Пламя надежды - Туи Т. Сазерленд

– Думаешь, Росянка выкрала? – прищурился Змей, пристально глядя на пленников. – Стало быть, проникла в улей, а твой идиот-секретарь, в котором я сейчас, дал им уйти?

Вихрь с Цунами переглянулись.

– Это ты нас спрашиваешь? – усмехнулся песчаный.

– Нет, не он! – прошипела Оса. – Ты сам увёл куда-то стражника-шелкопряда, который чуял невидимку, а значит, сам и виноват! Мои ядожалы не умеют…

Тут произошло странное. Королева внезапно исчезла, вместо неё на троне оказался человечек, схвативший сам себя за горло, а на его бывшем месте возник оранжевый ядожал с тёмно-красными крыльями. Растерянно моргнул, поправил очки на носу и с ужасом воззрился на трон, где шла молчаливая борьба.

– Что, непривычно? – хихикнула Ящерка, глянув на Лунию с Икаром. – Чтобы кого-то наказать, приходится вселяться, а ему и нам в мысленной картинке кажется, что он наказывает сам себя. Но это ненадолго: едва станет по-настоящему больно, сбежит – такой вот трусишка наш Змей.

Советник-ядожал по имени Краснокрыл перевёл взгляд на пленников, потом снова на трон… и вдруг бросился к Цунами и стал резать когтями её путы.

– Как вы сюда попали? – торопливо зашептал он. – Где Кузнечик? Не знаете, сколько я был… ну, то есть, сколько времени прошло с тех пор, как…

– Змей! – окликнула Ящерка с раздражением. – Не слишком ли ты увлёкся?

Учёный обернулся на Краснокрыла, грубо выругался, и на троне снова возникла королева, выпучившая глаза от удушья, а советник-ядожал рядом с Цунами исчез, оборвав свой лихорадочный шёпот. Человек на его месте выпрямился, с отвращением глядя на пленников.

– Ишь как озлился, – вновь захихикала маленькая дракониха. – Смешно, правда?

Цунами рванулась, но советник не успел перерезать все лианы.

– Ладно, – хмыкнул Змей, – заканчивай, пока не сбежали и эти.

Королева Оса испуганно смотрела на него с трона, держась за горло. Из глубоких царапин от её собственных когтей сочилась тёмная зеленоватая кровь.

– Теперь точно можно? – буркнула она.

– Да! Начни с надоеды.

– Лучше с меня, – рыкнула Цунами, – если не боитесь.

– Так он тебя и имел в виду, нет? – усмехнулся Вихрь.

Соскользнув с трона, Оса приблизилась к нему и задрала над головой длинный хвост с нацеленным жалом.

Нет! О нет! Сердце Лунии сжалось в отчаянии. Где же Росянка?

– Ящерка, ну пожалуйста! Ну сделай что-нибудь!

– Да отстань ты от меня! – фыркнула оранжевая.

– Я открою тебе свою память, только освободи их!

Маленькая дракониха хитро прищурилась, оценивая варианты, но ответить не успела.

– Ананас, давай! – выкрикнул вдруг песчаный. – В королеву!

Сам он разинул пасть и с рёвом выпустил в лицо Змею сноп огня. Человечек испуганно пискнул и исчез, а освобождённый Краснокрыл повалился и стал кататься по полу, сбивая пламя. В тот же миг челюсти радужного распахнулись так широко, как Луния прежде не видела ни у одного дракона, и из длинных верхних клыков брызнула чёрная струя. Едкая кислота с шипением расплескалась по морде королевы, чешуя на которой задымилась и стала оплывать.

В зале начался хаос. Королева Оса пронзительно визжала от чудовищной боли, стражники-ядожалы бестолково метались, наталкиваясь друг на друга, а шёлковые ковры и гобелены пожирал драконий огонь, добираясь до древокаменных стен. Крошка Икар в панике вскочил Лунии на спину и обхватил за шею.

