За что убивают Учителей - Наталья Сергеевна Корнева

дав противнику шанса атаковать, Учитель молча поднял правую руку. Длинным вышитым рукавом, спускавшимся до земли и походившим на красочное крыло феникса, он закрыл стоящих позади него учеников, и все стихло. Золотистая световая завеса опала, как не было.

– Ну так убей, – спокойно сказал Красный Феникс, не двигаясь с места, – если сможешь.

Разноцветные глаза Игнация до краев наполнились черной яростью.

– Красный Феникс нарядил выродков в священные цвета солнца и смеет защищать их от длани Первородного! – возмущенно возопил он, обращаясь за поддержкой ко всем присутствующим. – Ради своей забавы он нарушает непреложный закон чистоты крови, который сам же и создал!..

Элиар почувствовал, как в сердце закипает неконтролируемая злость и одновременно – как кто-то упреждающе хватает его за руку, потянувшуюся было к рукояти верной сабли-гаддарэ.

– Не лезь!.. – сквозь зубы чуть слышно прошипел Яниэр ему в самое ухо. – Стой смирно. Посмеешь дернуться или поднять руку на Первородного, и тебе конец. Даже Красный Феникс не сумеет защитить тебя!

Все так. Как Совершенные считались высшими среди людей, так Первородные, в свою очередь, считались первыми среди Совершенных. На них не то что руку поднять – даже смотреть таким как он не рекомендовалось.

Постепенно Элиар усвоил и принял и эту идею, поначалу казавшуюся дикой. Но, поразмыслив здраво, разве люди без зазрения совести не убивают животных, разве не используют их как заблагорассудится себе на благо? То же право имеют и Совершенные по отношению к людям. Хорошо это или плохо, жизни разных существ не равноценны в глазах небожителей. Жизнь человека очевидно больше жизни животного, а жизнь Совершенного – больше жизни человека. Если продолжить безупречную логику социальной иерархии и дальше, жизнь Первородного оказывалась больше жизни Совершенного и имела наивысшую ценность.

– Но жрец храма Полудня прилюдно оскорбил Учителя! – возмущенно возразил Элиар, скосив глаза на Первого ученика. – Он ведь не просто наш наставник. Он Великий Иерофант, слово которого – закон. Саламандре это дорого обойдется! Тот, кто так говорит с Великим Иерофантом, должен умереть.

Игнаций на самом деле говорил с Учителем уже практически на повышенных тонах… одно лишь это было недопустимо, не говоря уж о смысле сказанного. Носить титул Великого Иерофанта – означало быть над законом. Над любым законом, даже тем, который Учитель создал сам.

Нарушать любые законы – прерогатива подлинного величия.

– Я слышал это так же ясно, как и ты, – с холодным раздражением заверил Яниэр. – Позволь мессиру самому разобраться. Любое брошенное не вовремя слово только усугубит ситуацию: и без того отношения с Бенну слишком натянуты. Во имя небожителей, остерегись вмешиваться в такой момент!.. Это не дело учеников.

– Невмешательство может быть расценено как трусость, – усомнился Элиар. – Трус подвергается большей опасности, а смелость надежна, как стена.

– Хочешь всем показать свою смелость, наплевав на последствия? – В голосе Первого ученика заиграли колкие льдинки. – Не вздумай затеять ссору с верховным жрецом Бенну на глазах у Учителя! Этот скандал вовек не забудется и отразится не только на нас, но и на нем. Твоя благородная ярость стоит того, чтобы мессир нес за нее ответственность? Глупец! Перестань вести себя безрассудно – я не могу хватать тебя за руку все время!

– Твое благоразумие сомнительно и граничит с подлостью…

На их приглушенную перепалку никто не обратил внимания. Что взбудораженным зрителям столь редкостной сцены какое-то шушуканье учеников, когда в следующее мгновение Красный Феникс вновь воздел крылатую руку и без разговоров отвесил Золотой Саламандре пощечину!

После оглушительно звонкого хлопка в просторном зале повисла гробовая тишина. В ней шелковый голос Учителя прозвучал особенно выразительно, сопровождаемый легким эхом:

– Как смеешь ты прекословить Великому Иерофанту? Или забыл, кто перед тобой?

Во взгляде Красного Феникса читалось презрение и нескрываемое превосходство.

Мессир Игнаций Лермон Арк шумно выдохнул, не сразу найдя слова для ответа.

– Твой громкий титул давно должен быть оспорен и признан несоответствующим действительности! – судорожно передернув плечами, бросил наконец взбешенный Игнаций. – Храм Полудня многочислен и могуществен, а восьмивратный Бенну, Вечный город, сияет в зените славы, как янтарная слеза на золотом солнце!

К великому сожалению, Игнаций говорил правду: в последние годы храм Закатного Солнца испытывал серьезный недостаток в новых учениках, которых Учителю приходилось самолично разыскивать по всему Материку, порой в забытых небожителями племенах. Так же, как самого Элиара. Но даже эти крайние меры не помогали выправить положение: красный лотос самого сильного и чистого цвета все реже зацветал в дурной крови смертных.

Благословение небожителей истощалось.

– Довольно! – Прохладный, словно белый нефрит, голос прекрасной госпожи Ишерхэ оборвал эту полную гнева обличительную тираду. – Мы все видим, что Красному Фениксу не требуется даже применять силу солнца, чтобы поставить тебя на место, Игнаций. Кто ты такой, чтобы оспаривать право власти носителя благословения небес? Замолчи и опусти глаза долу – пред тобою Великий Иерофант! Просьбы твои остаются без удовлетворения. Пока Триумфатор пребывает в Ром-Белиате, он будет считаться Первым городом Оси и главным городом Материка. Ставка и личное присутствие Триумфатора здесь подтверждает эти статусы.

* * *

Эпоха Черного Солнца. Год 359.

Сезон весеннего грома

Растекается утренняя дымка.

День двенадцатый от пробуждения

Бенну. Цитадель Волчье Логово

*киноварью*

На звук знакомых шагов Элирий чуть обернулся и холодно глянул поверх плеча.

Его ученик торжественно появился в дверях, на сей раз облаченный не в строгую военную форму, а в пышную мантию верховного жреца. На поверхность обрывочных воспоминаний услужливо всплыло: волчонок всегда питал нелюбовь к касте священнослужителей, и, надо сказать, боевые доспехи действительно были ему к лицу больше, чем сутана.

Их взгляды скрестились.

В непривычном новом теле Элирий оказался существенно ниже ростом, и теперь ему приходилось смотреть на Элиара снизу вверх, что, впрочем, ничуть не мешало делать это с прежним высокомерием.

Тщательно подбирая подходящие случаю обороты, его светлость мессир Элирий Лестер Лар чинно расправил вышитые красными солнцами тяжелые рукава.

– Твой Учитель был неправ, Элиар… – Для большего эффекта Красный Феникс решил обратиться к нему по имени, что случалось в прошлом, кажется, не так часто. Вроде бы это всегда радовало его ученика.

После вчерашнего неприятного происшествия Шеата заметно повеселела: утром, едва окинув взором просветлевшее лицо сиделки, помогавшей ему переодеваться и приводить себя в порядок, Элирий тоже невольно перевел дух. Кажется, напряженная обстановка в Волчьем Логове разрядилась, как только Шеата передала волчонку его примирительные слова.

– Не нужно, ваша светлость, – с порога прервал извинение Элиар, в свою очередь, намеренно смягчив выражение лица и гортанный голос, которым так хорошо раздавать не подразумевающие обсуждение военные приказы. – Вы уже прощены. Простите и вы