Сергей Гомонов - Тень Уробороса (Лицедеи)

Ника кивнула.

— Катер будет стоять всего несколько минут. Это единственный шанс, ты же понимаешь?

— А мой охранник?

— Твой охранник — сволочь, — Марсия добавила еще несколько горячих словечек и, покосившись на Доминика, досадливо похлопала себя по губам, наказывая за брань. — С ним будут проблемы, но мой хочет взять его на себя. Наше дело — бежать вперед, как только откроются ворота.

— Хорошо.

Земля, Египет, август 1002 года

Я снова очутился в этом помещении, и казалось мне, будто прошли тысячи веков с того времени, как мы были здесь последний раз — Дик в облике раненой Кейт, Фанни-Чейфер и я, Кристиан Харрис, много лет спустя создавший цивилизацию на моем родном Фаусте…

В кармане лежала копия «манускрипта», целую эпоху назад вычерченного рукой старого Харриса. Ее перед прощанием отдал мне отец Агриппа. Это была схема с отмеченными на ней порталами ТДМ — теми, которые были известны Основателю. Колумб, открытый через пятьсот лет после его смерти, совершенно естественно отсутствовал на чертеже, равно как еще несколько планет Содружества.

Спустившись с диска, я зажег свечу и внимательнее рассмотрел бумагу. Харрис нигде ничего не подписывал, просто использовал разные значки. Порталы отправляющие он обозначал полным кружком, порталы принимающие — узким полумесяцем, а ТДМ вроде этого, египетского, изображал значком бесконечности: такой обладал обоими свойствами.

Послышался глуховатый шум — отдаленные голоса, шаги. Конечно, об этом трансдематериализаторе должны были узнать в первую очередь. Но мне вряд ли стоит попадаться на глаза кому бы то ни было. Я быстро выскочил из зала и притаился за ногой каменного изваяния в полнейшей темноте.

Голоса и шаги приблизились. Коридор осветился, и я узнал в четырех фигурах… «черных эльфов» Джоконды Бароччи. При виде нее мне захотелось вопить от радости, сам не ведаю, почему. Но выпрыгивать из темноты на вооруженных людей — действие, как мне кажется, неосмотрительное.

— Госпожа Бароччи! — негромко позвал я, стараясь по-прежнему отгораживаться от них каменной статуей.

Агенты-псионики встали, как вкопанные. Джоконда тревожно озиралась:

— Кто здесь?

— Только, умоляю, не сочтите за ложь. Я Элинор.

Они переглянулись.

— Элинор? — переспросила Джо, склоняя голову к плечу. — И что вы тут делаете, Элинор?

— Пусть выйдет, — посоветовал коренастый мужчина с черными вьющимися волосами, одетый по-военному и серьезно вооруженный. Не помню его имени.

— Выйдите на свет, Элинор! — приказала их начальница, опуская ладонь на кобуру с плазменником.

В первый момент меня удивил этот жест, но потом я подумал, что она сделала его для предостережения. Чтобы развеять их подозрительность, я сделал несколько шагов навстречу и вступил в световой круг.

На Джоконде была непривычная форма защитного цвета и фуражка. Даже не знаю, по каким признакам я узнал ее с первого взгляда: она мало походила на ту Джо, которая посещала меня в «зеркальном ящике» Управления.

— Что вам тут нужно, Элинор? — повторила свой вопрос госпожа Бароччи.

Я помню, ее главной чертой всегда являлась невозмутимость. Но все-таки любой на месте очевидицы смерти был бы, мне кажется, озадачен, встреть он недавно убитого вдруг живым и здоровым. Она же не повела и бровью. Но в следующий миг я понял: они уже знают о нападении двойников и, решив не форсировать события, выжидают, что я, по их мнению — перевоплотившийся в Элинора враг — предприму дальше и как стану изворачиваться.

— Джоконда, я действительно Элинор. Мне очень нужно поговорить с господином Калиостро… с Фредом Калиостро. У меня есть очень важные сведения.

Джоконда сощурилась. Ее спутники оставались безмолвны. Что ж, если они не заговаривают о происшедшем в Бруклине, то и я повременю. Незачем суетиться, можно все испортить.

— Что ж, — медленно проговорила она, и постепенно в лице ее пояснялось узнавание, — я рада, что вы живы и вернулись. Нам придется пойти обратно, — это адресовалось уже «эльфам», — к флайеру. Вы продолжайте отправку.

Мужчины кивнули. Неужели поверили? По крайней мере, от Джоконды я не ощутил и попытки проникнуть в мое сознание, так как же она может рисковать?

Я молча пошел с госпожой Бароччи. Не могу объяснить причину, однако в душе у меня витало предвкушение праздника. Еще совсем недавно я был лишен не только надежды на эту встречу, но и памяти о мире, куда привел меня ТДМ…

Как и тысячу лет назад, здесь даже воздух рассыпался от прокаленной сухости. У выхода из каменного завала дышать стало совсем нечем. Высушенные скалы тянулись из марева к белому небу.

Джоконду дожидался небольшой флайер: она отозвала его по ретранслятору, пока мы поднимались к поверхности.

В салоне она отдала распоряжение киберпилоту и будто невзначай сбросила громоздкую военную куртку. Моим глазам предстала ее изумительная фигура в черной обтягивающей майке, без малейшего намека на мужеподобный мышечный рельеф. Не знаю, как ей удалось сохранить женственные очертания: я точно знал, что ее тело состоит из тренированных мускулов и гибких мышц и что не всякий наш монах способен потягаться с нею в мастерстве боя.

— Ну так вы расскажете мне, пока летим, о своих злоключениях, господин Элинор? — обмахиваясь платком, она села в кресло и забросила ногу на ногу. — Вы тоже садитесь. Хотите воды или…

— Нет, нет, спасибо. Братья-монахи вернули меня к жизни… но я получил очень страшное известие о происходящем в Содружестве, и потому меня отправили сюда. Мне нужно все рассказать вашим начальникам, госпожа Бароччи.

— Вот как…

Джоконда подалась ко мне. Не знаю, хотела ли она, чтобы грудь ее стала так видна в вырезе тесной майки, но мой взгляд на целую секунду задержался, где не нужно. Следом и голос Джо понизился, стал текучим, воркующим, тихим:

— Не расскажете ли для начала мне?

— Конечно.

Я не понимал, зачем она так откровенно играла со мной этими грубоватыми приемами соблазнения. После некоторых событий, происшедших в моей жизни, я приобрел к этому не просто устойчивость — для меня теперь это был сигнал держаться настороже. А Джоконде я доверял настолько же, насколько Дику, Фанни и Фредерику Калиостро. То есть абсолютно. Для чего излишние меры, ухищрения, притворство?

Все, что было мне известно от Вирта Ата и отца Агриппы, я рассказал Джоконде. Она приняла к сведению, но кривовато усмехнулась. Удивления не было.

— Я очень рада, что встретила тебя в пирамиде… Это хорошо, что ты выжил.