Сквозь клубы дыма виднелся силуэт человечка, который стремительно перескакивал от одного стражника к другому. Глаза их белели, но марионеточная слаженность движений тут же терялась, и они снова начинали спотыкаться и наталкиваться друг на друга.

– Какая прелесть! – заходилась смехом Ящерка. – Он хотел управлять ими через Осу, но попробуй-ка, если ощущаешь собственной шкурой, как плавится её чешуя. Ха-ха-ха, ну и потеха!

По-прежнему связанный, Вихрь перекатился вперёд, уклоняясь от мечущегося из стороны в сторону королевского жала, и вонзил собственный отравленный шип в грудь ближайшей стражнице, а затем зубами вырвал из её упавших лап железное копьё. Перекатился назад и, неловко изгибая шею, стал пилить острым наконечником лианы на лапах радужного, который замер в шоке, наблюдая мучения королевы.

Луния прекрасно понимала его чувства, хотелось кинуться к нему и обнять, утешить. «Ананас, – сказала бы она, – ты просто не мог поступить иначе, а она это заслужила! Не переживай, не трать время зря, спасайся!» Хотелось забрать копьё у Вихря и помочь им с Ананасом скорее освободиться. Сделать хоть что-нибудь полезное!

Цунами меж тем с грозным рёвом вертелась на месте, разбрасывая ядожалов ударами мощного хвоста. Пламя уже лизало ей лапы, но отступить ближе к Вихрю и Ананасу мешал хлеставший во все стороны ядовитый хвост обезумевшей от боли Осы.

Понемногу освобождая лапы радужного, Вихрь косился на языки огня, ползущие по ковру, и Луния с ужасом подумала, что будет, если загорятся лианы. «Не надо их пережигать!» – хотелось ей крикнуть, но песчаный сам, по-видимому, вспомнил о действии ядовитого дыма, а может, побоялся обжечь Ананаса.

Прижав лапы к морде, королева, спотыкаясь, брела к трону. На её месте то и дело возникал человечек с искажённым от боли лицом. На какое-то время он задержался, и тогда все ядожалы разом замерли, а глаза их побелели.

Луния в отчаянии сжала когти. Всё, он решил преодолеть боль, и теперь не даст никому уйти!

Ящерка заглянула ей в глаза.

– Ты серьёзно? – спросила она. – Откроешь мне память?

– Да! – решительно выпалила Луния. – Спаси моих друзей, и получишь её всю!

– Я тоже покажу! – добавил Икар.

Хищно оскалившись, маленькая дракониха исчезла и тут же появилась у самого трона, где только что лежал Краснокрыл. Схватила с пола брошенный кем-то меч, метнулась к Цунами и одним движением рассекла путы, оставив на чешуе пленницы кровавые царапины. Ещё миг, и Цунами уже ринулась в схватку, полосуя врагов когтями и сшибая хвостом. Вскоре освободился песчаный, а за ним и радужный, теперь едва видимый, так ловко он маскировался цветом чешуи.

Трое пиррийцев пробивались к открытому окну, но на пути стояли стеной белоглазые рабы-ядожалы числом втрое больше. Зал постепенно заволакивало дымом, и Луния с ужасом смотрела, как огонь подбирается к брошенным на полу обрезкам лиан, над которыми дым уже становился зловеще зеленоватым.

– Скорее, скорее! – невольно воскликнула она, глядя на друзей, хоть те и не слышали.

– Что ж, думаю, я сделала достаточно, – самодовольно заметила Ящерка, появляясь рядом.

Оставленный ею Краснокрыл шатался и тряс обожжённой головой. Окинув мутным взглядом горящий зал, он наконец опомнился и бросился к двери.

– Но… они ещё не… – начала Луния, но тут Вихрь снова плюнул огнём, а едва различимый радужный выпустил струю чёрного яда.

Стражники-ядожалы с криками расступились, отчаянно смахивая с