Первые нити паутины - Валерия Веденеева

— Не дури! Если нападешь магией, я отвечу тем же, а моя сила заточена исключительно под убийство.

— Т-твоя сила, — с запинкой повторил парень и вдруг резко побледнел. — Т-ты разве не слуга тут?

Я бы даже оскорбился, если бы он не выглядел таким ошеломленным.

— Здесь слуг нет, — сказал я, и, чуть подумав, пояснил: — Есть служители Академии, которые готовят еду и убирают общие помещения, но если будешь им докучать, тебя самого отправят убирать конюшни, — это предупреждение комендант выдавал всем новым студентам, и судя по выражению его лица, убирать конюшни уже образовалась небольшая очередь.

— Но униформа…

А, так вот почему он перепутал.

— Это студенческая, — сказал я. — Тебе такую же выдадут, — и, не удержавшись, добавил: — Если, конечно, ты не разозлишь кого-нибудь менее доброго, чем я, а то ведь можешь до формы и не дожить.

Парень судорожно сглотнул. Потом потерянно посмотрел на вещи и на свою повисшую как плеть правую руку.

— И как же я теперь…

Я показал на освобожденную мною скамейку.

— Посиди, поразмышляй, тебе полезно. А рука придет в норму где-то через полчаса, тогда все сам и затащишь.

Глава 15

— Вот эта высокая смуглая девушка с раскосыми глазами, стоящая у самого окна, — дочь главы магистрата столицы, — сказала Кора. — Она поссорилась с матерью, и та отправила ее сюда в наказание. Рыжий парень, разговаривающий с ней сейчас, сын обычного приказчика, но его мать имеет отношение к иерархам Церкви. А еще обрати внимание вон на того парня с выбритыми висками, который прислонился к колонне, — он, говорят, из семьи потомственных контрабандистов…

Кора оказалась просто кладезем информации. Пока я доставшуюся нам свободную неделю гулял по Деврану, рассматривая достопримечательности и учась избегать карманников — они оказались просто бичом столицы, — пока я изучал, какие игры были популярны среди моих сверстников и как в них играть, пока я в целом, честно скажу, бездельничал, эта общительная серая мышка аккуратно, крошечка к крошечке, собирала и откладывала информацию обо всех наших будущих однокурсниках и преподавателях, выслушивала слухи и сплетни, расспрашивала старшекурсников. И вот сейчас делилась тем, что узнала.

А три месяца новой жизни успели научить меня, что порой знание нужной информации могло означать разницу между жизнью и смертью.

— Вон та низкорослая пухлощекая пара… — Кора ойкнула и прервалась. Какой-то торопыга, пробиравшийся через толпу студентов, толкнул ее так сильно, что она пролетела разделявшее нас небольшое расстояние и неловко ткнулась лицом в мое плечо. Мне-то больно не было, а вот она ойкнула снова, прижав пальцы к своему пострадавшему от столкновения носу.

— Послушай-ка, любезный! — я ухватил торопыгу за плечо, резко разворачивая к себе. — Так делать…

— Отвали! — перебил он меня, явно хотел добавить что-то еще, но неожиданно замолчал. Глаза на его лице, которое показалось мне смутно знакомым, округлились.

— А-а, это ты, Рейн… Прости, пожалуйста. — Тут его взгляд упал на все еще потирающую нос Кору, — простите, э-э, простите, госпожа. Я случайно.

Я посмотрел на «мышку» — она с опаской изучала свои пальцы, должно быть боялась, что разбила нос в кровь. Но нет, обошлось.

— Кора?

— Ничего страшного, — проговорила она. — Все нормально, Рейн.

Я посмотрел на торопыгу. Он меня явно знал, а вот я никак не мог вспомнить его имени.

— Чтоб такого больше не повторялось, — предупредил я, отпуская его.

— Конечно. Конечно, Рейн, — он сделал оборванное движение, будто собирался поклониться, но передумал. Неловко переступил с ноги на ногу, потом все же быстро склонил голову, выпрямился и пошел прочь, уже не отталкивая людей с дороги, как прежде.

— А он кто такой — знаешь? — спросил я у Коры, провожая парня взглядом.

— Знаю, — отозвалась она с готовностью — Это Горан, бывший наследник младшего клана Харит. При инициации получил только семь камней, так что титул перешел к его троюродной сестре, у которой камней оказалось девять. Сюда, в Академию, его отправили не во исполнение нового закона, а просто учиться — ну, как понимаю, чтобы не мозолил глаза, и чтобы сам быстрее успокоился и примирился с тем, что случилось.

Видел я этого парня явно в дормиториях, но все остальное, включая имя и название клана, было для меня внове.

— Интересно, а меня он откуда знает? — произнес я задумчиво.

Кора хихикнула.

— О, Рейн, будет намного сложнее найти того из первокурсников, кто тебя не знает, чем наоборот!

Это что же получалось — кто-то, как вот недавно Кора, сейчас втихую показывал на меня и что-то обо мне объяснял своим друзьям?

— И чем же я знаменит?

— Ты правда хочешь это знать? — ответила она вопросом на вопрос. Звучало зловеще.

— Хочу, и чем дальше, тем больше!

— Ну смотри, сам напросился, — предупредила она со смешком и начала перечислять те бродившие обо мне слухи, которой ей довелось услышать.

Ну, во-первых, если верить этим слухам, то я вовсе не был признанным бастардом клана аль-Ифрит. Нет, я, оказывается, был истинным наследником, законным сыном дана Хеймеса от его первой жены («Какой еще первой жены?» — переспросил я растерянно), много лет назад похищенным злодеями, но недавно чудесным образом вновь обретенным. А сюда глава клана меня отправил, чтобы спасти от смерти от рук даны Далии — она уже якобы несколько раз пыталась меня убить, желая сохранить титул наследницы за своей дочерью.

Во-вторых, я, оказывается, успел побывать в рядах Достойных Братьев, но эти ряды меня попросили покинуть из-за ультиматума, выдвинутого королем Гаргунгольма. В противном случае король обещал расширить свои владения еще на двести квадратных миль («Разве у гаргунов есть король⁈» — пробормотал я).

В-третьих, у меня, оказывается, был бурный роман с дочерью Костяного Короля, и мы даже планировали вместе бежать на Темный Юг, но в последний момент я то ли опомнился, то ли мне явилась сама Пресветлая Хейма и пристыдила, но я остался в землях людей, а эта самая дочь Короля, страдая от разбитого сердца, отправилась на Юг одна (Тут у меня просто пропал дар речи, так что я эту