Двойник - Константин Геннадьевич Борисов-Назимов

вновь попадете ко мне, — хмыкнул целитель. — Ага, вот и красная кровь пошла, просто превосходно, все как по науке.

Целитель зашептал себе под нос какие-то заклинания, обильно намазал дурно пахнущей мазью мои раны. Действительно, кожа срослась чуть ли не мгновенно, боль утихла, но опухоль не спадает.

— Не переживайте, все будет хорошо, — обнадежил меня целитель и широко зевнув сказал: — Граф, берегите рану, не натруживайте ногу.

— Спасибо, — ответил я. — Скажите, сколько вам должен за лечение?

— Будет вам, — отмахнулся тот. — За меня почти всю работу госпожа Азалия сделала, ее благодарите. Да и кем я себя почувствовал, возьми с вас деньги? Вы город от больших неприятностей спасли.

На этом он откланялся, а я даже не удосужился узнать его имени. Ну, мне простительно, с трудом сознание удерживал. Зато после того, как мне помогли лечь в кровать, то почувствовал себя заметно лучше. Боли нет, только небольшая слабость и хочется спать. Азалия же велела Вайсаку и Марике покинуть выделенные мне комнаты, а сама вызвалась подежурить. Графиня раздосадована, но пытается это скрыть. Похоже, она рассчитывала провести эту ночь совершенно не так. Если бы не устроенный ею праздник, то все могло так и случиться. Я бы спокойно залечил рану, не доводя ее до такого состояния, а вечер мог перерасти во что-то большее. Не знаю, возникла бы у меня интимная связь с графиней или нет, но точно бы она не стала дежурить у моей постели и время от времени проверять нет ли у ее пациента лихорадки.

Утром проснулся бодр и от раны даже следа не осталось, в том числе и от порезов, нанесенных целителем. Если присмотреться, то кожа в этих местах чуть светлее и больше ничего.

— Господину что-нибудь нужно? — спросила служанка, возникшая на пороге спальни, как только я сел на кровати.

— Привести себя в порядок, — ответил я и уточнил: — Хочу помыться и побриться. Есть такая возможность?

— Конечно, в туалетной комнате вас дожидается чан с теплой водой, одежду вашу почистили, но еще не успели принести. Возможно, она не высохла.

— Тащи даже если она влажная, — отмахнулся я, пытаясь вспомнить, кто же меня раздел.

И ведь даже укороченные панталоны сняли! Неужели Азалия лично этим занималась? Точно, когда уснул, то именно ее пальчики расстегивали мою сорочку. Думал это сон, а оказалось, что наяву происходило. Вот же нахальная и бессовестная графиня! Но мне-то стесняться не от чего, пусть молодая женщина нервничает.

— Как же хорошо и жизнь хороша! — моясь в широченной бадье, вырвалось у меня.

— Готова сделать ваше утро еще приятнее, — раздался голосок все той же горничной, которая меня приветствовала, когда проснулся.

— Нет, — отказался от ее услуг. — Оставь мою одежду и организуй завтрак.

— Хозяйка об этом уже позаботилась, она вас ожидает в столовой.

— Тогда иди и скажи ей, что приду минут через двадцать, — велел разочарованной девушке, которая была не прочь меня ублажить.

Интересно, это ей Азалия велела или служанка сама инициативу проявила? Ну, без разницы, пока мне не до утех, сил немного, в том числе и источник почти пуст. Почему-то резерв во время сна не пополнился. Возможно, источник продолжал лечение и поэтому не осталось шрамов.

— Господин, разрешите? — раздался голос никого иного, а Гунбаря.

— Входи, — велел я.

Воин выглядит устало и как-то помято, в отличие от меня.

— Доброе утро, господин Айлексис, — склонил он голову, — готов понести любое наказание.

— Здравствуй, — озадаченно произнес я. — Что случилось?

— Недоглядел, нарушил герцогский приказ и теперь вы вправе прописать мне плетей или отправить на плаху.

— С ума сошел? Или перепил вчера? Что ты такое несешь! Ну-ка, объяснись!

И вот тут-то он начал меня, как мальчишку отчитывать. Точнее, я себя таковым ощутил, а Гунбарь ни словом не оскорбил, но выводы напрашиваются сами собой. Мой отец велел Гунбарю присматривать за сыном, что и так понятно. Наследник, по словам телохранителя, показался очень разумным и умеющим принимать решения в сложной ситуации.

— Я спокойно отправился на перехват императорского кортежа, полагая, что глупостей вы не наделаете. Но ваша безрассудная вылазка вместе с абордажной группой мое мнение изменило. Вам следовало управлять войсками, но не совать голову в пасть тигра. Чтобы произошло с городом, если ваш план не удался? А как насчет всего герцогства, у которого не стало наследника? Но даже это еще не все! Вы без вопросов отпустили горшанцев и даже выделили им корабль. Врага следовало уничтожить, а не прощать! Но и этого мало! Получив ранение, вы не позаботились о себе, а участвовали в торжестве теряя свои силы и подвергая себя очередной опасности. Как мне в глаза вашему отцу посмотреть?

— А были ли у меня иные варианты? — хмыкнул я. — Что такого в том, что отпустил врага, который сложил оружие? Где его содержать и чем кормить? А если бы продолжил с ними воевать, то какие бы оказались жертвы с двух сторон? Ты об этом не подумал?

— Но разве следовало так рисковать? — задал вопрос Гунбарь, проигнорировав мой. — Айлевир мне голову открутит!

Как ни печально признавать, а в его словах есть разумное звено. Вот только я не мог поступить иначе. Точнее, тогда не смог послать воинов на верную гибель. Следовало выбрать наблюдать и руководить с крепостной стены. Но мой-то план строился на общении с предводителем горшанцев. Не произойди это и в порту, а потом и в городе началась бы резня.

— Никто тебе ничего не сделает, ты под моей защитой, — неуверенно сказал я и вылез из воды.

Отличное настроение как рукой сняло, но показывать этого не стал, наоборот, сделал вид, что уверен в своей правоте. А проанализировать и себя поругать могу позже, этот же разговор считаю этакой тренировкой, перед встречей с отцом. Честно говоря, давно уже понял, что поступил, неосмотрительно поддавшись азарту, но сделанного не воротишь. И, уверен, последствия моего опрометчивого поступка мне еще аукнутся.

— Господин, вам следует знать, что императорский кортеж зайдет в порт к вечеру, — немного спокойнее сказал Гунбарь, с облегчением и без тени смущения рассматривая меня обнаженного.

Он не увидел на мне ни одной раны и немного успокоился.

— Откуда сведения? Они точные? — уточнил я.

— Гонец, он вез