Ночь пламени - Амелия Ламберте

причинам. Чтобы немного отвлечь ее, я задал еще один мучивший меня вопрос:

– А как ты стала Собирателем?

Лимирей отстранилась от меня и потянулась к алхимической сумке. Вскоре я прочел ее ответ:

«Мы пробовали варить зелья для королевских заказов. Но потом поняли, что не хватает ингредиентов. Сунулись в город, а там у торговцев такие цены, что половина выручки только на закупки и ушла бы. Я предложила Николасу самим заняться сбором. Он будет готовить, а я – ходить в походы. Поначалу он не хотел меня отпускать, боялся: люди гибнут или пропадают, собирая травы и коренья. Но я настояла. Первый раз я ходила недалеко. Отмечала все ориентиры, пугалась каждого шороха. Однажды я собрала все, что было нужно, и уже возвращалась, как вдруг на пути мне встретился леший, хозяин тех мест. Он сказал, что за собранные дары нужно заплатить, иначе я останусь здесь навсегда. А я очень хотела домой. Я не знала, что ему нужно, и не придумала ничего лучше, чем порезать ладонь и дать ему руку. Он коснулся ее. Моя кровь словно стала его соком. Старые ветви на нем помолодели, кора окрепла. Он назвал меня Духом крови и отпустил. Я так и не поняла, что это было».

Я внимательно посмотрел на Лимирей.

– А потом втянулась? – с улыбкой спросил я.

Она кивнула, забрала листок и продолжила писать.

«Потом я стала ходить дальше, уже не боясь духов. Плату они просили небольшую: цветы посадить, зверей выходить, больные растения подлечить, реку освободить… Мне нравилось чувствовать себя частью чего-то большого. Я стала выбираться чаще, уже сама готовила зелья, собирала дары лесов. Кровь помогала найти проводников. Почему-то духи всегда на нее откликались. Не знаю, с чем это связано. Может, потому что я сама отчасти зверь, и они это чувствуют?

А потом, когда смогла ходить в дальние и долгие походы, я официально устроилась в Торговую Гильдию Собирателем, но поставила условие, что работаю только на одного алхимика. От других заказы мне были не нужны».

– Вот как, – протянул я и с интересом взглянул на Лимирей. – А сейчас ты можешь призвать духа своей кровью?

Лимирей написала:

«И так холодно, а скоро метель будет. Духов мороза я прошу отвадить людей от моих мест зимой, а летом помогают лешие и духи земли. Сейчас их довольно трудно разбудить и поднять из-под снега».

– Да, пожалуй, с духами мороза рисковать не будем, – согласился я с Лимирей. – А откуда ты знаешь, что скоро метель? Ветра же нет и небо ясное, – огляделся я.

Лимирей подняла голову и указала на звезды. Я прищурился: небо и небо. С россыпью звезд и половинкой луны. Только вот мерцали эти звезды как-то странно – то очень ярко, то совсем тускло. Я был не силен в приметах, но эту вспомнил: если звезды так подозрительно перемигиваются в безоблачном небе, то будет метель.

И она не заставила себя ждать. Через час небо затянуло облаками, а через два уже разошлась вьюга. Мы с Лимирей потушили костер и вместе устроились под широкими ветвями елей в снежном укрытии. Я и сам не понял, как заснул, обнимая Лимирей, хотя она постоянно ворочалась и не могла сомкнуть глаз. А утром мы снова отправились в путь.

Привал на четвертую ночь мы устроили раньше обычного. Лимирей выглядела совсем плохо и едва не засыпала на ходу. Я с трудом уговорил ее остановиться: она была в азарте, хотела как можно скорее добраться до замка и готова была идти без остановок и отдыха. Вместе мы быстро отыскали безопасное место и развели костер.

Лимирей хоть и сопротивлялась сну, но усталость взяла свое. Я надеялся, что она достаточно вымоталась, чтобы проспать подольше, но ошибся. Буквально через пару часов она снова начала метаться, и мне пришлось ее разбудить. Только открыв глаза, Лимирей увидела пламя костра и так испугалась, что неосторожно отскочила назад, в снег, и увязла в нем по пояс. Пришлось мне ее вытаскивать.

– Лимирей… Ты вообще не общалась с людьми все это время? – негромко спросил я.

Она кивнула, немного помедлив, а затем жестом попросила подать ей алхимическую сумку. Я подал и стал ждать ответа. Лим хотя бы оживилась, это уже был хороший знак.

«Был один слишком настойчивый. Заезжий аристократ. Не знаю, чем я ему так понравилась. Начал ухаживать, цветы дарил, стихи писал. Кстати, цветы я потом разбирала для зелий в лаборатории…»

При этих словах я не сдержал смешка. Алхимики! Никакой романтики: все подарки на составляющие для зелий разберут!

«Малкай пытался меня вытащить на каждый праздник. Отчего-то решил, что я – нежный цветок, который надо охранять и защищать. Постоянно сопровождал меня, когда я собиралась в город. Был всегда с оружием. В один день, сидя со мной в компании друзей, он так и заявил: „Хорошеньких девушек нужно защищать“. А меня это так взбесило! Короче, я попросила Николаса оплатить мне полугодовой курс фехтования. Благо в городе было где учиться. Самым трудным на занятиях для меня было не бить со всей силы.

Я справлялась, хотя учитель корил меня за излишнюю осторожность. Я была единственной девушкой там. Ездила на занятия тайком от Малкая. Купила легкий добротный меч. Он наверняка сгинул в пожаре… Николас только посмеивался и говорил, что задень нежный цветок – и он отрастит ядовитые шипы. Во время очередного разговора о том, что девушка должна быть слабой, я вызвала Малкая на поединок и победила. Больше он ко мне не подходил. И другим не советовал. Но после этого случая на меня было обращено слишком много внимания. Я устала от этого и попросила Николаса переехать. Но на новом месте нас нашла Тайная Канцелярия, и мы снова переехали, чтобы не собирать сплетни об этом визите. Так мы оказались в деревне Айтон. А там я уже не захотела повторять опыт общения с людьми и подалась в Собиратели.

А ты с кем-нибудь встречался?»

Я живо представил все, что описала Лимирей. Да уж, воистину этот Малкай себе что-то нафантазировал на ее счет. Я не питал иллюзий по поводу сидящей рядом девушки.

Оказывается, Лимирей еще и фехтовать умеет… Только вот меч в лесу ей без надобности: с обычными людьми она не воюет, а разбойников наверняка обходит десятой дорогой, – если, конечно, духи не просят ее выдворить их из лесных владений.

Лимирей с мечом в