Хроники Великих Магов. Абрамелин - Алексей Евгеньевич Аберемко

мы чётко обозначим, что готовы к противостоянию. Мягкое итальянское название города Тренто приятнее уху, чем немецкое Трент! К тому же, я уверен, после позора в Инсбруке, Генрих будет землю рыть копытом, чтобы вернуть потерянное лицо.

Папа всунул ноги в предложенный башмаки и подошёл к окну. Какая-то мысль попала ему в голову и не давала покоя:

– Трент… Трент…, – наконец он вспомнил, – там же очень сильная еврейская община!

– Заодно и иудеев погоняем! – весело подхватил Джаванни. – Пора там, по примеру других городов, гетто устроить!

– Ни в коем случае! – резко повернулся Иннокентий. – там живёт семья Авраама из Вормса! Он убедительно просил их не трогать. Когда просил за родных, дары приносил.

– Абрам из Вормса? – удивился мальчик. – Так это, не легенда?! Великий Маг! А почему, не трогать? Ведь колдуны и есть главная добыча Инквизиции?

– Главная добыча Инквизиции, как ты верно ранее подметил, еретики, посягающие на устои Святой Церкви! Вот их пускай и ловит! Ну, и ведьм с Шабаша всяких. А Авраам творит чудеса во благо, именем Бога! Много благих деяний в поддержку Престола совершил, – Его Святейшество задумчиво прошёл по спальне, – таких людей лучше иметь в друзьях. При свержении многих Сильных Мира сего он был рядом замечен, но и при воцарении не раз появлялся.

– Понял, укажу особо, – согласился секретарь и подал моццетту181, – пойдёмте в кабинет, я там кое-что подготовил.

Папа самостоятельно завершил гардероб красным пилеолусом182 и последовал за помощником через неприметную дверь, ведущую из спальни прямо в кабинет, минуя коридоры:

– Ну хорошо, Крамер, а зачем на ещё и профессор?

– О, Ваше Святейшество, тут сразу несколько причин, – секретарь подошёл к письменному столу и взял в руки стопку пергамента, – эти два наших знакомых сочинили прелюбопытный труд, «Malleus Maleficarum» называется, «Молот ведьм». Тут всё, начиная от разъяснений, кто такие ведьмы, как их распознать, как судить, и заканчивая методами допросов и казни. Полезнейшая книжица. Предлагаю издать и распространить среди инквизиторов, – Джованни передал увесистую кипу, севшему в кресло, высокой резной спинкой напоминающее трон, Папе.

Глава престола бегло просмотрел листки, заключил:

– Любопытно. Передай гравёрам, пусть сделают оттиск. Ты сказал, что причин несколько.

– Да, я продолжу. При всей своей значимости, Австрия не единственная входит в сферу наших интересов. Шпренглер мог бы перекрыть своей инквизиторской деятельностью центр и север Империи. Он профессор, что придаёт научную обоснованность нашему предприятию, – Джованни сделал шаг к столу, обозначая акцент в конце речи, – и, к тому же, Яков и Генрих друзья, а значит, будут действовать в одном направлении!

Глава Христианской Церкви задумался. После долгого молчания промолвил:

– Всё, что ты предлагаешь, имеет смысл и с идеологической точки зрения, и с политической, но личная роль Папы не просматривается. Вряд ли я увековечу себя простыми кадровыми перестановками. На кардинальский перстень пока ты не наработал.

Ничуть не смутившись, молодой секретарь подал начальнику большой, хорошо выделанный пергамент с красиво выведенным большими буквами текстом на латинском языке:

– Вот, черновичок набросал. Извольте взглянуть. Предлагаю издать как Папскую буллу. «Summis desiderantes affectibus183» называется.

