Мир для его сиятельства. Пограничник (том 2) (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич

— Да, «майор», «младший коронель» и «коронель», — продолжал я про звания. — Этих званий всего три. И, думаю, будет достаточно. В когорте несколько батальонов, во главе с коронелями, и подчиняются главному, первому легатскому званию — «команданте»[3]. Это первое из званий легатов, мы под них пока только места создаём, сами легаты появятся очень нескоро. Точнее, один команданте у нас будет, а вот с остальными не надо торопиться. — Вольдемар при этих словах улыбнулся, а Вермунд почему-то нахмурился.

— Угу, как соберёте нужное количество батальонов, — фыркнула лекарка. — На несколько когорт.

И чего так ехидно, какое ей дело до военной байды? Зависть? Чего завидовать, в одной же лодке!

— Да, — не мигая посмотрел в её глаза, чтоб успокоить. Та попыталась парировать гляделки, но не выдержала, скуксилась, убрала взгляд и запыхтела. Мужчины на это посмотрели одобрительно — баб надо на место ставить. Она — человек уважаемый, но женщина в принципе место знать должна.

— Легаты — это генеральские звания. Это люди, командующие на уровне когорты, соединениями из батальонов. «Команданте», «легат-майор», «легат-генерал», «легат-коронель». Любой из них может возглавить как одну когорту, так и несколько, то есть собственно легион. Ну, и главное, последнее звание — «полный легат». Его очень долго не будет, но все будут к нему стремиться.

«Легат-лейтенанта» заменил на «легат-генерала» чтобы не было вопросов, «почему майор старше лейтенанта, а легат-майор младше легат-лейтенанта», как любят спрашивать в России. И поскольку слово «генерал» у меня в принципе отсутствовало, взял и внёс его вместо лейтенантского. Ведь не названия важны, а функционал. Анабель этот финт то ли не заметила, то ли не шибко разбирается в званиях — женщина ведь, да ещё ученый.

А со словом «коронель» целая детективная история вышла. Ибо слова «полковник» нет не только в местном языке, но и в современных Роме и Мишель! Ибо единого термина «полк» в нашем, русском понимании, ни тут, ни в Европе прошлого мира нигде не было. Эти соединения везде назывались и комплектовались по-разному. Вплоть до того, что в Англии полками ВЛАДЕЛИ частные лица. Соответственно и слово «полковник», единое для всех, не существовало и не существует. Рома знал английское «колонель», даже блогер топовый есть с таким ником (оттуда он в общем это слово и знал), и, скорее всего, произошло оно от слова «колонна», в смысле колонна войск (батальонов)… Но как адаптировать «предводителя колонн» в местный язык, где полками, как войсковыми соединениями, и тем более соединениями, выстраивающимися в колонну, не пахнет?

— В испанском есть слово «коронель», — сказала Анабель, которой поделился тогда с проблемой. Было это перед походом на наёмников Феррейроса, к войне готовился, но обещал Вольдемару дать раскладку по званиям и подразделениям, сам он плавал ещё больше меня. — Это то же самое, просто они называют по-своему. Испанцы вообще традиционалисты-консерваторы, и всегда себе на уме.

— Откуда знаешь? У вас же французский главный язык, — поддел я.

— И фламандский! — гневно сверкнули её глаза. — Это диалект голландского. Во французском тоже «колонель», кстати. А вот у испанцев — коРОнель, связано с их испанской короной. Почему — не спрашивай. Просто знаю, слышала. От испанцев.

Европа. Маленькое-маленькое пространство на западе Евразии, где бок о бок живёт куча народов с разной культурой и разными языками. Как минимум студенты все друг у друга в гостях учатся: одни едут где дешевле, другие где знания лучше, вот и получается во всех тамошних университетах континентальная сборная-солянка. Мишель сама в Германии училась. В том числе вместе с выходцами из других стран. И в гости все друг к другу ездят на бытовом уровне, границ же нет. И на работу в соседние страны за здрасьте. В общем, я поверил этой кошке и написал Вольдемару на пергаменте «coRonel», хотя тексте буду использовать привычное слово «полковник».

— Итого получается, — оторвалась от записей Рыжик, что-то строчащая на своей дощечке, — что взвод — сто двадцать пять человек. Три взвода, рота — триста семьдесят пять. А батальон три роты? — Подняла глаза… На Вольдемара.

