Дочь Горгоны - Оксана Олеговна Заугольная

Пашка немного сник, но затем быстро утешил себя тем, что плохая примета – заранее праздновать. В посёлок вовсе не заезжали, сразу рванули в гостиничный городок. И тут уже расстроился Никита. Ему городок запомнился тихим и немного сонным местом, проснувшимся лишь в новогоднюю ночь. Сейчас же тут носилась толпа разновозрастных детишек, на верандах почти везде сидели мужчины и женщины, перекрикивались с соседями.

Заметив его вытянувшееся лицо, Егор хмыкнул:

– Да ладно, эти же тут просто отдыхают. Большинство на экскурсии рванут, некоторые на сплавы. В заповедник никто не сунется, я проверял. Наше место.

На том и расстались.

Пашка сбегал в администрацию за ключами от их домика, а вернувшись, принёс грандиозную новость – в гостинице появились завтраки! Только готовят их позже, чем они уедут к Воротам, но ведь они могут вернуться и позавтракать!

Всё это не слишком вдохновило Никиту, который испытывал одновременно жажду приключений и неясную тревогу. Он готовился к завтрашней простой вылазке как к важному событию и не мог понять, нравится ему это или нет.

Спал Никита плохо и проснулся задолго до будильника, зато, выйдя в сырое холодное утро, сумел увидеть, как медленно розовеют вершины гор. И приободрился. День точно будет хорошим!

Он растолкал не соображавшего, где он и что с ним, Пашку, взял лёгкий рюкзак и вышел на улицу. Зевающий Пашка присоединился к нему через пятнадцать минут.

– Я едва успел бутерброд сточить, – пожаловался он.

Никита понял, что сам от волнения вовсе позабыл про перекус, но его это не волновало.

– Идём скорее, Егор, наверное, уже ждёт! – ответил он.

С Егором они договорились встретиться в трёхстах метрах от городка, чтобы звук мотора не будил постояльцев. И охотник действительно уже был там, стоял и курил у машины.

– Давайте запрыгивайте, – поторопил он. – На заднем сиденье две пачки чипсов, если голодные.

– Ты наш спаситель! – немедленно оживился Пашка и первый полез в машину.

Они проехали чуть больше половины пути, когда у Егора взвыл телефон. Никита подавился чипсами и закашлялся.

– Простите, парни, важное уведомление. – У Егора даже рука дрожала, когда он что-то нажимал на телефоне. – Ага! Так, сейчас поедем быстрее, а то можем не успеть.

И он бросил телефон на сиденье рядом.

Никита заглянул через спинку кресла. На экране было мутное фото свёртка, из которого торчал какой-то пояс и детская ручонка.

– Мы тоже здесь не отстаём, – довольно бормотал под нос Егор. – И до нас техника дошла! Не совсем дикари!

– Это что? – спросил любопытный Паша, тоже заглядывая в телефон.

– Камеру установил у Ворот, настроил на то место, где больше всего натоптано, и не туристами. Чтобы срабатывала на движение и делала фото. И прямо мне присылает – до чего прогресс дошёл!

Он помолчал ещё, прибавив газу, отчего из-под колёс машины полетели мелкие камни.

– Скорее бы можно было и простому человеку личный вертолёт, – мечтательно добавил он, определённо под «простым человеком» подразумевая себя. – Перестрелять бы всех этих тварей с воздуха, чтобы не застревать в этих желудках подземельных!

Никита не понял половину, но иголкой кольнуло напоминание о разговоре с мамой. Та тоже считала, что это люди теснят чудовищ. Хоть и не верила в них.

Он поднял телефон с сиденья и посмотрел внимательнее. Детская ручонка таковой осталась и вблизи, а вот пояс оказался змеёй.

– Там змея на ребёнка напала! – Он приблизил фото, но лучше видно не стало. – Надо помочь будет, если ещё останется кому помогать.

– Ага, сейчас, змея напала, – усмехнулся Егор, но скорость увеличил. – Тварь это какая-то змеехвостая. Мало разве таких по миру водится. Одна из них. Повезло нам, счастливчики вы, парни!

Они подлетели к Воротам за считаные минуты, выскочили сразу с ружьями. Мало ли. Получив в руки оружие, Никита почувствовал, как нервозность отступает, оставляя место только любопытству и лёгкому приятному волнению.

Егор первым подошёл к свёртку и дулом ружья начал осторожно разворачивать тряпки. Рядом тихо матерился Пашка, зажав ружьё между колен и пытаясь достать телефон, чтобы запечатлеть находку. Никита же, подавшись вперёд, во все глаза смотрел на свёрток. Если там и впрямь маленький змеелюд, он ещё успеет сфотографировать. Первое впечатление лучше получить вживую, а не через камеру телефона.

Вот заизвивался, получив свободу, не очень длинный, но толстый тёмно-зелёный хвост с тонким золотистым рисунком, вот стал виден круглый младенческий животик, ручки, голова со светлым пушком волос и яркими золотистыми глазами.

– Ха! – сплюнул Егор. – Отличный трофей, я сейчас…

Договорить он не успел.

– Сейчас вы отойдёте и не вздумаете навредить ребёнку, я стреляю быстрее, – раздался голос из-за спины.

Никита узнал его. Тот самый охотник Амыр. Собирается отнять их законный трофей? Он хотел было возмутиться по поводу «разбойников с большой дороги», обкрадывающих своих же собратьев, но тут вспомнил про приют и прикусил язык. Неужели это правда и он собирается… что? Взять это существо в приют, где живёт Солунай, и вырастить?! Даже в мыслях звучало как полный бред.

– Это не ребёнок, а чудовище, Амыр, – процедил Егор.

– Это не твой личный тир, а заповедник, Егор, и я действительно очень быстро стреляю, – ответил тот.

Никита почувствовал, как капля пота скатилась с шеи под рубашку. Может, потому, что начало припекать утреннее солнце, а может, из-за страха. Убегать от пернатых динозавров по снегу было очень стрёмно, но думать тогда было некогда, и в крови плескался адреналин. Сейчас же он испытывал липкий страх, чувствуя себя под дулом настоящего ружья. И почему-то он ни капли не сомневался, что охотник выстрелит. Это они тут с новенькой лицензией на охотничье оружие и с документами. А он здесь живёт, прямо в лесу. Никита задумался, в курсе ли Амыр про налоги и платит ли их. Эта мысль чуть отвлекла его, и только стук оружия о землю вернул обратно.

– Надеюсь, не повредил, стоит бешеных денег, – слабым голосом произнёс Пашка так, будто платил за него из собственного кармана.

Никита краем глаза увидел, как друг отступает в сторону от ружья и младенца. Для Никиты огромным облегчением стало то, что не он первый дал слабину. Он спокойно положил ружьё и отошёл в сторону. Честно говоря, стрелять в младенца, пусть и хвостатого, ему всё равно не хотелось.

– Егор. – Голос Амыра, казалось, похолодел ещё сильнее. – Отойди от ребёнка.

– Да чтоб тебя черти взяли, – сплюнул Егор, отступил на несколько шагов и рядом положил ружьё. Теперь Никита позволил себе обернуться и посмотреть на Амыра.

Он мало изменился с их зимней встречи, разве что одет был полегче да усталость в глазах была заметна сильнее.

«Если он вот такие гибриды