– Всеми силами души? Красивое название. – Папа взял пергамент и стал читать, проговаривая вслух особо понравившиеся моменты, – Не без мучительной боли недавно мы узнали, что в некоторых частях Германии… впали в плотский грех с демонами инкубами и суккубами и своим колдовством, чарованиями, заклинаниями и другими ужасными суеверными, порочными и преступными деяниями… возлюбленные сыны наши, Генрих Инститорис и Яков Шпренгер.., – тут Иннокеннтий прервался, – а кто такой, Инститорис?

– Это такой псевдоним Крамер взял для написания Молота ведьм, – ответил Джованни, – а что? звучит лучше, чем Крамер. Я подумал, что пусть дальше так и прозывается. Быстрее люди забудут Крамера, побитого камнями в Инсбруке. И Кёльнский университет неплохо бы написать, чтобы книгу им написанную зачли как научный труд и степень присвоили в области теологии. Для солидности.

– Хорошо, – согласился Его Святейшество и продолжил чтение, – мы устраним с пути все помехи, которые могут каким-либо образом препятствовать исполнению обязанностей инквизиторов и дабы зараза еретического нечестия и других подобного рода преступлений не отравила своим ядом невинных людей, мы намерены, как того требует наш долг и как к тому побуждает нас ревность по вере…чтобы никто и ни в чем не чинил им какой-либо помехи и не наносил никакого вреда тех же, кои будут чинить препятствия, какого бы положения эти лица ни были, он должен без всякого прекословия карать отлучением, запрещением в священнослужении, лишением таинств и другими еще более ужасными наказаниями, а если потребуется, то и привлекать к содействию против них руку светской власти… навлечет на себя гнев всемогущего бога и апостолов Петра и Павла184.

Не говоря не слова, Иннокентий VIII взял со стола палочку сургуча, разогрел на пламени свечи, налил на пергамент небольшую лужицу и оттиснул в ней снятый с пальца перстень. После этих действий заговорил:

– Закрепи свинцовой печатью. Пусть размножат и разошлют всем Кардиналам и Епископам. И заказывай себе перстень. Заслужил. Но сначала позови этих новых Великих Инквизиторов.

* * *

Великие Инквизиторы ещё не знали, что они Великие. Они третий час сидели, даже не в приёмной Папы Римского, а в коридоре перед приёмной. Точнее, сидел только Генрих. Яков же без устали мерил коридор шагами. Он уже тысячу раз проклял тот день, когда связался с этим неудачником Крамером. Это же надо, чтобы сам епископ отменил приговор инквизитора! Теперь всё! Конец! Хорошо, если отделается ссылкой в дальний монастырь. Даже судить не будут! Если Папа призывает, он сам выносит решение. Генриху то хорошо, его уже точно казнят, вон какой спокойный сидит, а Якову ещё мучайся в неизвестности!

Тот, которого непременно должны были казнить, переживал заново события недавнего времени. Пробыл Генрих в Кёльнском Университете не год, как предполагал, а долгих четыре года. К этому времени умер Отец Фарамонт, и выпускник решил не заезжать в Шлетштадт. Там его больше ничего не держало. Римом Генрих был назначен Инквизитором в Майнц. За десять лет Крамер провёл десятки успешных дел по выявлению всякого вида ересей. Сначала в Майнсе, позже в Вютемберге, затем в Бадене185. Последнее дело было первым в Инсбруке, столице Тироля, на новом назначении Генриха. Всё шло хорошо: он раскрыл целую шайку из шести ведьм. Они занимались потравой посевов, порчей скота, летали на мётлах на шабаш, совокуплялись с инкубами. Всё было подтверждено показаниями свидетелей и собственными признаниями на допросах. Отчёт по расследованию уже был направлен епископу на согласование. Обычно, это была формальность. Дело шло к приговору и казни.

Епископ Вольфганг Ротбауер вошёл собственной персоной в кабинет Инкизитора как раз в тот момент, когда Крамер вместе с писарем разбирал ещё не пущенные в производство доносы. Невысокий худощавый человек с длинными