Юрий Никитин - Придон

Ознакомительный фрагмент

В спину пахнуло свежим ветром, Придон оглянулся, их быстро догоняла градовая туча, уже охватившая полнеба. Там вдали как будто поднялся густой туман, это между небом и землей протянулись водяные струи, да и не струи, а сплошная, если смотреть отсюда, стена холодной воды с крупными градинами.

Меклен захохотал:

– Наша туча, артанская!

– На Куявию все грозы идут с Артании, – ответил Аснерд.

Пришпорили коней, впереди густая дубовая роща, земля и весь мир внезапно озарились дивным огнем, это из-за туч на минутку выглянуло солнце, все стало четким, резким, будто над миром полыхал незримый гигантский светильник. Но залита огнем только земля, а небо быстро затягивалось тяжелыми, как горы, сизыми тучами.

Кони почти доскакали до изумрудной зелени рощи, как вдруг она превратилась в темно-зеленую, почти черную, в спину ударило ветром, закрутились маленькие вихрики, подняли пыль и бросили в лица. Листва затрепетала, затрещали ветви, пыльное облако вломилось в рощу раньше Придона и Меклена, а следом ударил лютый холодный ливень с крупным, как орех, градом.

Меклен заорал, влетел под деревья, соскочил там и поспешно убежал, утаскивая упирающегося коня под широкий навес из веток. Аснерд подъехал неспешно, струи воды и град отскакивали от его блестящего тела, как будто он в самом деле вытесан из серого гранита. Град бил по роще с такой силой, что листья сыпались, трещали ветки, многие мелкие ломались под ударами холодных градин и летели на головы. Между деревьями в одном месте был просвет, там градины сыпались, как из мешка, отпрыгивали от земли, секли траву и стучали о серую кору, выбивая из нее пыль.

Вдали показались скачущие всадники, призрачные в полосе дождя. Крок несся впереди, блестящий, как будто закованный в сверкающие латы с головы до ног, за ним сотня телохранителей, Крок закричал издали:

– Придон!.. Если будешь вот так вырываться вперед, то зачем мы?..

А Верен, его брат, крикнул рассерженно:

– Я сегодня же возвращаюсь в свой отряд!

– И я, – бросил Крок, огромный и всегда молчаливый гигант, несокрушимый в боях, верный и надежный соратник в любом бою. – Там будем при деле.

Они остановились, блестящие, как рыбы, струи красиво разбивались об их обнаженные плечи. Все смотрели с укором. Аснерд крякнул, пустил коня навстречу.

– Вы правы, – сказал он громыхающее. – Вы правы. А мы… как ребятня! Увлеклись. А это не дело. Мы ж не сотню ведем, за нами идет сорок тысяч!.. Надо вести себя иначе. Все, обещаю при всех, что буду дальше воеводой. А Придон будет вести себя как тцар, а не как…

Все разом озарилось чистым светом, туча ушла, ливень прекратился, как отрезало. Пыль исчезла, все обрело необычайную резкость и четкость, Придон видел насечки на лапах ползающих жуков, листья деревьев не гладкие, а в подушечках, да к тому же все покрыты белесыми волосками…

– Да, – сказал он запоздало, – да… Это уже не набег, нам самим приходится напоминать себе. У нас – армия. А мы – полководцы.

Огромное куявское войско двигалось вдоль реки, высланные вперед конные отряды тут же сожгли мосты, а само войско раскинулось вдоль берега привольным станом, больше похожим на богатую ярмарку, чем на грозное войско. Теперь всюду яркими красками пламенели роскошные шатры, горели костры, везде в изобилии забивали скот и устраивали пиры, благо вина тоже вдоволь, начались песни, пляски, заодно и ссоры, драки, потасовки. Разгорелись первые споры, кому где стоять, кому первому поить коней в реке.

Разведчики доносили, что артанское войско неспешно движется в их сторону. Все конные, быстрые. Могли бы уже завтра оказаться здесь, но почему-то не спешат, едут веселые, на ходу бросают топоры во все встречные деревья, бахвалятся ловкостью, а когда едут по ровному, то подбрасывают в воздух и ловят, не глядя, за рукояти. Для них это не война, не сражения. Недаром это артане придумали сравнивать кровавое сражение с веселым хмельным пиром, а кровь с красным вином, что льется без меры, и хозяева так упаивают гостей, что те засыпают беспробудным сном. Да и сами просыпаются уже в небесных чертогах, где все те же пиры, набеги, горящие крыши, вопящие женщины, которых насилуют прямо на трупах их мужей, – рай!

На берег реки к верхнекуявам прибывали не только отставшие, но также зареченцы, аламасты и долинники. Прибыли даже далекие приморцы, причудливые в своих длинных одеждах, вместо железных доспехов укрытые от макушки до пят в блестящие кольчуги, из-за чего выглядели причудливой стаей диковинных рыб. Эти встали особняком, у них тоже немалый обоз, на телегах полевые кузницы, кухни, не станут же, подобно диким артанам, готовить на кострах, кони крупные, могучие, неторопливые, способные сдвинуть с места горы, хоть и непригодные для скачки.

Меньше всего ожидали зажиточных среднекуявов, но те явились во главе со своим знаменитым князем Долонцем, потомком знатнейшего рода Полота, что ведет род от Яфета и Тараса, могущественнейший властитель обширных земель и угодий. Весь воинский стан куявов с почтением наблюдал прибытие тысячного войска одинаково одетых и вооруженных воинов, что составляли всего лишь его передовую свиту, затем показалась украшенная золотом крытая повозка Долонца, а за ним двигалась еще тысяча отборных воинов его свиты, а по бокам скакали на резвых конях именитые воины, богатыри и знатные люди его несметно богатого края.

В лагере все сразу почувствовали себя еще бодрее, ибо Долонец был огромен ростом, осанист и с громовым голосом. Длинные седые волосы ниспадали на плечи, такая же седая борода укрывала грудь, а мудрые все понимающие глаза смотрели на каждого так, что видели насквозь. С таким проницательным военачальником победа просто должна была прийти сама собой, он выглядел олицетворением самой мудрости, войско приветствовало его буйным ликованием и криками.

В течение дня прибыл Велигор, могущественный властелин земель Нижних Долин, с ним две тысячи отборных воинов, хорошо вооруженных, с одного взгляда видно, насколько они громадны ростом, с хищно загнутыми носами. Следом приехал в сопровождении многочисленной родни Гвидон с двенадцатью братьями, все как столетние дубы – кряжистые, крепкие, неторопливые, уверенные. С другой стороны лагеря в то же время въезжал с пышной свитой князь Сулима, владетельный хозяин земель Родопья, у которого шесть крепостей, восемнадцать городов и пешее войско в двадцать тысяч человек, прекрасно вооруженных и на великолепных конях.

С такой же торжественностью прибыли Ефанд, Гостол, Ведора – знатные вельможи и владетельные мужи, с каждым отряд, у кого в тысячу человек, у кого в полтысячи, но при всей пестроте их одежд и вооружения это были люди сытые, дородные, уверенные в себе и своих силах.