Некромантами не рождаются - Екатерина Александровна Боброва

неплохое место для исправления поведения. Кок опять же у них опытный… Спуску никому не даст.

Так, вроде об ответственности за убийство предупредил. Можно уходить. Однако Харт почему-то не спешил. Никогда не думал, что будет кому-то советовать, как завоевать мужчину, но тут случай особый… Полноценный некромант у них в стране один и ему до огня не хватало сердечной привязанности, чтобы не растерять последние остатки человечности.

— Едой ты его вряд ли привлечешь.

Сказал — и сам смутился. Откашлялся.

— Сергей не юнец. Женщин у него было много: и красивых, и умных.

А вот об этом точно не стоило говорить влюбленной женщине…

Ложка перестала биться о стенки кастрюли. Касмейра не села — рухнула на табурет, сгорбилась, взглядом ища невидимое в бело-желтой массе, которую старательно терзала с утра.

— Одной красотой его не привлечешь. Он из мира, где ценят личность, а не уровень и совпадение магии. Его от магии сейчас вообще тошнит. Да, он в курсе про приворот, но мы не говорили, что ты тоже замешана.

Голова, заплетенная десятком косичек, опустилась еще ниже. Тут бы остановиться и перестать мучить девчонку, но Харту нужен был результат.

— Ты должна его заинтересовать. Собой. Не только личиком, но и мозгами. Ты ведь не доучилась. Так что ассара, гм, решила, что в дороге у тебя появится свободное время и передала учебники.

Касмейра медленно, осознавая сказанное, подняла голову, глянула недоверчиво.

— Госпожа декан… — проговорила она дрогнувшим голосом.

— Очень добрая женщина, — подтвердил Харт, — и готова помочь даже тем, кто по дурости бросил академию.

Касмейра заморгала, лицо сделалось несчастным, и принц понял, что она в шаге от слез. Типичная водница.

— Учебники, как и записи лекций, оставлю в каюте. А «Нежность» все-таки приготовь. Всегда мечтал попробовать.

И Харт поспешно — никогда не выносил женских слез — шагнул к выходу, по пути махнув коку.

Тот неспешно вытер руки о белоснежный передник — грязь на ткани мгновенно исчезла под воздействием очищающего заклинания. Неторопливо поднялся и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

— Такиец? — в лоб спросил Харт.

Мужчина даже не дернулся.

— Наполовину. Мать огневик, отец такиец. Когда папаша пропал во время бури, мать вернулась к своим. Первым даром у меня проснулся огонь, так что родня приняла хорошо. Только без моря все равно жить не смог. Сперва служил матросом, после понял, что на камбузе у меня лучше выходит, чем на реи, — и он криво усмехнулся.

— Понятно, — скупо обронил Харт. Картинка стала полной. Вот кто и с приправами помог, и готовить позволил… Впрочем, это и неплохо — будет кому за Касмейрой присмотреть.

— Вы не думайте, ваше высочество, я все понимаю: военное судно, дисциплина и тому подобное, но девчонка же… Я ее отца неплохо знаю. Сильный капитан.

С отцом он знаком, — с недовольством подумал Харт. В курсе ведь, что из дома сбежала, а потакает: приправы достал, готовить на камбузе позволил. И эти люди еще смеют обвинять асмасцев в том, что огневики излишне уважают мнение женщин! Сами-то под ними ходят!

— Ладно. Пусть готовит все, что хочет, — принял решение Харт. — Учти — отравит кого-то, лично отвечать будешь!

— Есть! — вытянулся кок, сияя довольной улыбкой.

Глава 9ч2

— Молчи, — с мученическим видом произнес Шиль, одеваясь после лечения. Луньярд пожал плечами, отвернулся к иллюминатору, принявшись насвистывать что-то веселое.

Целитель спешил на обед, так что оставил их одних, строго-настрого приказав ни к чему не прикасаться.

— Между прочим, тебе в напарницы тоже девчонка досталась, — не удержался от напоминания Шиль, однако друг расстроенным не выглядел.

— Нормальная она, на целителя училась, но у семьи деньги закончились, а мы обещали высокую оплату… Вот и записалась на стажировку, чтобы было чем за учебу заплатить.

— Так парой слов перекинулись, — смутившись, пояснил Лунь, глядя на вытянувшееся лицо командира.

— Не ожидал от тебя такой прыти, — ошарашенно покачал тот головой. Лицо его исказила гневная гримаса, он подскочил с кушетки, но тут же со стоном схватился за бок и осторожно опустился обратно.

— Это ни в один огонь не годится, — со злостью ударил он кулаком по колену. — Они же дети! Малое совершеннолетие только прошли. А наравне с нами себя ставят!

— Для Фаттары они взрослые, — возразил Лунь.

— Мне по пеплу, — честно признался Шиль. — Не нравится мне эта компания. Не понимаю, зачем они здесь. Из-за денег? Или в орден ко Второму хотят попасть? Но тот малышню никогда не жаловал. У него и без них желающих навалом. Нормальных, с опытом и понятием о дисциплине. А эти? — он скорчил презрительную гримасу.

— А эта… тебе наваляла, — с насмешкой сказал Лунь, и друг глянул исподлобья.

— Врасплох застала. С защитой просчитался, — забормотал он, но осекся, нарвавшись на ухмылку товарища.

— Ну тебя в жырхгву, — сердито отмахнулся он.

— Не обижайся, — примирительно произнес Лунь, садясь рядом на кушетку. — Нормальные они. Только действительно странно, что решили к нам податься, еще и всей компанией. Я пробовал с Олей поговорить, но…

— Не ты один, — вздохнул Шиль. — Меня эта мелочь тоже ни во что не ставит. Зря я в детстве ее на спине катал. До сих пор ездовым вальшгасом считает.

— А меня тогда живой книгой, — фыркнул со смешком Лунь. — Все время приставала, чтобы рассказал что-то интересное.

— Хорошее было время, веселое, — мечтательно согласился Шиль, облокачиваясь о стену, — каникулы, лето, жара, пляж. Целые дни пеплом маялись: прятки, догонялки. Шестой пытался нас штукам безмолвных научить. Я тогда с трудом треть уловил, но в путешествии нам это здорово помогло…

— Помнишь, как за тем ворюгой гонялись, который у Франтеха артефакт свистнул? — оживился Лунь.

— Так и знал — опять меня обсуждаете, — недовольно произнес парень, без стука входя в каюту.

— Неужели ты решил покинуть своих драгоценных вальшгасов? — деланно удивился Лунь.

— Посмейтесь, посмейтесь, — не обиделся Франт на подначку. — Посмотрим, как вы начнете петь, когда понадобится куда-то добраться, а вальшгасов лишь пара.

— Кто там вечером у вас палубу моет? -спросил он вдруг.

— Да есть там у нас… отличившиеся, — неопределенно протянул Шиль.

— У нас по расписанию