Всадник с головой - Юрий Ра

— Да ладно вам, я вроде не сильно кинул, может выживет еще. Мы ж не в полную силу драться собирались. Ведь так? Поразвлекаемся, и по домам!

Клинок взлетел, вращаясь как пропеллер вверх, а потом вернулся в ладонь, почти не порезав пальцы Вика. Пришлось сдерживаться, чтоб не скривить губы, ножом по пальцам — это больно.

— Эй ты, как там тебя, Счастливчик! Иди отсюда, пока цел! И больше не приходи в наш город! Здесь тебе не рады! — Ремень от имени всех своих высказал общую точку зрения.

— Да! У нас свободная земля! Вам аристократам нас не запугать! Подумаешь, маг! — Крикнул кто-то из другого угла.

— Алё, народ! Вы за бродяг говорите или за всех жителей города? А может всё не так, может, это вам тут не рады⁈ Я сам решаю, где хожу. — Вик оставил за собой последнее слово. А Мигель произнес самое последнее:

— Пошли в кабак, что ли! Насухую такую победу праздновать, всё равно что грязной тряпкой удачу отгонять.

И троица брутальных мужчин пошла с рынка, более не обращая внимания на романтиков с большой дороги, во второй раз, давших слабину перед деревенщиной. Хотя можно сказать и по-другому: здравомыслящие авантюристы сочли невыгодным вступать в конфронтацию с обезумевшим от вседозволенности магом. Ремню такая формулировка понравилась бы больше, если бы он понял смысл мудреной фразы. А так, он просто пробурчал что в плане: «Связываться с благородными неохота. Да с них и взять нечего, ходят как оборванцы».

Глава 13

Обед у Окорока

Проводником по гастрономическим достопримечательностям города выступил Пабло, что было неудивительно, всё-таки местный тут он. Заведение, в которое они направились, внешним видом не выделялось, но и отторжения не вызвало. Двухэтажное здание, каменное по нижнему этажу, с вывеской в виде большущего окорока неведомого животного, как оказалось имело соответствующее название. «Обед у Окорока», причем слово «Окорок» писалось бы с большой буквы, если бы вывеска содержала надпись. Окорок — погоняло хозяина кабака.

Внутри, вопреки ожиданию Вика, было чисто и вполне прилично. То есть столы кто-то своевременно скреб от того, что проливалось и впитывалось, а потом чем-то натирал. Лавки подвергались той же процедуре, оттого ни вони, ни страшных пятен на поверхностях. До скатертей тут не доходило, но и пол был не земляной. Короче, если и кормят прилично, то нормально всё!

В маленькой компании нищебродов не наблюдалось, так что заказывали от души, то есть то, чего хотелось. Идею с вином отверг Мигель, от бренди отказался Вик. Его слегка удивило, что название крепкого напитка было произнесено по-русски. Впрочем, русским изначально слово не было, но Вите этот момент в голову не пришел. Удивленные вопросы, в стиле, а чего это благородный дон отказывается от благородного напитка, тем более в такой дальней дали найдено бренди из подвалов Пристов, не сбили с панталыку прошаренного следопыта:

— Во-первых, дорогие собутыльники, кто вам сказал, что это будет «прославленное бренди из подвалов Пристов», а не шмурдяк?

— Что есть шмурдяк, где зреет такой напиток? Уважаемый дон пробовал этот сорт и не пришел в восторг от него?

— Шмурдяком на моей родине называют всякое пойло непонятного происхождения, качества и состава. И там же с молоком матери я впитал истину — не стоит заказывать дорогие напитки в дешевых забегаловках.

Мигель впечатлился со своего друга, с каждым днем он всё глубже раскрывал свой внутренний мир, всё шире распахивалась дверца его души. Кирпичик к кирпичику следопыт подбирал кусочки истории этого неведомо как попавшего в их поселок парня. Шоколад, бренди разных сортов — дорогущие лакомства, недоступные простолюдинам. Владение магией можно объяснить тем, что он бастард. Но кто бы стал кормить непризнанного ублюдка сгущенкой с какао?

«Обед у Окорока» не настолько пафосное заведение, чтоб подавать на стол специально выращенных кабанчиков, вся убоина в меню была дичью, зато имелся выбор. Вик поколебался, выбирая между кроликом и кабанятиной — выбрал второе. Уж очень кролики жилисты и костлявы. Процесс насыщения ушастиком по большей части был актом перемалывания косточек. Во всяком случае, в исполнении следопытов это блюдо оставляло именно такое ощущение. Кроликов разведчики кушали частенько. Особенно, когда к ним присоединился Вик. Углядеть его с коня не так уж трудно, метнуть нож — вообще секундное дело. Так что кабан, хоть и жесткий, но всё одно мягче костей поднадоевшего кроля.

Отец в своё время провел Витюшке пару уроков этикета. Сын не знал, откуда тот поднабрался знаний об этой стороне человеческих взаимоотношений, но этикет в пересказе отца был штукой своеобразной. По его же словам он был придуман как сборник недорогих понтов и являлся важным индикатором принадлежности к группе, в которой ты отираешься. Хочешь быть своим, учил папка, делай как все. В приличном, в якобы приличном обществе пользуйся ножом и вилкой, говори негромко, цеди слова по сотке баксу за штуку. А там, где едят руками, боже упаси тебя оттопыривать пальчик — народ не оценит.

— Идти против правил, — говорил батя, — можно только в одном случае: когда не ты крутишься в обществе приятелей, а вся кодла в твоем.

— Это как? — В девятом классе такие фразы еще требовали расшифровки.

— А так. Когда ты сильный и в авторитете, то все окружающие подделываются под тебя. Тогда этикет устанавливаешь ты сам. Дашь пример, и гопота начнет на «вы» общаться промеж собой. Поверь, тема рабочая, но сильно муторная.

Сейчас Вик смотрел, как Весельчак разложил вокруг принесенной тарелки с большущим куском мяса личные столовые приборы. Его ножны оказались тройными, в них помимо здоровенного кинжала помещался средних размеров нож и шило. Нож лег по правую руку, шило по левую, словно вилка. Еще секунда, и Счастливчик понял — вилка и есть, просто с одним шипом вместо четырех привычных ему. Пабло воткнул эту недовилку в мясо, а потом отрезал наколотый кусочек. Ну точно, вилка!

Мигель ничего такого делать не стал. Он взял руками половинку гуся и решительным резким движением оторвал крыло. Мелкие брызги жира, разлетевшиеся в стороны, были тактично проигнорированы всеми участниками трапезы.

Как удачно, подумал Виктор, что сегодня не все ножи побывали в деле. Очень не хотелось бы нарезать мясо и помнить, что нож в крови. В человеческой крови. Он вынул два самых чистых клинка из перевязи и спокойно принялся кромсать свою жилистую пищу, назначив один из