Частица Бога - Елена Морскова

щель и открыл стену, опустив её вниз. В комнате было чисто и вкусно пахло ванилью. Самого робота видно не было. Наверное, снова убежал в свою "норку" в стене.

Я встал посреди комнаты, в которой находился несколькими минутами ранее и осмотрел её ещё раз. Если это чья-то дурная шутка, то мне совсем не смешно от этого. Затем начал осматривать углы комнаты, на наличие камер, но ничего такого я не увидел.

Неожиданно раздался негромкий щелчок, и овальная дверь с шумом поехала вверх. В комнату вошел мужчина в белом халате, который нёс поднос. Подойдя к стене, что была напротив двери, он поставил поднос на стол, что бесшумно выехал из стены. Стул же под этот стол, выехал из пола.

– С пробуждением, капитан – сказал мужчина, поворачиваясь ко мне.

– Кто Вы? – спросил я, недоуменно глядя на него.

– Меня зовут доктор Сергей Кислицын, – он протянул мне руку.

– А я.. – замешкался я, пожимая руку мужчине.

– А Вы Кирилл Фёдорович Нестеров, 1979 года рождения, родившийся в городе Оренбурге, – перебил меня он. – Думаю, про улицу и номер дома я говорить не буду, потому что это к делу не относится.

– Откуда Вы это знаете?– я попытался прояснить ситуацию.

– До этого вопроса нам очень далеко, Кирилл Фёдорович, но позже мы его затронем, если захотите. А сейчас Вам нужно поесть. Я знаю, что сейчас вы испытываете самое острое чувство голода, которое вы когда – либо испытывали.

Он был абсолютно прав. За те несколько минут, что я провел в ванной, у меня разыгрался не шуточный аппетит. А после того, как передо мной поставили поднос со свежей домашней пищей я уже вообще не мог ни о чем думать. Аромат еды настолько сильно дурманил мой мозг, что я был готов поклясться, что я стал каким-то пищевым наркоманом и готов убивать за кусок хлеба.

Я сел за стол и посмотрел, что мне принес этот «странный доктор». В разных металлических квадратных емкостях были: зелёный горошек и кукуруза, картофельное пюре с куриным бедром, суп-лапша, большой стакан с киселем и три галеты. В какой-то момент в моей голове вспыхнула мысль о попытке меня отравить, но она была перекрыта воспоминаниями о том, что меня здесь все же вылечили. И едва ли теперь захотят убить. Я взял в руку ложку и принялся есть, буквально глотая плохо пережеванную пищу.

– Ваш мозг пробыл значительную часть времени в состоянии анабиоза, – продолжил Кислицин. – И теперь, когда мы вывели его из этого состояния, мозг пытается восполнить себя всеми недостающими микроэлементами. Именно поэтому вы испытываете такое сильное чувство голода.

Кислицын подошёл к монитору и извлек из-под него клавиатуру. Пробежав пальцами по кнопкам клавиатуры, он принялся ждать. Из самой клавиатуры выскочила прозрачная чёрная калька, похожая на негатив плёнки, и отдалённо напоминавшая рентген-снимок. Он оторвал кусок этой плёнки и стал смотреть на свет. Затем, довольно кивнув, он повернул голову в мою сторону и спросил:

– Как себя чувствуете, Кирилл Фёдорович?

– Можно просто Кирилл, – сказал я, доедая третью галету и запивая ее вишнёвым киселем.

– К сожалению не могу обращаться к Вам на "ты". Этика корпорации, знаете ли, – сказал мужчина, задвигая клавиатуру в монитор. – Так как Вы себя чувствуете?

– Вполне здоровым. Скажите, почему я не умер?

– Хорошо, что здоровым себя чувствуете. А почему Вы решили, что не умерли?

– Так я все же умер? – удивленно спросил я.

– Технически да, физически тоже да. Но вот нейробиологически… Я читал итог Вашей жизни, Кирилл Фёдорович. Извините, но шансов выжить у вас просто не было. Ни одного, – сказал Кислицын подходя ко мне.

Я застыл в непонимании. Что он сейчас сказал? Что физически я умер?

– Сергей…как Вас по отчеству?

– Для Вас просто Сергей, – сказал он, продолжая смотреть на меня пристальным взглядом.

– Скажите, Сергей, где я нахожусь? И что со мной произошло?

Но он словно меня не слышал. Достав из кармана прибор, похожий фонарик, но без каких- либо видимых лучей, направил его прямо мне в глаз.

– Отлично. Зрачок реагирует, – заключил он.

– Что происходит? Ответьте мне уже наконец! – я начинал терять терпение.

– Наверное я начну с того, что поправлю Вас. Вы находитесь не где, а когда.

– Не понял. Что значит когда?

– Одевайтесь, – сказал он, присаживаясь на край стола и показывая мне на шкаф. – Одежда внутри.

Я подошел к шкафу и его дверки моментально разъехались в стороны, показывая мне содержимое. На пустых полках лежали единственные черные брюки и красная клетчатая рубашка, точь- в- точь такие же, как я когда-то носил. Очень давно, когда только познакомился с Ирой. На дне шкафа были простые черные кроссовки.

– Шнурки затягиваются автоматически, – пояснил мне Кислицин.

Я взял одежду и хотел было пойти переодеваться в ванную, но передо мной тут же возникла белая голографическая ширма, разделяя меня и собеседника.

Я быстро оделся. Кроссовки и правда затянулись сами прямо по ноге. Ширма исчезла, и я снова мог видеть Кислицина.

Кирилл Фёдорович, что Вы помните последнее?

– Я помню, как утром 29 августа мы выполняли задание и попали в окружение. Помню, что нас было мало и противник «гасил» нас как «желторотиков» и… – я осекся, копаясь в памяти. Но кто-то словно выставил блокировку у меня в мозгу и на этом мои воспоминания прерывались.

– Не пытайтесь вспомнить дальнейшие события, Кирилл Федорович. Дальше вас убили.

– А вы меня получается с того света забрали? -хмыкнул я.

– Не верно. Забрали мы вас с этого света. Но обо всем по порядку, – пояснил мне доктор.

Кислицин подошел к столу и взял разнос с грязной посудой. Затем он направился к двери. Я пошёл за ним. Прямо около двери на стене была еще одна кнопка, при нажатии на которую из стены появился квадратный контейнер. Доктор бросил поднос вместе с посудой в контейнер и тот вновь скрылся в стене.

– Это перерабатывающий модуль. С его помощью можно не только перерабатывать пищевые отходы, но и синтезировать новую порцию еды. К сожалею, биологической пищи больше не существует.

– В каком смысле? – удивился я.

В этот момент дверь открылась, и мы вышли из комнаты.

– Добро пожаловать в будущее, капитан Нестеров! – восторженно произнес Кислицин.

– Да что происходит? – крикнул я.

– Тише, Кирилл Федорович, не волнуйтесь вы так! – спокойно сказал доктор. – Я сейчас всё попытаюсь Вам рассказать. На самом деле сейчас 2221 год. И все, что вы сейчас увидите это результат человеческой деятельности. Здесь, в будущем вся наша раса объединена только одной целью – сохранением нашего вида. Место,