Первый пользователь. Книга 14 - Артем Сластин

выверенная до миллиметра точность движений, реакция, позволяющая уворачиваться от пуль, баланс и умение использовать инерцию.

Я перешел к сложной полосе препятствий. Она выглядела как кошмарный сон паркурщика, скрещенного с полосой сапера. Башни из гигантских покрышек грузовиков, хаотичный лабиринт из стальных двутавровых балок на разной высоте, вращающиеся составные платформы с торчащими резиновыми шипами. Узкие, покачивающиеся на тросах бревна над ямами, заполненными маслянистой жижей, вертикальные стены высотой с трехэтажку — с редкими, скользкими зацепами, и всюду — мишени-попперы, выскакивающие из люков в полу, и появляющиеся из-за углов. Поражать их нужно было тем, что найдешь на трассе: обломками кирпичей, ржавыми гайками, кусками арматуры, валявшимися повсюду. Тест на импровизацию, точность броска в движении и периферическое зрение.

И все это — под прицелом высокоскоростных камер, способных зафиксировать пулю в полете.

— Три. Два. Один. Старт!

Я оттолкнулся от земли, рванув на всей доступной мне скорости. Причем сразу с топором в правой руке — потому что без него я в принципе уже давно освоился в повседневности и знал свои пределы. А здесь нужен был максимум. И похоже я преодолел звуковой порог, потому что позади меня раздавалась серия оглушительных хлопков. Не так, как от гиперзвукового истребителя, всё же я человек, а не машина. Человеческое тело — аэродинамически неудачная форма для сверхзвука и пограничный слой воздуха вёл себя хаотично. Хлопки происходили из-за кавитации воздушных карманов и вихревого торможения в моменты старта и остановки. Но, так как на препятствиях я вынужденно замедлялся, то весь забег превратился в шумовое шоу.

Башню из шин я просто перепрыгнул одним мощным толчком, даже не зацепившись, направившись сразу к переплетению стальных балок. Восприятие замедлилось до предела, мир стал тягучим, как патока. Я видел каждую щербинку на балке, каждую пылинку, летающую в воздухе. В прыжке я просто подушечками пальцев левой руки коснулся холодной поверхности двутавра, едва ощутимо корректируя своё положение и траекторию падения, соскользнул по ней вниз и просочился сквозь лабиринт балок, как вода через сито, не задев ни одной.

Внизу уже ждала вращающаяся платформа с хаотически расположенными резиновыми шипами. Она была составная: несколько дисков, вращающихся в разные стороны с бешеной скоростью — для обычного человека. Для меня же в замедленном времени этот «хаос» превратился в абсолютно предсказуемый аттракцион. Зачем выжидать удобного момента для прыжка, теряя драгоценные доли секунды, когда можно просто ворваться в этот механизм? Рассчитать траекторию, использовать инерцию падения с балок и проскочить между вращающимися секциями, едва не задевая шипы, в долю секунды оказавшись с другой стороны.

Так и сделал, потратив на это всего пару мгновений, направившись к следующему препятствию — к качающемуся, скользкому бревну над ямой.

Обычное бревно, диаметром сантиметров тридцать. Достаточно крепкое и надежное. Но не для меня.

На моей скорости каждый контакт с древесиной оборачивался хорошим таким ударом. Я пробежал по нему, стараясь минимизировать время контакта, но когда оглянулся уже на другом берегу, так и думал — бревно с характерным треском разломилось на несколько частей и с грохотом рухнуло в яму, поднимая брызги маслянистой жижи.

Преодолел уже две трети пути, когда, наконец, появилась первая мишень — стальной силуэт, выскакивающий из люка справа. Она даже не успела полностью подняться, как я схватил валявшуюся ржавую гайку, и метнул её с ходу, почти не глядя. Гайка пробила мишень насквозь с оглушительным лязгом, оставив рваную дыру. Я, поморщившись от звука, побежал дальше. Точность достаточная, но контроль силы в броске — явно требовал доработки.

Снёс вторую мишень здоровенным куском кирпича, выворотив стальной механизм из креплений, затем ещё одну, вылетевшую сверху, швырнув в нее коротким обрезком арматуры, как копьем.

Впереди было последнее серьезное препятствие. Голая, мокрая — специально смазанная чем-то скользким, вертикальная стена высотой метров в пятнадцать — с минимальным количеством маленьких, неудобных зацепов. По задумке, по ней надо было аккуратно лезть, как скалолазу. Но я же пришел проверять свои способности, а не сдавать популярные нормы ГТО? Поэтому, разогнавшись, я прыгнул сразу на высоту третьего этажа. В прыжке, на уровне десяти метров, левой рукой зацепился за один из металлических упоров, и дёрнул всё тело вверх мощным рывком. Доля секунды в невесомости, кувырок через её верх, и эффектное приземление с перекатыванием, гася инерцию.

На финишной прямой, уже перед площадкой выскочила последняя мишень, маленькая, крутящаяся. Не останавливаясь, заметил лежащий булыжник и пнул ногой. Немного переборщил с силой — камень взорвался в воздухе шрапнелью мелких осколков, но главное, всё получилось — мишень получила сразу несколько попаданий и с грохотом упала.

— Время! — Снова голос Маши, на этот раз с явным оттенком восхищения. — Для стандартного теста спецназовца без улучшений, военные отводили пятнадцать минут. Ты уложился… — она сделала паузу, вероятно, перепроверяя цифры, — … в двенадцать целых и триста сорок семь тысячных секунды. Средняя скорость по трассе — двести восемьдесят семь метров в секунду. Пиковая — триста четырнадцать метров в секунду. Запредельные перегрузки при маневрах, особенно на вращающейся платформе и у стены. Но, ты это сделал. — В ее голосе звучало недоверие, смешанное с гордостью.

— Вау! Это было нереально круто! — Раздался восторженный голос Карины. — Ты периодами словно растворялся на экранах! Мелькал и исчезал! А этот прыжок через стену⁈ И как ты эту гайку в мишень всадил на бегу⁈

Я довольно улыбнулся. Мне и самому понравилось. Похоже, я начал осваиваться со сверхскоростью, даруемой оружием. Видимо, гимнастические комплексы действительно помогают. Ну, или снова проявилась моя аномальная обучаемость.

— Что теперь? Выносливость? Или переходим к самому интересному? — Со слегка кровожадными оттенками в голосе задала вопрос Аня.

— Давай, наверное, выносливость сначала. — Ответил я, решив идти по плану.

Характеристика телосложения в две сотни единиц, плюс пассивный навык ускоренного восстановления выносливости в принципе и так превратили меня в неутомимый вечный двигатель, которому даже не надо было толком спать — пара часов легкой дремы раз в пару суток хватало с лихвой. Поэтому тестировать её было сложно и… скучновато. Но мы нашли способ, который казался логичным военным: тащить в гору волоком тяжеленные, специальные салазки с бетонными блоками, вес которых можно было регулировать. Цель — двигаться до изнеможения.

Но, как я и ожидал, ничего интересного или экстремального не произошло. Сколько бы я ни волок эти чертовы салазки, нагруженные под завязку, на пределе своей грузоподъемности по пересеченной местности, стоило сделать короткую, буквально минутную передышку — и запас выносливости восстанавливался почти до максимума. Я