Экипаж - Олег Николаевич Борисов

[первый]

— И адмирал Луи утоп. С “Толстухи Берты” вообще никого не спасли. На кого теперь все промахи подвесят? Понятно, что его сделают главным виновным в разгроме, но на мертвом даже не попрыгаешь. А штабным это нужно. Боюсь, даже адъютантов показательно четвертуют — по одному на утопленный корабль… Не хватит адъютантов? Значит, еще кого-нибудь организуют…

[второй]

— Штырь орет: “Рули клинит”, а мы над дном буквально на полшишечки, уже скребемся! И тут с машинного: “Есть полный ход!” и капитан на всю лодку: “пузырь в нос, обезьяны косорукие, шевелись!”… И пошли, пошли, краску на пузе обдирая… А потом ка-а-а-ак шандарахнет за кормой и мы сразу на глубину вылетели.

[первый]

— Ночь, темень хоть глаз выколи. Крадемся… Кто-то из матросов решил закурить, так его молча сразу за борт вместе с трубкой вышвырнули. Пусть своим ходом добирается… Крейсера раньше удрали, эсминцы все пытались место катастрофы прошерстить, чужие лодки искали. А мы на транспорте — подальше от берега, крюк сделали. И даже не в Элегиум, а сразу домой, от греха подальше. Ведь это уже не пограничный конфликт, это полномасштабная война. Наверняка орки у всех крупных портов завесу лодок организовали и будут вот-вот десант высаживать. Поэтому — только домой. Так капитану и сказали. Поставили перед вооруженной расстрельной командой и сказали…

[второй]

— Хорошо повеселились. А самое смешное — внизу воды где-то до щиколотки, протечек серьезных нет. Рубку выставили, накопители зарядили и заодно проветрили, а то духан внутри — словно шаман со всеми разом мухоморов накурился. Подлатались, кое-где подмазали и тряпками подтянули. Теперь надо думать, что дальше. Море взбаламутили так, что эльфы на поиски всех бросят, нейтральные воды точно перекроют. А у нас в носовом только восемь торпед и одна в кормовом. Особо не повоюешь.

[первый]

— Может, получится хотя бы медаль по возвращению получить? Что живы остались? Или даже орден за храбрость? Все равно их заранее заготовили целый мешок, я в штабе видел.

[второй]

— Как вернемся — так сразу взгреют. Мы же чужой флот почти целиком на ноль помножили. Такое не прощают. Без планирования, без ценных указаний — и бах-бах, извольте бриться.

А кому рыбки, рыбки кому

Кэп был мудр. Кэп знал, что после устроенного избиения младенцев другая сторона проснется, зашебуршится и начнет раздавать увесистые гостинцы каждому, до кого лапки дотянет. Учитывая, что в Элегиуме на аэродроме базировалось как минимум одно звено этажерок-разведчиков, запросто могло прилететь. И гномов постараются припрячь. Когда стоит вопрос уязвленного самолюбия, на деньги внимание не обращают. Будут искать крайних среди своих. И обязательно постараются отловить хотя бы одну орочью подлодку из орды нападавших. Одну. А кэпу и этого за глаза и уши.

Старпом на пару с шаманом крутили на столе карту Элегиума:

— Где мы тут зароемся? Просматривается все. И вряд ли второй раз фокус с подныриванием прокатит.

— Может, в какой ручей протиснемся? Сядем в тенечке, месяц подождем. Как ажиотаж спадет, так и домой.

— Не, месяцем не ограничится. Да и где ты здесь джунгли найдешь? Почти каждый клок земли обрабатывается и под любым кустом местный сидит. Если не эльф, то кобольд или метисы длинноухие.

— Кобольды откуда?

— Их движки для шахт никто скопировать не может, вот и приглашают мастеров, скрипя зубами.

Капитан восседал на стуле и с интересом прислушивался к беседе. Когда заговорили про кобольдов, встрепенулся и фыркнул Тратте:

— Позовика-ка сюда наших героев, Чифа и Дигу. И пусть сундучок с собой прихватят.

— Сундучок? — засуетился старпом. То, что матросы где-то организовали неучтенку, это напрягало. Мало ли что, где и каким образом добыли? А самое главное — как?! Ведь на берег не сходили ни разу!

Парочка гордо выпячивала грудь перед боссом всех боссов, пытаясь при этом прикрыть ногами симпатичный такой ящик с фигурной резьбой по крышке.

— Я так понимаю, это когда первые взрывы были, занесло и в сетях на корпусе запутало. Так?

— Кэп, вы же лучше нас все понимаете! — хором ответили Чиф и Дига.

— А когда вы второй раз выходили, цепи сбрасывали и сеть драли, то заодно с собой и добычу прихватили… Одобряю… Содержимое смотрели?

— Ага, — теперь рожи были уже не столь радостные. — Фарфоровый сервиз там… Мы думали — что чего более ценное, на экипаж раскидали. А тут…

— Демонстрируйте.

На свободное место выложили несколько тарелок, блюдо и пару хрупких чашек. Капитан покрутил одну в руках, хмыкнул и разжал пальцы. Никто не успел даже дернуться, как ажурное изделие запрыгало по железному полу, звеня словно колокольчик.

— Эльфийский, еще старой выделки. Из спертой у нас глины делали…

Вернув все обратно в ящик, кэп погрозил отличникам боевой и политической:

— Что добычу приволокли — хвалю. Что мне не доложились сразу — за это бы взгрел. Только вот вы этим сундуком нам обратный билет организовали. — Убедившись, что в выпученных глазах нет понимания всей сложности ситуации, вздохнул и продолжил разжевывать: — Побережье перекроют намертво. Эсминцев мы не всех перетопили и еще нагонят. Те каждую дырку на дне прощупают. Струны на арфах в клочья издерут — но прозвонят любой камушек… Плюс под облаками подвесят гномов за вымя, заставят высматривать. Поэтому — тихой сапой уйти не получится. А вот вместе с кобольдами… А что у нас кобольды ценят больше всего?

— Золото, — осторожно предположил старпом.

— Золотой любой дурак возьмет. Но вот натянуть уши эльфам — для них настоящий праздник. И заполучить старинный семейный сервиз на двадцать персон — никакого золота не нужно. Потому что такое за деньги не купишь… Акустик!

В динамике прорезался сонный голос:

— Тута…

— Тута — она большая, пластинка ты перекошенная! Лучше скажи мне, где поблизости есть рыбацкие лоханки с движками чучмеков подземных.

Буквально через минуту недовольный акустик выдал результат:

— Слышно одну, на десять по правому борту, дистанция больше трех тысяч.

— Точно?

— Ну, их тарахтелки я отличу от любой другой бандуры, — от возмущения слухач даже проснулся.

Капитан похлопал по крышке сундука и скомандовал:

— Право десять, средний ход. Готовимся всплывать под перископ.

Если гномов орки недолюбливали за склочный нрав и умение гадить из поднебесья, то с кобольдами отношения давно свелись к мирному соревнованию. Любители строить города глубинного залегания придумывали разные интересные механизмы, а орки их или приватизировали при случае, или пытались скопировать. Что-то не очень сложное получалось размножить. Но серьезную машинерию не мог передрать никто — слишком уж хитроумно детали подгоняли твердолобые коротышки. Единственное — в силу привычных им задач страдали обычно гигантоманией. В результате чего по округе двигатели худо-бедно поделились по разным