Валерий Большаков - Марс наш!

Ознакомительный фрагмент

А потом открылась голая степь.

– Чтобы вы просто понимали, – сказал Подолян, – здесь по весне красиво, когда тюльпаны цветут, и все такое…

Но Воронин его не слушал.

Он и смотрел не на степные просторы, а на стартовые установки, колоссальными металлическими цветами распускавшиеся у горизонта.

На Байконуре он был впервые, раньше получалось стартовать либо с Восточного, либо с бразильской Алькантары. По одному разу с космодрома Куру и с Оверберга, что в Южной Африке.

А тут – гагаринские места!

Воронин повернулся к Даниэлю Пратту космонавту-исследователю из ЕКА.

Программа полета ТМК «Леонов» включала в себя доставку людей и груза на базу «Королев», затерявшуюся в Долине Маринер, плюс посещение астероида Цверг, чья орбита пролегала рядом с марсианской.

По наблюдениям астрономов, на Цверге имелись всамделишные златые горы, как на Амоне, а также платиновые и палладиевые.

Именно к Цвергу ЕКА направлял корабль «Терра-2», пропавший без вести.

Вот на Пратта и возложили печальную миссию: разобраться на месте, что же случилось с экспедицией, найти сам корабль или временную станцию на Цверге.

Расположение планет было удачным, и Управление космических сообщений РФ решило просьбу ЕКА удовлетворить – включить «спасьонавта» в состав 7-й марсианской.

– О чем задумался, детина?

Пратт улыбнулся.

– Я не думаю, – сказал он, – я набираюсь впечатлений. Красота-то какая!

– Лепота! – поддержал его Николай.

Электробус приблизился и проехал мимо стартового стола – исполинского, циклопического сооружения, нужда в котором проста – отводить огонь и газы, вырывающиеся из сопел ЖРД.

И еще, и еще стартовые пункты – для «Энергии», для «Союзов» и «Протонов», для «Руси» и «Ангары».

Ракета-носитель Н4 «Раскат» покоилась на площадке № 110, удерживаемая гигантской башней обслуживания, похожей на угольник высотой с 50-этажный дом.

Царь-ракета!

– Какая огромная… – пробормотал Леонид Гоцман, хирург, терапевт, психолог – медик на все руки.

Стартовики в синих комбинезонах открыли дверцы подъемника.

– Заходим.

Поднявшись на лифте к самому верху, Воронин вышел на площадку, откуда был виден весь Байконур, но смотрел он на ракету, необъятную и неохватную, грозную в своей мощи.

– Лепота!

Николай хотел похлопать ладонью по теплому боку «Раската», но не решился на святотатство – погладил только.

За обтекателем покоился второй крупноблочный модуль корабля «Леонов» весом 150 тонн – МОК, марсианский орбитальный корабль, в связке с МПК – марсианским посадочным комплексом.

Это будет носовая часть «Леонова».

Первый модуль, кормовой – с ядерным двигателем, топливными баками, полными атомарного водорода, и прочим хозяйством – уже кружил по «монтажной» орбите.

– Чтобы вы понимали, занимаем места согласно купленным билетам! – сказал Подолян, отпирая внешний люк в манере проводника вагона.

– Чучело… – вздохнул командир.

Все чинно проследовали в МОК.

Отсеки тут располагались в семь этажей.

Верхним был отсек ОДУ – объединенной двигательной установки, пилоты нежно звали ее «одуванчиком».

Ниже шли кают-компания, жилой отсек, грузовой, лабораторный.

Рабочий и приборно-агрегатный отсеки находились в кормовом модуле, дожидавшемся «воссоединения» в околоземном пространстве.

Пассажиры обеспокоились было, всем ли хватит места.

Хватило.

– Готовность пятнадцать минут!

Воронин, Царев и Подолян перешагнули высокий комингс пилотской кабины.

– Ключ на старт! – послышался в наушниках голос руководителя пуска.

– Есть ключ на старт! – Это уже компьютер отрепетовал.

Вышколили его тут.

И правильно. Нечего машины распускать…

– На борту порядок, – солидно доложил Николай. – К старту готовы.

– Внимание! Все предстартовые команды прошли!

Воронин шустро занял место командира и пристегнулся.

Кресло плавно наклонилось, опуская человека в положение полулежа.

Николай лежал и поглядывал на пультик справа, где радостно горел розовый огонек, заговорщицки подмигивал зеленый и неуверенно подрагивал желтый столбик, колеблясь у белой единички.

– Протяжка один!

– Есть протяжка один!

Сейчас датчики контрольной системы шарили по всем системам, вынюхивая наиничтожнейший разлад. Мало ли…

– Продувка!

– Есть продувка!

Где-то под МОКом, в утробе «Раската», зачмокали пневмоклапаны, прошипел, просвистел по магистралям аргон.

– Ключ на дренаж!

– Пуск!

– Протяжка два!

– Есть протяжка два!

«Лучше перебдеть, чем недобдеть. Правильно…»

Николай поймал себя на том, что бессознательно напрягает мышцы, и расслабился.

Две минуты до старта! Полторы минуты. Одна…

– Контакт «Земля – борт»!

– Зажигание!

– Пять… четыре… три… два… один…

– Старт!

Ракета вздрогнула, по стенкам МОКа потек глухой грохот чудовищных двигателей.

Степь на обзорном экране тронулась и стала медленно уплывать вниз.

Ракета закачалась вправо, влево, как будто теряя равновесие, зависла на пару секунд и пошла, пошла вверх.

– Поехали! – удовлетворенно сказал Ашот.

– Тоже мне, – фыркнул командир, – Гагарин нашелся!

Грохот перешел в оглушающий рев, Воронина ощутимо прижало к креслу.

А скорость росла и росла, перегрузка давила и давила, застя свет, оттягивая щеки.

Глаза застлала красная пелена, голова закружилась, стало трудно дышать.

– Подпрыгивает ракета… – выговорил Николай.

– Тангаж и рысканье в норме… – просипел Подолян.

– Полет устойчивый… Давление в камерах сгорания – в норме.

Лишние «же» наседали, подступила боль в пояснице и затылке, мягчайшая подушка еще больше просела в подставку амортизатора.

Незаметно отошли ракетные модули первой и второй ступеней, выпустили крылья и потянули «домой».

Третья и четвертая ступень, отделяясь, прилично били под зад.

– Есть сброс обтекателя!

– Триста двадцать секунд полета. Давление в МОКе без изменений.

– Активный участок полета завершается.

Небо потемнело, стало синим, как в сумерки.

А Земля зримо округлилась, показала край.

Загорелись первые звезды.

Несильный толчок качнул выводимый «груз».

– Есть отделение корабля от носителя!

Разогнанный модуль ТМК «Леонов» несся сам, своими хилыми силенками одолевая последний рубеж, дотягивая до первой космической.

И вот сплошная чернота вверху и сияющий голубой шар внизу.

– Пятьсот тридцать секунд полета, – скучно констатировал Воронин. – Корабль вышел на орбиту.

«Жэньминь жибао», Пекин:

«Как нам сообщили в Китайском национальном космическом управлении, закладка первой базы на Марсе произойдет уже в этом году.