Дитя минувшего - Кристина Веда

Дедушка.

Усилием воли я заставила себя сесть на кровати и обняла свои плечи. Странная дрожь покрывала тело, точно ночью я пробежала марафон.

– Не выспалась? – каркнул Касим, вместо «доброго утра».

Он выглядел бодро, точил когти на спинке кровати и смотрел новости по телевизору забавно вытянув шею. Рядом сидел Вихрь, незаметно стараясь подсесть ближе к Касиму и улыбаясь все шире от того, что ему это разрешали.

Я хотела сказать, что уже какую ночь мне снятся странные сны, но решила не тревожить Касима. В любом случае, каждую ночь в моем сне кто-то подавал мне руку или просто ходил рядом, точно хотел защитить. Как бы я не напрягала мозг, вспомнить сны у меня не получалось.

– Доброе утро! – собралась я, – Витя, ты уже нашел можжевельник?

– Ага, – радостно ответил дух, – веточки лежат на кровати Марка.

– А где Марк? – удивилась я и машинально подтянула одеяло ближе к шее.

Касим озадаченно осмотрел меня с ног до головы и ответил:

– Марк пошел проветриться, какой-то он недовольный.

– Понятно.

– А ты почему, такая уставшая? Должна была набраться сил за ночь, но запах твой еле слышно, а значит ты все еще слаба.

– Сама не знаю, – я вновь попыталась вспомнить сон, но кроме тьмы и человека, не отступающего от меня ни на шаг, не получилось ничего, – не знаю Касим, наверное, хочу уже закончить этот вопрос с Кикиморой.

Двери распахнулись и в проеме появился Марк, взъерошенный и какой-то дерганный:

– Пытки с самого утра, как я люблю, – заявил он, точно услышав мои слова. – Ну как, пойдем к Кикиморе, пока она сама там не иссохла?

Я посмотрела на Марка, что не мог устоять на месте и постоянно отводил взгляд. Но он был прав, сейчас, главное было разобраться с Кикиморой. Тем более она ждала от меня ответ, а я уже знала, что будет, если вовремя не ответить на просьбу учителя.

Вот так, вместо утренней чистки зубов я отправилась вести переговоры с духом Нави. Солнечные лучи не проникали в ванную, но с открывшейся дверью они робко заглянули внутрь и, как верные псы, лизнули ноги Тамары Петровны. Кикимора тут же сжалась в угол, втянула ноги под себя. Свет для неё был солью на ране. Её впалые, неестественно огромные глаза слипались, но наконец с усилием раскрылись и уставились прямо в меня.

– Подумала над моим предложением, Воронова? – прохрипела она.

Позади послышались шаги, это был Марк. Я обернулась. Касим тяжело приземлился на край раковины, встряхнул перья, а Вихрь замер у двери, прикрывая лицо ветвями можжевельника, и выглядывая из-за них одним глазом.

– Ну и компашка, – ядовито усмехнулась Кикимора. Я медленно повернулась к ней лицом, опустилась на корточки, чтобы видеть её болотные, вязкие, как омут глаза. – Что, Воронова, готова спасать старика?

– Ты хочешь амулет силы. Но с чего ты взяла, что он у меня есть?

Касим встрепенулся, захлопав крыльями. Я поймала его взгляд, умоляя довериться, и он нехотя сложил крылья.

– Что значит «с чего»? – зарычала Кикимора, метнув на всех подозрительный взгляд. – Не морочь мне голову. Твой воробей уже давно всё тебе рассказал.

Она кивнула на Касима, но тот выдержал удар молча.

– Говори со мной. Почему ты уверена, что амулет у меня?

Кикимора окинула всех тяжелым взглядом, затем вновь впилась глазами в меня. В этот раз, более настороженно, но всё же сказала:

– Я чую твою силу, девка. И вижу: что-то в тебе не так. Потенциал как у древних волхвов, а силы кот наплакал. Несостыковка. Запах у тебя теперь свой, не перебитый Вороном и знахарскими травами. И вот чую я, что ты, как зелье недоваренное. Душистое, но не готовое.

– Что это значит?

– А что тут неясного? – фыркнула она. – Это как с засолкой огурцов: банка пятилитровая, а огурцов в ней на полтора литра. Так и с тобой. Места для силы в тебе много, а самой силы мало. Значит есть то, что должно тебя питать. Где-то спрятан амулет.

– Но его нет.

– Лжешь, – прошипела она, и в углу ванной зашевелились мокрицы, разбегаясь, точно испуганные свидетели. Кикимора навалилась вперёд, готовая рвануть, но Марк тут же шагнул вперёд, угрожающе сжав рукоять клинка. Кикимора моментально отползла к оранжевому кафелю, вжавшись в него.

Я взглянула на Касима. Он опустил клюв, погрузился в тяжкие мысли.

– Решай, Воронова, – снова хрип. – Обменяешь силу на старика или нет? Раз амулета нет – я просто высосу её из тебя.

– И что ты с ней сделаешь?

– Что?

– Моя сила, если верить пророчеству, способна разрушить мир. Что ты с ней собираешься делать, если я тебе её отдам?

Кикимора захрипела, будто подавилась воздухом, растерянно осмотрела нас, но быстро оправилась:

– Не твоего ума дело. Главное – ты и твой дед будете в безопасности. Вместе. Разве ты не этого хотела? Семьи…

Она била точно в цель. Да, я хотела быть рядом с дедушкой. Хотела избавиться от бремени, перестать быть угрозой. Но если я сдамся… если сейчас выберу только свою боль, разве не предам я всех остальных?

И я сделала выбор.

– Нет.

– Что?!

– Я не отдам тебе свою силу. Не потому, что желаю её, а потому что это ответственность, – я распрямила спину. – И она моя. Дедушка не одобрит моего малодушия. Поэтому я спасу его, но по-другому.

Хохот, скрежет и крик разорвали воздух:

– По-другому?! Ты хоть знаешь, что с твоим стариком?! Он мёртв! Этот старый глупец пытался скрыть твою божественную кровь. И вот результат! Мёртв!

Её голос ударил по мне, как плеть. Я зажмурилась, сжалась, закрыв уши руками.

– Замолчи…

– Как жаль, что это не я его придушила! Ты должна слышать это, должна! Мне жаль, что убила его не я, а откхр…

Голос Кикиморы оборвался. Вместо него раздался хрип, бульканье. Я открыла глаза. И застыла. Клинок Марка пробил её насквозь, на острие блеснул солнечный зайчик. Она застыла с разинутым ртом, словно хотела что-то сказать. Её лицо посерело. Затем раздался металлический звон, и Кикимора рассыпалась в прах.

– Нет… – я упала на колени, ловя пепел дрожащими пальцами. – Нет. Она же… хотела сказать…

– Она мучила тебя, – тихо произнёс Марк, но я перебила его:

– Нет! Она знала что-то важное!

Касим опустился мне на плечо, когтями зацепившись за ткань, и сказал серьёзно:

– Соберись, Миша. Она играла с тобой. Не давай ей властвовать даже после смерти.

Но я смотрела на холодный кафель, туда, где еще секунду назад сидела Навья тварь. Последняя, кто видела моего