По ту сторону барьера. Книга 1 - Эмили Ли

– Прости, – тихо сказал он, ласковым жестом касаясь её волос, в глазах застыла вина. – Я был несдержан и, наверное, причинил тебе боль. Я понимал, но не мог остановиться…

Тэруми открыла рот, собираясь тоже как-то оправдаться, и в голове даже сформировались какие-то правильные слова, но взгляд вдруг наткнулся на его губы, что совсем недавно сводили её с ума…

– Мне понравилось, – честно сказала она, заставляя себя перевести взгляд с его губ на глаза.

Он опешил всего на мгновение. Всё, что было недавно, снова встало между ними, опаляя страстью. Он порывисто прижал её к себе…

– Тэ, Чон… Можно заходить? – донесся голос Лайи.

Тэруми прыгнула в воду и уже оттуда крикнула:

– Пять минут!

– Десять! – крикнул Чон и прыгнул следом.

***

Они не стали выходить из купальни, желая ещё немного побыть одни. Фенрис и Чонсок сидели и тихо переговаривались. А Тэруми была чуть в стороне и ловила на себе ехидные взгляды ведьмочки. Понимание, что их с Чоном было очень даже слышно, сильно смущало. Зеленые глаза Лайи обжигали и разом припоминали всё ехидство, которое та получала раньше. Тэруми не выдержала и пихнула противную ведьму вбок. Лайя пихнула в ответ, теперь уже ехидно улыбаясь.

– Прекрати! – возмущенно прошипела Тэруми, заливаясь краской от открытой насмешки в глазах ведьмы, и снова толкнула её.

– Нет уж!

Лайя снова пихнула ту в ответ. Тэруми не осталась в стороне. Они сцепились, заменяя удары, щекоткой и щипками.

– Вы сейчас опять будете грязными! – попытался вразумить их Чонсок.

– Ничего страшного, всегда можно помыться ещё раз, – ответила ему Лайя, сражаясь с Тэруми. Истинный подтекст, который ведьма вложила в слова, азурианка уловила и заменила щипки на ощутимые тумаки.

В дверь постучали, и девушки одновременно вскочили на ноги. Фенрис отозвался. Внутрь зашла высокая, почти на голову выше Лайи, женщина лет сорока. Крепкого телосложения фигура была спрятана под какими-то просторными балахонистыми тряпками. Темно-русые волосы женщины были завязаны в хвост, длинная наискосок челка прикрывала голубые глаза.

– Я Катрин, – сразу представилась она. – Лоран сказала выдать вам сменную одежду. Идем.

Она отвела их к небольшому двухэтажному дому с заколоченными окнами, достала связку ключей, открыла дверь и, хоть у неё никто не спрашивал, рассказала сама:

– Это наш склад с вещами. Я им заведую. Если нужно какую-нибудь вещь получить: кофта, куртка, штаны, постельное… Ну вы поняли. Это ко мне. Но имейте в виду, что причина для просьбы должна быть весомая! Только если зашить совсем нельзя и нельзя заплатку поставить! Мы носим всё до тех пор, пока можно. Лучше получить порез на руке, чем на рубашке. Я понятно изъясняюсь?

Изимка обернулась и обвела их строгим взглядом. У Лайи, Тэруми и Фенриса возникло общее желание: они посмотрели на Чонсока. Воин новость воспринял стойко, от комментариев и уточняющих вопросов благоразумно воздержался. Катрин убедилась, что её внимательно все слушали, продолжила:

– Вашу комнату я уже подготовила, постель застелила, сейчас подберем вещи. – Она деловито зашла внутрь, распахнула ставни, те немногие что были не заколочены, и запустила в помещение свет. Давид остался на улице. – Окна запираем на всякий случай, чтобы не было соблазна стащить что-то. – Катрин вдруг повернулась, нахмурилась и с осуждением уставилась на эльфа, говоря: – Воровство у нас запрещено! За это выгонят из города!

Фенрис с совершенно непроницаемым лицом стоял, показывая, что не видит акцента, который сделала изимка, но Катрин тоже не собиралась сдаваться.

– За воровство вещей выгонят из города! – снова пригрозила она, в упор смотря на него и явно ожидая ответа.

– Я понял, – наконец-то сказал он невозмутимым голосом. – Воровать вещи плохо.

Тэруми сдавленно хрюкнула в попытке сдержать смех, но Лайя первой не выдержала и захохотала, настолько забавным было непроницаемое лицо бывшего кайнарис и обвинение, которое ему пытались заранее предъявить. И пока девушки от души хохотали над эльфом, Чонсок обводил глазами пропитанное затхлым запахом старости помещение с откровенными лохмотьями, которым, судя по их виду, было примерно столько же, сколько и барьеру, и пытался себя убедить, что, в принципе, это не так уже и страшно.

Катрин в это время, не обращая внимание на истерику новых жительниц, достала из кучи линялую темно-синюю просторную мужскую сорочку, на которой уже стояло несколько заплаток, и развернула её, прикидывая, подойдет по размеру или нет, а потом сказала:

– Да, нормально будет.

Она подкинула вещь Чонсоку, тот на лету её поймал. Следом Катрин выудила штаны и тоже бросила рослому чужаку. Какое-то время он стоял, смотрел на свою новую одежду и, казалось, даже не дышал. Лайя и Тэруми тоже замерли, не сводя с него глаз, предполагая, что сейчас в душе у воина.

– Транф де них, кхарп в ниивс! Кхарп! – воскликнул в сердцах он.

Тэруми и Фенрис, зная перевод, дружно захохотали. Лайя дернула азурианку за руку, прося перевести, но Чонсок взглядом пресек Тэруми и бросил виноватое:

– Простите.

– Полный кхарп, – утирая слезы, добавил Фенрис.

Катрин ускорилась, не желая оставаться возле этих странных незнакомцев дольше, чем положено. Когда каждому выдала по запасному комплекту одежды и полотенцу, она плотно закрыла все ставни, заперла дверь.

Дом, где им предстояло жить, был узким, высоким, в три этажа, причем верхний этаж был выше северной стены. Давид со всеми попрощался и ушел, оставляя чужаков с Катрин. Изимка толкнула входную дверь, пропустила всех вперед и только потом зашла сама.

В маленьком коридоре была только лестница наверх и дверь в другую комнату. Катрин открыла эту комнату и прокомментировала её содержимое:

– Эта общая комната.

Несколько горшков понятного назначения; глубокая миска, установленная на срезе вертикально поставленного бревна; небольшая бочка с водой. Не дождавшись реплик, изимка прикрыла комнату и повела их выше.

– На втором этаже живу я с Веталом. Третий этаж недавно освободился. Семья, что жила до этого, погибла. Ой, грустная история с ними приключилась. Не уследили за малым своим, мальчонка на баррикаду залез и упал. Мать бросилась его спасать, ну и сгинула следом. А Тристан, глава семьи, недолго после них протянул, вчера погиб. Ворота-то после вас не сразу вышло закрыть. Наргсы его утащили. Даже тело не забрать. Вещи с ним и пропали… – Она посмотрела на их ошеломленные лица и решила смягчить сказанное: – Зато вам есть теперь, где жить. У нас-то жилых комнат не так много.

Ответить ей никто не решился, а может, просто не смог. Катрин тем временем уже открыла комнату, с гордостью показывая их новый дом.

В узкой комнате у каменных