Видящий - Лия Арден

– Что этот видящий должен будет сделать? – Александр оставался пугающе сдержанным.

– Отправиться со мной к Моране на ту сторону гряды.

Агата стиснула зубы, вспомнив рассказы Глеба про странности, происходящие на востоке. Сколько месяцев всю нечисть тянет туда?

Илья молчаливо протянул ладонь русалке.

– Малыш, нет, – едва слышно сорвалось с губ Агаты.

Тот услышал, успокаивающе улыбнулся.

– Думаю, к этому всё шло.

Лела недоумённо моргнула, растерянный взгляд заметался между присутствующими, Ильёй и рукоятью серпа. Она не сразу, но передала ему артефакт.

Ничего не произошло.

Кажется, Илья был ошарашен сильнее русалки, когда красивый кусок металла остался безмолвным. Он его повертел с задумчивым видом и судорожно вздохнул, будто готовился сделать что-то болезненное.

– Я понял, – сообщил Илья, уставившись на рукоять. – Магия в нитях. Их нужно увидеть.

Дурное предчувствие накатило волной раньше, чем Агата успела предупредить. Илья моргнул, сменяя зрение. Синие радужки и зрачок заволокло бельмами, рукоять серпа в крепко сжатом кулаке завибрировала, кто-то ахнул, когда с одной стороны сформировалось лезвие, – сперва оно светилось, собираясь из отблесков света, но затем уплотнилось, создав изогнутый клинок. Все следили за происходящим как зачарованные, руки Александра вокруг плеч Агаты напряглись. Сияние лезвия усилилось, перекинулось на рукоять и руку Ильи. Всего пару мгновений – и юношу окутал свет, его лицо исказилось гримасой боли, невидящие глаза болезненно распахнулись. Он закричал. Свет рванул во все стороны.

Глава 9. Илья

Боль пожаром распространилась по телу, словно Илью пытались зажарить заживо. Он лишь сменил зрение, а тело оцепенело, перестав ему подчиняться. Металл серпа в руке раскалился добела, свет вырвался откуда-то из-под кожи, Илье казалось, что он разорвёт его на части. Следом образ сотен светящихся и сплетающихся нитей заполонил весь мир. Илья не мог пошевелить и пальцем, нити опутывали его, силки затягивались вокруг ног, лица, горла, замуровывая его в коконе из света и плетей.

Илья не слышал собственного голоса, но ощущал боль в голосовых связках. На мгновение его оторвало от пола, последовала боль от удара о стену. Он закричал от натуги, силясь избавиться от призрачных пут. Ничего не видел помимо ослепляющего света, но продолжал чувствовать рукоять серпа. Илья заметался, взмахивая едва двигающейся рукой, чтобы лезвием распороть нити, но после нескольких движений оружие застряло, тело в чём-то повязло, а все его попытки вырваться не увенчались успехом. Он умирал, задыхался, терзаемый паникой и ужасом. Сердце глухо билось в груди, шум в ушах сводил с ума, становясь всё громче и громче.

– Ма… лыш… дыши! – знакомый голос Агаты эхом прорвался сквозь гул.

Илья ухватился за него и задышал, прерывисто, загнанно. Грудь лихорадочно поднималась и опускалась.

– Вдох носом, выдох… ртом!

Илья прислушался, за годы научившись беспрекословно выполнять приказы старших. Александр умело вбил ему в голову, что секундное промедление, нежелание или приступ идиотского упрямства в жизни Морока может стоить жизни.

Дыхание немного выровнялось, уняв часть паники. Илья наконец почувствовал своё тело. Щёки были мокрыми от слёз, чьи-то руки крепко держали его сзади, кто-то фиксировал одну руку, пока в другой он сжимал серп, но тот не двигался, в чём-то застрявший.

– Верни своё обычное зрение, малыш.

– Я не… могу. – Илья не был уверен, говорит ли, или ответ прозвучал у него в голове.

– Верни, ты умеешь. Ты знаешь как и делал это десятки раз.

Илья моргнул, глаза болели, он продолжал видеть бесчисленное количество нитей, однако в этот раз было по-другому. Они опутывали его коконом. Жёстким, смертельным коконом. Ощущение ловушки и скованности заставило желудок взбунтоваться. Илья тяжело задышал, – он захлебнётся в собственной рвоте, если его стошнит.

Пение.

Илья вздохнул, разобрав знакомую мелодию.

Агата так напевала ему в детстве, когда он ещё плохо контролировал зрение. Она пела, чтобы он успокоился. Голос у Мары был красивым, зачаровывающим, даже несмотря на заметную дрожь. Илья обмяк, постарался расслабить одеревеневшее от напряжения тело, и давление нитей немного ослабло, дав ему возможность вдохнуть полной грудью. Илья прикрыл глаза, цепляясь за звуки напева; он держал веки опущенными, мышцы не прекращали тревожно вибрировать, но окружающий свет медленно затухал, оставляя его в блаженной тишине. Гул растворился, уступив место чужим голосам. Вернулись привычные звуки и странные запахи. Нечто металлическое с гарью ударило в нос. Илья заморгал, вернув себе обычное зрение.

Он валялся на полу у дальней стены, пока несколько рук удерживали его на месте. Илья с растерянностью оглядел перевёрнутую сломанную мебель: стёкла в окнах были выбиты, на роскошных обоях остались тёмные следы пламени, словно по помещению прошёлся краткосрочный пожар.

– Малыш, отпусти серп, – ласково попросила Агата, и Илья сосредоточил внимание на ней и на всех, кто его окружал.

Марк в жёстком захвате зафиксировал его плечи, Александр коленом давил Илье на бедро и держал одну руку, пока во вторую вцепилась Лела. Агата же пальцами стискивала серп Мораны. Илья испуганно округлил глаза, видя, как кровь стекала по лезвию и капала ему на грудь. Агата твёрдо держала клинок голой рукой прямо у его лица. Все выглядели перепуганными, будто этим серпом он намеревался исполосовать себя самого. Илья сглотнул, вспомнив иступлённый ужас и намерение перерезать оплетавшие его нити. Скорее всего, не останови Агата лезвие, остриё сейчас было бы у него в глазу.

Илья разжал сведённые судорогой пальцы. Несмотря на кровоточащую ладонь, Агата успокаивающе улыбнулась и отбросила оружие Мораны подальше.

– Простите, я не знала. Честно! Не знала, что это больно, – лепеча затараторила Лела, продолжая изо всех сил обнимать руку Ильи, словно он в любой момент мог выброситься в окно.

– Ты в порядке? – спросил Александр, аккуратно отпустив юношу, который уставился на лоб наставника. Он был в крови, как от удара по голове.

Илья растерянно осмотрелся: остальные тоже либо травмированы, либо с рваными отметинами на одежде.

– Что произошло?

– Взрыв силы из-за серпа, – подсказал Глеб, стряхнув осколки стекла со своего рукава. – Вероятно, такого не должно быть при его восстановлении, но дело либо в твоих способностях, либо всё, задействованное на магии, стало работать неверно.

– Илья, это как-то связано с твоими кошмарами? – подал голос Северин.

Александр помог Илье встать, юношу шатало, как пьяного. Ноги казались ватными и не держали. Илья признался в произошедшем в саду, в увиденных нитях, в снова изменившемся зрении и жутких ощущениях, которые сковали его буквально минуты назад: нити опутали всё тело, замуровывая в кокон из света.

Голос к концу хрипел, он потёр распухшие и саднящие глаза, всё чаще их