— Пока по три, потом Рикардо говорит четыре сделать, — пояснил тот, бросив беглый взгляд на меня, дескать, не я придумал.

— Значит батальон… Полторы тысячи человек! — в ужасе воскликнула она.

Складывать числа в форме XXXCLM это я вам скажу квест тот ещё! Я, вот, сколько здесь нахожусь, всегда в арабику перевожу, считаю, и только после результат местными записываю. Она молодец, что так быстро считает в уме. Как-то у местных получается, но как — ума не приложу.

— Угу, — согласился я. — Это на самом деле не так много, ибо нет коней, и пехоты в принципе нужно больше, чем рыцарей. А потому ПОКА у нас будет всего четыре когорты, и каждая из когорт будет состоять из ОДНОГО батальона.

Пауза.

— Сеньоры, люди должны понимать, что такое когорта. Когда мы «впишемся» в гражданскую войну, батальонов у нас будет гораздо больше. За счёт крестьян-резервистов, которые уже с этой зимы, правда, этой зимой пока не все, только кто возле замка живёт, начнут проходить обучение. А обучать их будут кадровые военные, которых сами обучим и разошлём по стране. — Вольдемар при этом кивнул — с ним всё оговорено. — Из резервистов создаём несколько десятков рот, раскидываем по подразделениям, и когорты становятся по два-три батальона. Ловкость рук, то есть статистики, и никакого мошенничества.

— Лихо придумал! — уважительно покачал головой Клавдий. — Но резе… Реве…

— Резервисты, — подсказал я.

— Ага, они. Они же не имеют опыта. И роты из них получатся так себе.

— Потому и создали ССО, — усмехнулся я. — Чтобы хоть что-то умели. Плюс ежегодные зимние сборы. Плюс, это армия ЗАЩИТНОЙ, ближней зоны, они будут защищать только свой дом, и далеко от Пуэбло их гнать нельзя. А дома, надеюсь, смелости выстоять хватит. И да, получается, в батальонах будет только одна-две профессиональных роты. Это проблема, но, блин, сеньоры, у меня нет для вас другого комплектования! Четыре тысячи человек — больше наше графство просто не потянет, мы скрупулёзно считали. Это с учётом доходов от карамели и экспорта железных вундервафель, которые ещё пока только предстоит запустить.

И правда, для войны нужны всего три вещи, деньги, деньги и ещё раз деньги. Первый записанный мной для них афоризм, который я приписал Гаю Юлию Цезарю (ибо не помню, кто автор).

Все замолчали, задумались. Вердикт выдала сестрёнка:

— Брат, полностью поддерживаю! Нам нужно это войско. И это… Люди верят в тебя. Пусть лучше так — всё у нас получится. Неплохую на самом деле систему придумали! — А это всем нам, ибо мои идеи ложились на эксперименты мужчин, без них теория и термины так теорией и остались бы, и она это понимала, ибо сама все учения со стен замка наблюдала.

Я улыбнулся. Знаю, всё получится. Кадры решают всё, а я, к счастью, нашёл нужные кадры. Бесхозно до этого прозябавшие под этой ивой. Кстати, а случайно ли? Может мне всё же кто-то помогает? И выгрузил перед приземлением под иву все возможные рояли, моя задача лишь их находить и использовать? Дескать, не придумаешь, не найдёшь — твои проблемы, придурок, мы со своей стороны всё сделали?

Надо будет подумать на досуге.

А знаете, почему Анабель так дичится? Я настоял на том, что легион — конструкт сам в себе, легионное братство. А раз братство — в нём все равны. Условно, с поправкой на звания, но, блин, мы не дохлики на гражданке, а мать его легионеры! А значит и обращаться друг к другу нужно совсем не так, как это делают остальные. И предложил называть друг друга… «Товарищ». Братство же.

Не знакомые с историей нашего двадцатого века местные военные идею поддержали на ура. Ибо быть просто воинами, и быть членами уникального боевого братства… Конечно же второе прикольнее! «Комрад солдат»! «Комрад старшина»! «Комрад легат»! Блин, местных пропёрло от такого обращения! А вот лекарку ТАК перекосило, что дала перед отъездом только потому, что реально на войну еду. Нечисть наёмную бить, да горожан паскудных. И теперь фырчит, как только слово «товарищ» услышит. А сказать-то против ничего не может! Ну, нет у местных логического ряда с коммунистами и латиноамериканскими диктаторами! Для них это прикол, как сферический конь в вакууме.