Светлый пепел луны - Тэнло Вэйчжи

Наткнувшись на потрясённый взгляд учителя, Тай Цзинь похолодел. Когда-то этот добрейший старик подобрал его полуживого у реки Плача Призраков, по крупицам удалил тлен из его тела, а из души скверну, и принялся обучать его, как мальчика. «Каждый человек рождается добрым по природе своей»,**- читал он ему древние свитки. Это он научил его питать тело энергией воздуха, искусно пользоваться мечом, быть доброжелательным с братьями и сестрами.

Тан Тай Цзинь сжал кулаки и уставился в землю, не смея поднять на учителя глаз. Лучше он просто молча уйдёт прочь.

Но Чжао Ю окликнул его:

— Цзю Мин, как ты дошёл до такого? — В его голосе не было осуждения, только сочувствие. — Я велел Цан Хаю позаботиться о тебе, значит, у него не вышло. Но почему ты сторонишься наставника?

Тан Тай Цзинь обернулся. Тигр боднул его головой, подталкивая вперёд. Молодой человек нерешительно подошел к наставнику и бережно поддержал его под руку.

— Учитель!

Чжао Ю скосил подозрительный взгляд на арбалет в его руках.

— Что это за штуковина, способная противостоять Мечу Рассекающему Небо?

— Арбалет Убивающий Богов.

— И где же ты его нашёл?

— Ещё до того, как вы забрали меня в Сяояо, он был в моём теле, — ответил Тан Тай Цзинь. — Именно благодаря арбалету то, что осталось от меня в реке призраков за столетия мучений, смогло вернуться к жизни.

Чжао Ю вздохнул. То, как Цзю Мин мог контролировать арбалет в своём теле, не похоже на то, как Гун Е управляется со своим небесным мечом.

— Я знал, что ты непрост. Не каждый смог бы так быстро овладеть основами и научиться питать своё тело Ци. У тебя должно быть особое происхождение.

— Как вы себя чувствуете, учитель?

Чжао Ю кашлянул и попросил:

— Дай-ка мне отдохнуть под тем деревом.

Ученик усадил наставника, прислонив его к мощному стволу. Тот склонил голову. На его шее Тан Тай Цзинь увидел сетку из черных магических узоров, и его сердце сжалось от тоски: добрейший и благороднейший владыка секты Сяояо обращён в демона!

— Я был слишком самонадеян, — пояснил старец, — Увидел ханба и решил, что одолею её. Спрятался, думая проникнуть в царство демонов следом за ней, но, на беду, меня поймали.

Тёмные узоры ползли уже и по тыльной стороне его кистей, но Чжао Ю оставался безмятежен, как Будда.

— В царстве демонов сокрыто тайное колдовство.

— Чёрная петля девяти витков?

— И не только это! Есть причина, по которой все эти тысячелетия не разразилась война между богами и демонами — не открытый пока Путь Всеобщей Скорби.

— Путь Всеобщей Скорби… — эхом повторил Тан Тай Цзинь. Когда наставник обучал его даосизму, он узнал, что Великое Дао полно печали, от зарождения до становления. Оказывается, и у тёмного царства есть свой особый путь судьбы, но зачем он демонам?

Старец тем временем продолжил рассказ:

— Тогда, десять тысяч лет назад, демон-бог был могущественен и жаждал всевластия, он возжелал, чтобы все существа шести царств обратились в демонов и служили ему. Желая стать единовластным хозяином неба и земли, он создал Путь Всеобщей Скорби. В безумной злобе он убил богов, а когда они умерли и их дух рассеялся, этому миру остался бесценный дар божественных слёз — четыре волшебные жемчужины. Жемчужина Иллюзии или тысячи лиц, жемчужина Озарения или ясного солнца, жемчужина Алчности или волчьей злости и жемчужина Единения. Демон-бог все свои силы влил в Путь Всеобщей Скорби, а четыре божественные жемчужины держал при себе. Но он допустил досадную оплошность, не досмотрел за своим сокровищем. Оказавшийся рядом древний князь горных эльфов выкрал две жемчужины: Иллюзии и Единения. Именно поэтому демон-бог так и не смог осуществить задуманное и потерпел поражение, а его злые кости рассыпались в прах.

Чёрные зрачки старца становились всё больше, заливая тьмой глазные яблоки, но он не отпускал руки своего ученика:

— Путь Всеобщей Скорби всё ещё существует, и ханба проснулась! Сы Ин преобразовывает духовную энергию в демоническую, чтобы обратить всех живых существ в монстров!

Тан Тай Цзинь в это время думал о другом: князь горных эльфов помешал демону-богу погубить мир! Так вот кем был отец маленького феникса Су Су, ожидавший свою дочь в бесплодном тайном царстве тысячи лет.

А старец продолжал говорить, понимая, что осталось ему недолго и нужно успеть рассказать своему ученику все, что он знает:

— Как только Путь Всеобщей Скорби будет открыт, пережить превращение в демонов сможет лишь десятая часть живущих на земле. Прямо сейчас Сы Ин кормит смертельными пилюлями всех подряд. Древний князь горных эльфов, во имя своей любви, предотвратил становление Пути Всеобщей Скорби десять тысяч лет назад, подарив шести царствам тысячелетия мира. Но эти события в прошлом. Жемчужины Иллюзии и Алчности в руках ханба. А вот Озарение мне удалость украсть, жаль сбежать не удалось — она меня обнаружила. Я был ранен, и демон засухи капнула мне на лоб своей кровью — а это значит, что после смерти мой труп станет её марионеткой. Мне нелегко было вернуться в человеческий мир, но я успел как раз вовремя, чтобы увидеть, как погибает город Чжаохэ и встретил Гун Е Чжиу, который хранит четвертую жемчужину Единения.

В руках Чжао Ю появилась жёлтая сияющая перламутровая горошина, он вложил её в ладонь Тан Тай Цзиня.

— Я рад, что перед смертью встретил тебя. Говорят, детей воспитывают как поддержку в старости. Я воспитал двух учеников — и рад, что ты один из них. Ты знаешь, что делать с этой бесценной жемчужиной.

Тан Тай Цзинь запротестовал:

— Вы не умрёте, наставник, я верну вас в секту. Учитель Чжао, тьма во мне скоро пересилит свет, а вы даёте мне такую драгоценность! Если вы печетесь о людях, дождитесь Цан Хая и отдайте ему!

Старец мягко улыбнулся:

— Цзю Мин, помнишь ли ты, почему я дал тебе это имя? Это чистое Инь и Ян, высочайшее девятое небо. Ты родился одиноким и брошенным, но такая судьба не будет преследовать тебя вечно. Ты пятьсот лет провёл в реке призраков, и остался жив лишь благодаря любви, которая до сих пор живёт в тебе. И пока ты любишь — не станешь демоном. Цзю Мин, пришли лихие времена. Прошу, выполни последнюю просьбу своего наставника.

* * *

Су Су, подлетая к стенам Чжаохэ, увидела, что вода в городском рву покраснела от крови. Едва она спрыгнула с меча, до её слуха донеслись крики и проклятия. Пробравшись через шумную толпу бессмертных, она увидела молодого человека в белом,