Монстры. Битва кланов - Олег Юрьевич Рой

здесь и пожив некоторое время, Урод уже начал считать рассказы о живоедах страшными сказками… И вдруг кошмар ожил.

Осознав, что опасность велика, вся семья принялась обсуждать, что стоит делать дальше.

– Что, если он нападет на нас ночью? – тревожился Медведь Бади. – Когда мы спим?

После этих слов все невольно покосились на вход в пещеру, за которым виднелось усыпанное звездами небо.

– Я могу заваливать на ночь вход камнем потяжелее, – предложила Тейя. – Может, у живоеда не хватит сил его убрать. Ну или мы хотя бы проснемся, когда он будет пытаться это сделать.

– Мы пока не знаем, насколько он силен, – заметил Догур, – и насколько умен и хитер. Пока известно только то, что он выбрал самую слабую жертву – не молодого и сильного Нома, которого преследовал, но не напал, а хромого и больного Улу. Но это вовсе не означает, что живоед слаб. Скорее то, что он не глуп.

В тот вечер к общему решению пришли быстро – почти все в семье были за то, чтобы окружить стоянку живоеда – место, где нашли останки Улу, – и внезапно напасть на врага. Сделать это договорились ночью, в предрассветный час, когда обычно крепче всего спится. В вылазке участвовали все мужчины и Маару. Тейя и Хиса остались в пещере следить за костром, заверив всех, что в случае чего смогут за себя постоять.

Всю дорогу, пока спускались к ручью и шли вдоль воды, сердце Урода колотилось как бешеное. Не то чтобы он боялся живоеда – хотя страх, конечно, тоже ощущал. Но сейчас его ожидала первая в его жизни серьезная битва с врагом, куда хуже кузена Джарка. Это пугало и одновременно будоражило, причем настолько сильно, что трудно было сдерживать дрожь.

Следуя плану, охотники разделились на двойки и стали обходить предполагаемое место стоянки живоеда по большому кругу.

– Тихо, тихо… – еле слышно шептал Уроду Ном, видя, что его напарник едва сдерживается, чтобы не выскочить из-за укрытия и не броситься вперед. – Так ты испортишь все дело. Нам надо окружить его незаметно и напасть всем вместе…

Но когда наконец воины сузили круг, и все оказались на месте стоянки, устроенной живоедом у излучины ручья, выяснилось, что там никого нет.

– Пусто… – разочаровано протянул Бади.

– Может, он где-то охотится? – предположил Урод. – Давайте спрячемся и подождем его возвращения. А когда он появится, мы…

– Вряд ли он скоро появится, – покачал обезьяньей головой Догур. – Посмотрите сюда, – он указал на деревце с изрядно поломанными ветками и несколько воткнутых рядом кольев. – Именно здесь он развешивал останки Улу. А теперь их нет.

– Так быстро сожрал? – удивился Ном.

– Не думаю, – снова возразил Догур. – Скорее всего, он понял, что мы нашли его логово, и сбежал. И прихватил с собой свою добычу.

Тут все заговорили наперебой, поскольку у каждого появилось мнение, что делать дальше. Ном предложил немедленно отправиться в погоню за живоедом: вдруг он еще не успел уйти далеко, и они сумеют его нагнать.

– Он, вероятно, пошел вверх по течению ручья, – предположил Буйвол.

– А если нет? – решительно парировал Догур. – Тогда погоня только вымотает нас всех, но ни к чему не приведет.

– Надо оставить здесь сторожей и ждать его возвращения! – воскликнула Маару. Ее глаза яростно сверкали в предрассветной тьме.

Но Догур отверг и это предложение.

– Живоед, возможно, и вернется сюда, – сказал он, – но это может случиться не завтра, а через много дней. И до этого сторожа будут лишь терять здесь время, вместо того, чтобы искать еду для всей семьи.

– Но что же ты предлагаешь? – спросил Бади.

– Я предлагаю просто все время быть начеку, – ответил Догур. – Продолжать жить так, как мы жили всегда, но постоянно помнить, что в любую минуту где-то рядом может быть опасность. Не оставлять никого одного, всегда ходить хотя бы по двое всюду. Особенно к ручью. Куда бы живоед ни направился, он обязательно будет наведываться к воде.

Пусть не сразу, но все согласились с главой семьи и на рассвете вернулись домой – успокоить не находящих себе места от тревоги Хису и ее дочь. Узнав, что опасность миновала, Тейя тут же завалилась спать, и даже когда взошло солнце, никакая сила была не в состоянии ее разбудить. И это было досадно, ведь все остальные охотники, кроме дежуривших у костра Бади и Хисы, уже разошлись, а Урод вынужден был оставаться в пещере, потому что Догур строго-настрого наказал всем ходить только парами, а парой Урода всегда была именно Тейя.

Ожидая, когда проснется его подруга, юноша переделал все, что только было можно: наточил свой нож, наломал хвороста для костра, даже помог Хисе развесить над огнем для просушки свежевылепленные горшки. Но время шло, и оставаться без дела становилось все труднее. Урод понял, что больше уже не выдержит, и, воспользовавшись моментом, когда никто на него не смотрел, тихонько выбрался из пещеры.

Ноги сами повели его в сторону стоянки живоеда. Это был, конечно, очень рискованный шаг, но юноша пообещал себе, что не будет подходить близко, а только осмотрит место издали. В какой-то момент, пока он шел, ему послышался шум где-то сзади, но сколько Урод ни осматривался, так ничего и не увидел. «Видимо, померещилось», – решил он и все же подобрался к стоянке.

На его счастье, она по-прежнему пустовала.

Никаких следов пребывания чудища. Видимо, Догур не ошибся в своих догадках: живоед понял, что его логово раскрыто, и сбежал.

Или затаился где-то.

То и дело оглядываясь и прислушиваясь, Урод медленно и осторожно двинулся вдоль ручья. Они с Тейей, да и другие члены семьи, так часто ходили сюда за водой, что протоптали нечто вроде тропинки. И вроде бы юноше был знаком здесь каждый камень, но все же он не сразу почуял неладное. Небольшой кусок земли впереди чем-то отличался от остальной тропинки, но восходящее солнце било в глаза, мешая рассмотреть и понять, в чем дело. Только подойдя совсем близко, юноша сообразил, что травы здесь как-то многовато, и она почему-то вся сухая. Присев на корточки, он ощупал траву и обнаружил, что она здесь не растет, а просто лежит пучками на перекрещенных тонких ветках. Осторожно сдвинув эту кучу в сторону, Урод обнаружил, что сидит на самом краю хорошо замаскированной ловчей ямы с острыми кольями на дне.

При взгляде на заостренные колья юношу прошиб холодный пот. Урод только что чудом избежал гибели: сделай он только еще один шаг, наверняка рухнул бы в яму и напоролся бы на колья. Он уже собрался сгрести в