Книга пяти колец. Том 7 - Константин Александрович Зайцев

Кровь, из разбитых губ, медленно сочилась постепенно скапливаясь во рту и одновременно внутри меня поднялась волна злого веселья. Решил испортить честный бой магическими штучками, так получи от меня ответочку.

Резко взорвавшись серией ударов по разным этажам я заставил его открыться и тут же выплюнул кровь в его лицо. Как бы мне не хотелось превратить этот сгусток в граненое лезвие, но я хорошо помнил слова Хэй, что для обычного колдуна практикующего махо такое выполнить попросту нереально. Поэтому его голова откинулась как от хорошего удара кулака. У магии крови много аспектов.

Зарычав как дикий зверь мой визави прыгнул спиной назад. Его глаза налились кроваво-красной энергией, а бинты стали раскручиваться сами собой.

— Вот дерьмо… — Единственное, что я успел сказать, а потом «это» бросилось на меня…

Глава 18

Бойня

Я в этом мире уже кучу времени, но все еще не привык к тому, что есть те кто готов отдать свою человеческую сущность в обмен на сомнительную силу. Да, на путях силы нет правил, но на любых путях есть твоя внутренняя суть. И моя не позволит мне отказаться от моей человеческой природы иначе я бы уже давно превратился в алчущего новой силы гуй-дзиня.

Мой соперник оказался выродком ничуть не лучше чем последователь Рогатой жабы, которого я убил проходя испытание. То что я раньше считал бинтами оказалось уродливыми щупальцами напоминающих плоских белых ленточных червей. Эта мерзость могла держаться в воздухе самостоятельно. К тому же у меня возникло ощущение, что их пасти, полные острых зубов, были ядовиты. Но самое мерзкое, что руки моего соперника имели дополнительный сустав и после того как эти псевдобинты снялись его верхние конечности стали длиннее на десяток сантиметров. Теперь мне было понятно как он сумел меня достать.

— Ну ты и урод, — На моих разбитых губах появилась презрительная усмешка. Я прекрасно слышал голоса собравшихся сектантов, которые говорили о том, что победа будет за Казуя, ведь его уже благословили владыки. — Ради таких жалких крупиц силы лишиться человеческого облика. Хочешь посмотреть на настоящую силу адских владык, тогда держись! — Мой рычащий голос отразился от стен арены и был слышен повсюду. Да, может это и глупо, но что-то внутри меня говорило — нужно бросить вызов. По моему приказу, в центре моего ядра раскрылся портал в царство голодных духов и мои верные спутники с радостью приветствовали меня.

Напитанные моей энергией гаки кружились вокруг меня, оставляя за собой полупрозрачный шлейф. Для всех они выглядели словно зеленоватые черепа с гигантскими клыками. Они были созданы, чтобы разрывать тела глупцов посмевших напасть на того кто отмечен печатью Справедливого Судьи. И они жаждали убивать.

Их шепот привычно ударил мне по сознанию заставляя меня рычать от ярости. Да, я помню слова Тинджола, о необходимости контроля, но я есть я и какая-то часть меня радовалась тихому пению голодных духов. Их темная нечестивая литания звала меня убивать. Рвать врага на куски. Напитаться энергией боли и смерти и заявить о себе миру.

— Две связки серебра на Казуя. — Раздался голос Мацу скрытого под маской. Остальные твердили тоже самое никто из них не верил в мою победу, пока холодный, словно ветер на горных вершинах, женский голос не произнес:

— Отвечаю на все ставки. Связка нефрита, на бойца канцелярии. — Как бы мне было не интересно узнать кто поставил на меня стоимость поместья в столице, но отвлекаться было нельзя и благодаря моей внимательности я выжил уйдя от первой атаки.

Этот ублюдок атаковал меня своими проклятыми псевдобинтами, а мне ничего не оставалось как постоянно двигаться уходя от атака. Это напоминало бой человека-паука против доктора-осьминога, вот только такой стиль совсем не моя стезя.

Казуя атаковал меня своими щупальцами, словно боялся боя на близкой дистанции. Когда-то давно, в другой жизни, он бы с легкостью меня убил и уже праздновал бы свою победу, но пещера тысячи смертей меня изменила. Во мне осталась все та же страстная натура, но когда ты умираешь раз за разом в тебе многое меняется. И теперь мое тело и мое сознание работали в параллельном режиме. Чем дольше я сражался тем страшнее становилась моя улыбка. Я познал своего врага и он умрет.

Полшага вперед. Скользнуть в сторону. Щупальце проносится в миллиметрах от моего лица. Как бы Казуя не был хорош в управлении этими тварями, но даже он не может преодолеть инерцию. Уход от другой твари и тут же длинный кувырок спасает меня от смертельного удара.

— Да сдохни ты, верткая тварь! — Мои акробатические кульбиты привели выродка в ярость. Ответом ему был мой яростный хохот. Наконец-то я сумел самостоятельно активировать глаза ворона и теперь я видел как энергия утекает из ядра этого ублюдка. Я шел за его проклятыми сердцем и душой.

Транс накрыл меня практически мгновенно. Все вокруг стало таким медленным. Полные ненависти глаза Казуи смотрели прямо на меня. И в них отражалась вся его гнилая сущность. Я слышал в своей голове громкий шепот голодных духов. «Карай. Карай. Карай. Убей испорченного.»

Разогнанная на максимум аура восприятия позволяла мне понять желание этого выродка, и меня захлестнула волна холодного гнева. Он мечтал о победе, о том как вырвет мое сердце и сожрет его во славу своего червеобразного владыки.

Удар сердца, и издевательски смеясь, я делаю шаг. Сквозь атакующие щупальца, что не могут задеть меня. Холодный ночной ветер смеялся вместе со мной. Сам господин ветров решил посмотреть на бой своего потомка и его жестокое сердце было довольно. Сегодня не место клинкам, предатель людей умрет от моих рук.

Я слышал вороний клекот. Мои мертвые клановые братья, что не могли уйти на круг перерождения, пели мне, сплетая свой хриплый клекот с литаниями голодных духов. Они призвали меня покарать врага. Вырвать гнилое сердце дабы он не смог возродиться. Выпить его глаза завладев воспоминаниями и убить всех, кто предал человечество. Шелест крыльев звучал для меня как ангельский хорал.

Гнев на испорченных заполнил меня полностью, а голодные духи шептали мне голосом их великого владыки, который меня благословил, что моя дхарма нести очищение этому миру. И я верен себе, своей дхарме и своему пути.

Вороны и гаки шептали мне, что на этой арене нашли свою смерть сотни и сотни людей и тварей. Всей своей душой я потянулся к серому туману смерти и он