки на подлокотники, не сводя